Нельзя никого допускать себе в душу. И нельзя ни от кого зависеть.
А любить и вовсе страшно.
Потому что, когда теряешь того, кого любишь, боль утраты остается с тобой навсегда.
Так что они с Клайдом останутся добрыми друзьями. А потом она вернется в Бостон и будет жить своей жизнью, а Клайд останется здесь и будет жить своей.
А влюбляться в него она не станет. Ни в него, ни в кого другого. Ни-ког-да.
Эмили встала под душ и почувствовала, что теперь, когда она разобралась со своими чувствами и приняла для себя решение, ей стало намного легче.
После ужина они сидели в гостиной и читали стихи. Вернее, Клайд читал. До тех пор, пока не начал запинаться.
Эмили положила руку ему на плечо и сказала:
— Хватит на сегодня.
Оторвав глаза от книги, он упрямо сказал:
— Я могу еще.
— Но ведь это будет через силу, да?
Он кивнул.
— Насколько я поняла, ты всегда работаешь на износ.
— Пожалуй, — не сразу согласился он и нахмурился.
Она взяла у него книгу.
— По-моему, не стоит так напрягаться. Это не на пользу.
Клайд поморщился и молча взглянул на нее.
— Голова болит? — догадалась Эмили.
— Есть немного, — еще больше нахмурясь, признался он.
— И всегда болит, когда ты читаешь, да?
— Если долго, то болит.
Чуть отстранившись, Эмили заглянула ему в лицо.
— Я, конечно, не специалист, но, по-моему, у тебя глаза не совсем правильно фокусируют.
— Раньше было еще хуже, — мрачно пробормотал Клайд.
Так вот в чем дело! Травма головы — вещь непредсказуемая. Может статься, что эти проблемы навсегда.
— Ну вот видишь, значит, у тебя улучшение, — бодрым голосом сказала она.
— Пожалуй, — буркнул он.
Эмили стало его так жаль, что она взяла его за ладонь и, заглянув в глаза, тихо спросила:
— Ты не можешь с этим смириться?
— Можно подумать, у меня есть выбор! — с болью ответил он.
— Ты прав, когда приходит беда, выбора у нас нет, — ответила она, вспомнив про родителей.
— Порой это доводит меня до безумия! — выпалил Клайд и вскочил.
— Понимаю. Ты — человек сильный и привык управлять ситуацией, а тут ты бессилен.
— Да какое там управлять! — Клайд потер виски и бросил на нее странный взгляд, словно видел впервые. — Одно неверное движение — и все пошло прахом!
— Может, расскажешь поподробнее, что же тогда произошло?
— В том-то и дело, что я толком ничего не помню! — простонал он. — Хотя пытаюсь вспомнить с того самого дня, как очнулся на больничной койке в Сайгоне.
— Ты переживаешь, потому что убежден, что взрыв произошел по твоей вине? — подсказала Эмили.
— Да, — опустив голову, признался он.
— Зачем ты себя так мучаешь? — тихо сказала Эмили, беря его за руку. — Ведь все могло кончиться намного хуже!
— Хуже? — Избегая ее взгляда, он высвободил ладонь. — Да лучше бы я тогда погиб!
— Что ты говоришь! — возмутилась Эмили. — Да разве так можно! Ты жив, а это главное! Ведь ты мог…
— Да ты же не все знаешь! — Клайд поднял на нее потемневшие от боли глаза. — Я-то жив, а мой напарник Джефф погиб. Куда же еще хуже…
— Клайд, я прекрасно понимаю, что такое комплекс вины, — тихо сказала Эмили. — Когда мне было четырнадцать, мои родители попали в аварию и умерли по дороге в больницу.
— А ты тоже была в машине? — спросил он, снова садясь с ней рядом.
— Нет. В тот вечер я была на вечеринке — они ехали за мной. Так что родители погибли по моей вине.
— Нет! — Он погладил ее по руке. — Ты не права.
— Но долгое время я именно так думала. — Она подняла на него глаза. — Это не поддается логике, ты же сам понимаешь. Я жива, а их больше нет. — Она помолчала. — Но со временем привыкаешь жить с грузом вины. А если повезет, то все проходит.
— А у тебя прошло? — спросил он, взяв ее ладони в свои. А потом поднес к губам и нежно поцеловал.
— Прошло. — Эмили растрогало его сочувствие. — Почти. Тяжело только в праздники и на мой день рождения. Родители так старались, чтобы эти дни были для меня особенными… — Она замолчала, боясь, что расплачется, а потом, собравшись с силами, продолжила: — А знаешь, что мне помогло?
— Что? — спросил он, глядя на нее печальными глазами.
— В один прекрасный момент я поняла: надо радоваться каждому дню, а не изводить себя мыслями о том, что я его не заслужила. — Эмили еще никому не рассказывала об этом, но теперь, увидев в Клайде родственную душу и товарища по несчастью, решила с ним поделиться.
— И когда же ты это поняла?
Услышав в его голосе надежду, Эмили чуть не расплакалась.
— Если честно, то я этому еще только учусь.
Клайд повернулся, потянул ее за руку и, усадив к себе на колени, обнял.
Эмили положила голову ему на плечо и позволила себе расслабиться. И ей стало тепло и спокойно — как десять лет назад, когда еще были живы родители.
Клайд осмотрел потолок гостиной и остался доволен результатами своих трудов. Никаких разводов, покрытие ровное… Он слез со стремянки и покосился на Эмили. Сидя на корточках спиной к нему, она красила плинтус. Стянутые в хвост волосы свесились набок, обнажив изящную шею.
Ему захотелось подойти к ней и поцеловать ее нежную кожу, но он понимал, что торопить события нельзя. Если он признается Эмили, как много она для него значит, это ее отпугнет. С тех пор, как он рассказал ей про смерть Джеффа, у него на душе стало легче и он испытывал к Эмили безмерную благодарность.
Сейчас главное не спешить. Эмили с таким упорством твердит, что ей не нравится жить в Огасте, что это наводит на размышления: в душе у нее зародились сомнения. Но, как известно, погонять норовистых лошадей нельзя, и, похоже, это правило распространяется и на женщин.
А времени у него осталось совсем мало.
Скоро ремонт будет завершен, и дом выставят на продажу. Клайд оглядел гостиную. Без пластиковой обшивки комната полностью преобразилась. Вспомнив, почему Мэгги заделала окно, он усмехнулся. Да, нудисты в добропорядочной Огасте — это круто!
— Что смешного? — подала голос Эмили, отрываясь от плинтуса.
— Да вот, вспомнил соседей.
Она рассмеялась.
— Могу себе представить праведный гнев аборигенов! Неудивительно, что бедолаги тут недолго задержались.
— Да уж! — Клайд выглянул в окно. — Славный сегодня день… Может, прокатимся?
— Учитывая цены на бензин, — улыбнулась она, — я тронута столь щедрым предложением.
— Просто подумал, ты скоро уедешь, а я так и не побывал в Пайн-Гроуве, — будничным тоном заметил Клайд, хотя сердце у него набирало обороты, словно от ее ответа зависит вся его жизнь. — Он взглянул на часы. — Пора сделать перерыв. Хочешь съездим туда до обеда?
