– Куда ты собрался? – удивилась она.
Эрик остановился и, обрадовавшись, что снова видит женщину, которую так боится потерять, взял ее за руки и поднес их к губам. Он целовал эти нежные руки, гладил их и вдыхал необыкновенный аромат. Но когда он захотел поцеловать ладони, Аурелия снова высвободила руки и спрятала их за спиной.
Эрик недоуменно посмотрел на нее и пожал плечами.
– Я помазала ладони кремом, – запинаясь, стала оправдываться она, увидев недоумение на лице молодого человека.
С трудом отогнав от себя чары этой искусительницы, Эрик помотал головой и, взяв ее за плечи, несколько раз тряхнул.
– Ты что-то скрываешь от меня! – воскликнул он. – Откуда этот необыкновенный запах?
Аурелия оттолкнула его и прошла в комнату.
– Что ты позволяешь себе? – Она смерила его презрительным взглядом с головы до ног.
От этого взгляда его бросило в жар, а потом в холод. Он почувствовал, что должен противостоять ее гипнотической или еще какой-то непонятной ему силе. Он четко осознавал, что не хочет быть кроликом, безропотно идущим в пасть удава.
– Я позволяю себе не быть обманутым тобой, – четко и раздельно произнес Эрик, радуясь, что с него спадают сети пленения. – Хотя бы в этот раз. И хочу, чтобы женщина, которая мне очень… нравится, рассказала, кто она такая на самом деле. Я знаю… и чувствую, что ты связана с какой-то тайной, которая важна не только для тебя!
Аурелия снова села в кресло, устало и понимающе улыбнулась, с удивлением глядя на молодого человека.
– Ну садись, садись, малыш, – нежно проворковала она. – Не надо так сердиться. Ведь я просила не искать меня. И ты должен оценить мою доброту… и благородство, что я не выгнала тебя, да еще терплю твои глупости.
Она тихо рассмеялась, внимательно посмотрев на молодого человека, и Эрику показалось, что в комнате зазвенели нежные колокольчики. Неожиданно для себя он встал перед ней на колени и уткнул голову в ее сложенные руки.
– Я прощаю тебя, малыш, – раздались переливы арфы.
Аурелия гладила его волнистые волосы, лоб, уши. От этих ласковых прикосновений Эрик замер, желая, чтобы упоительные мгновения длились как можно дольше. Она наклонилась к нему и коснулась губами его щеки. Он едва сдерживал себя, чтобы не схватить ее в объятия и не прильнуть жаждущими губами к ее дивному рту.
– Тихо, не двигайся, – еле слышным шепотом приказала она, продолжая гладить и приятно массировать его лицо и шею. И тотчас же молодым человеком овладела сладостная истома, незаметно погрузившая его в глубокий омут сна.
С трудом открыв глаза, он ощутил себя лежащим на широкой кровати с атласным одеялом. Он перевел взгляд в угол комнаты, где рядом с роскошным комодом и вазой с цветами стояло кресло, на котором он сидел сегодня. Или вчера? Он ничего не понимал – время как будто сдвинулось. Из-за тяжелых шелковых штор пробивалось яркое калифорнийское солнце. Окончательно проснувшись, Эрик сел в кровати, осознав наконец, что находится в комнате Аурелии и лежит в ее кровати, раздетый до трусов. В кресле, на котором она сидела вчера вечером, лежала его аккуратно сложенная одежда. А где же эта дьявольская женщина? Он коснулся соседней подушки, растерянно проведя рукой по холодной гладкой простыне рядом с собой. И сердце его заныло от стыда и негодования.
Все проспал! Она его загипнотизировала и опять сбежала. Он вскочил с кровати и рванул дверь ванной. Никого! Находясь в состоянии отвращения к самому себе, Эрик лихорадочно натянул на себя джинсы и футболку, почти впрыгнул в новые кроссовки и выскочил в коридор. Подойдя к своему номеру, он не мог найти ключ, хотя отчетливо помнил, что вчера положил его в карман джинсов. Ничего не понимая, стал машинально дергать дверь и стучать в нее. И услышал торопливые шаги. Дверь распахнулась, и на пороге появилась… Конечно, она! Эрик протянул руки, и Аурелия прильнула к его плечу.
– Ты так сладко уснул, – мягко оправдываясь, проговорила она, – что я не стала тебя будить, взяла из кармана ключ и ушла спать в твой номер.
Обнимая Аурелию, Эрик вошел в комнату, увидел разобранную смятую постель и вдохнул дивный запах необыкновенных духов.
– Не понимаю, как я уснул? – развел он руками. – И почему оказался раздетым… – Он недоуменно посмотрел на Аурелию, которая продолжала загадочно улыбаться. – Неужели ты меня раздела?
– Ты разделся сам. – Она похлопала по плечу смущенного молодого человека, пропуская его в номер. – Вернее, я попросила тебя раздеться, когда ты переместился из кресла в мою кровать, и ты сделал это.
– Я же совсем не пил… – Эрик продолжал удивляться. – Это ты меня загипнотизировала, – убежденно проговорил он, поворачиваясь к Аурелии.
Пожалуй, я напрасно пренебрег советом мистера Дагса, вспомнил Эрик, выпить не более 50 граммов крепкого напитка.
– Да что ты! – Она невинно округлила глаза и чмокнула его в щеку. – Что вы меня все демонизируете? Это Рон со своим дружком наговорили тебе всяких глупостей?! – Плутовка вздохнула и притворно надула губки. – Я обычная женщина, но ведь в каждой женщине есть какая-нибудь тайна…
Она прижалась к молодому человеку, и он, почувствовав прикосновение ее упругой груди, едва не потерял сознание.
В конце концов, запальчиво подумал он, неужели мне не удастся затащить ее в постель? Ведь она все время провоцирует меня.
В своем неизменном атласном халатике, еще теплая со сна, с разбросанными по плечам волнистыми волосами, она была не просто обворожительна, но так притягательна и сексуальна, что Эрик, обняв ее за тонкую талию, прильнул к розовому бутону ее губ. Но она, легко прогнувшись назад, как будто готовясь сделать «мостик», отстранилась от него, легонько укусив за губу.
– Только, пожалуйста, не обижайся, – умоляюще проговорила она. – Я тебе все потом объясню. Сейчас нам важно не расслабляться, а заниматься основным делом, ради которого и ты, и я приехали в этот город. Да, да, у нас с тобой одна цель, ты сам мне об этом рассказал. Неужели не помнишь? Я хочу попросить тебя об одном одолжении. Ты обещаешь исполнить его?
Эрик горячо закивал головой, действительно чувствуя, что снова готов исполнить любое ее желание.
– Я хочу, чтобы наши дружеские отношения не перерастали в пошлые любовные. – Ее тон был требовательным и не допускающим возражений.
– Ну почему же пошлые? – возразил Эрик. – Это от нас зависит, какими будут наши отношения.
– Они не будут никакими, кроме дружеских. Ты понял меня? – настаивала она тоном, не допускающим возражений.
Эрик опустил голову, чувствуя себя мальчишкой, влюбленным в свою учительницу и отчитанным ею за непочтительное к ней отношение.
