— Знаешь, такие любящие, преданные…
— Понимаю. Да, конечно, я из таких, но, по-моему, хороших матерей гораздо больше, чем тебе кажется. Просто в газетах чаще пишут о плохом, чем о хорошем. Про плохое читать интереснее.
— Наверно, ты права. Хм… Что ж, возможно, в таком случае у этой страны еще есть будущее.
Она улыбнулась этому ядовитому замечанию, и он улыбнулся в ответ. Он снова с Крис — и ему хорошо. Он наслаждался этой непринужденной болтовней.
Марла кашлянула. Ивен обернулся — он только теперь вспомнил о ее существовании.
— В чем дело?
— Да нет, все в порядке. Продолжайте в том же духе.
— Спасибо за разрешение, — иронично заметил он и снова обернулся к Крис.
Она явно чувствовала себя куда лучше. Ивен слегка наклонился к ней, заглянул в ее серые глаза.
— Ты как, в порядке?
Она кивнула.
— Ну что, давай тогда поработаем?
— Ну что ж, давай.
И она широко улыбнулась ему — такой улыбки хватило бы, чтобы озарить всю комнату. Он почувствовал, как ее улыбка благотворно подействовала на него.
— Я же согласилась, — добавила она.
Ивен хотел спросить: «Почему?» Но не спросил.
— Начнем с самого простого, — сказал он. — Где и когда ты родилась?
Наступило гробовое молчание. Крис знала, что это должно выглядеть по меньшей мере странно, но… До сих пор она не раз прикидывала, какую часть правды следует скрыть. Теперь она поняла, что придется рассказать почти все, чтобы не запутаться в собственных выдумках.
Все — но не совсем.
— Честно говоря, не знаю… — начала она.
— То есть?
— Я сирота. Найденыш. Меня подбросили на крыльцо роддома для незамужних женщин. В Чикаго.
— Кла-асс! — высказалась Марла. — Великолепное начало!
— Марла! — одернул ее Ивен. — Тебе никто не говорил, что ты тактична, как кувалда?
Крис от души рассмеялась — в первый раз за все утро. Это потому, что Ивен здесь: стоило ему войти в комнату, и все изменилось. Он обуздал неуемный энтузиазм Марлы и сделал процедуру допроса почти сносной. Крис даже начала понимать, что Марла ничего не имеет против нее лично. Она просто абсолютно поглощена своей карьерой и готова растоптать любого, кто встанет у нее на пути. А так она вообще-то не злая…
А теперь напротив нее сидел Ивен. Крис начала думать, что в этом кошмаре есть и приятная сторона. Она видела, что Ивен рад ей не меньше, чем она ему. Теперь от Ивена уже не пахло табаком — лишь тонкий аромат хорошего одеколона исходил от него. «Некурящий рыцарь в сияющих доспехах», — подумала Крис. Интересно, как бы он сам отнесся к такому определению?
— Нет, Ивен, — Марла спрыгнула со стола и расхаживала взад-вперед, — ты только представь себе начальные кадры, перед титрами: брошенный младенец на ступеньках. Холодный январь в Чикаго. Ребенок плачет от холода. Снежинки падают ему на лицо. Камера отъезжает назад, показывает голые деревья. Порыв ветра гонит по мостовой обрывок газеты…
— Не хватает еще тощей одноглазой собачонки, роющейся в отбросах, — саркастически заметил Ивен.
— Вообще-то это было летом, — вставила Крис.
Ивен с Марлой обернулись к ней.
— Извините, что прервала вас, — добавила она на всякий случай.
Ивен одобрительно ухмыльнулся, и Крис улыбнулась ему в ответ.
— Так что снег отпадает, — сказал Ивен.
— Да какая разница, зимой или летом? — возмутилась Марла. — Главное, что это драма, трагедия…
— Я знаю, — кивнула Крис. — Вообще-то большая часть моего раннего детства словно списана из романов Диккенса.
— Видал? — торжествующе воскликнула Марла. Она плюхнулась на стул рядом с Крис и жадно уставилась на Крис.
— Ну, давайте, давайте дальше!
Теперь слева от нее сидел Ивен, а справа Марла. Крис почувствовала себя в западне. Ей пришлось сделать усилие, чтобы расслабиться. Она обернулась к Марле. Сотрудничать так сотрудничать! Она ведь согласилась на это, а нарушать соглашения — не в ее правилах.
— Меня поместили в приют, — сообщила она самым обыденным тоном. — Я провела там года два. По-видимому, я была очень болезненной. Часто простужалась, несколько раз болела пневмонией. Я, конечно, всего этого не помню, — улыбнулась она, — но в документах это есть.
— А потом тебя удочерили? — спросил Ивен.
Этот вопрос заставил Крис опустить глаза. Это была старая рана: никто ее не выбрал, никому она не приглянулась — не было в ней ничего особенного. «Нельзя показывать свою уязвимость, — напомнила себе Крис. — Теперь — особенно».
— В детстве я была не только болезненной, — сказала она, сделав вид, что снимает с платья несуществующую соринку, — но и очень робкой. Меня никто не удочерил.
— И много приютов вы сменили?
Вопрос задала Марла, и Крис заставила себя посмотреть ей в глаза.
— Десять. Или двенадцать. Не помню, — она пожала плечами.
— А где ты училась в школе? — спросил Ивен.
Она очень старалась сохранять спокойное лицо, хотя, находясь рядом с Ивеном, это было трудно.
— Смотря в каком классе…
— А в колледже? — спросила Марла.
Крис снова обернулась к актрисе и позволила себе улыбнуться.
— Я училась в четырех колледжах, каждый год — в новом. — Она снова посмотрела на Ивена. — И так ни один и не закончила.
— Но ведь вы же учительница! — удивилась Марла. — А для этого нужен диплом колледжа.
— Нужен, — кивнула Крис. — Перед поступлением в колледж я прошла тест на пригодность к высшему образованию.
Она снова обращалась к Ивену.
— Некоторое время я училась на вечернем отделении, потом перешла на дневное. Так и получила диплом.
— Само собой ничего не дается, верно? — тихо сказал Ивен. — Наверно, тяжело тебе пришлось. Но ты все же пробилась… Марла! — сказал он, не глядя на актрису. — Может, все-таки вопросы буду задавать я? А то это слишком похоже на перекрестный допрос.
Марла надулась, но все же пересела обратно на стул.
«Слава Богу, — подумала Крис. — Хорошо бы эта женщина держалась от меня подальше».
Ивен ободряюще поглядел на Крис.
— Ты не могла бы описать что-нибудь поподробнее? Например, то, как тебя нашли? Это ведь было в Чикаго, так? Ты там и выросла?
Вопросы подбирались к тем временам, о которых Крис предпочла бы умолчать, так что ей приходилось говорить с осторожностью.
— Большую часть своего детства я провела в разных городах в Иллинойсе.
— А где ты училась в колледже?
— В Боулдере, в Колорадо.
— Понятно. Это там ты познакомилась с мужем?
— Да.
— Как? — спросила Марла. Ивен метнул на нее испепеляющий взгляд.
