– Софи умная девочка… – начала было Мона, но брат раздраженно прервал ее:
– Большое тебе спасибо за то, что ты унизила меня. У тебя на языке все одно и то же: деньги, деньги, деньги… О любви ты и не думаешь.
– О нет, – побледнела от обиды Мона. – О ней-то я очень много думаю.
– Ты понятия не имеешь, что такое любовь. Иначе бы давно перестала трепать нервы Гарленду и вышла за него замуж. Софи говорит, что он чуть с ума не сошел от твоих фокусов.
– Это нечестно! – со слезами на глазах вскричала Мона.
– Я знаю лишь одно – с меня хватит! Сегодня же вечером ухожу из этого дома. Чтобы ты больше не вмешивалась в мою жизнь…
Эван действительно собрал вещи и уехал к приятелю. Моне осталось лишь перебирать в памяти его слова. Они были несправедливы и оставили горький осадок.
Разговор по телефону с Дороти Вэнс тоже огорчил ее.
– Софи работает по моим заказам, но с ней что-то не в порядке, – сообщила Дороти. – Она мне почти ничего не рассказывает. Я думаю, дома у нее что-то не ладится. И лицо такое, словно она все время проводит в слезах. Я объяснила, что если она и дальше будет ходить с красными глазами, то контракта с «Холденом» ей не видать как своих ушей.
– С «Холденом»? – изумившись, переспросила Мона. Корпорация «Холден» производила дорогую косметику и готовилась начать широкую рекламную кампанию.
– Они решили пригласить Софи в качестве лица фирмы, – восторженно сказала Дороти. – Окончательное решение еще не принято, но я не сомневаюсь, что выбор остановится именно на ней. И тогда будущее твоей протеже в полном порядке.
Мона старалась уделять больше внимания дочери, которая поддерживала мать с недетской мудростью.
– Да все у тебя будет в порядке, мама, – неизменно уверяла Лорна.
Как-то утром Мону разбудил телефонный звонок. Ее охватила тревога – в последнее время преобладали какие-то неприятные новости. Вот, наверное, и еще одна.
– Алло…
– Мона? Это Арни. Твой брат дома?
– Нет. Эван здесь больше не живет. Он съехал пару недель назад.
Арни захрипел в трубку:
– Так что не имеет смысла спрашивать, знаешь ли ты, где моя дочь?
– Софи? Разве она не с тобой?
– Нет. Утром в спальне ее не оказалось, а на подушке лежала записка.
От ужаса у Моны пошел мороз по коже.
– Арни, нет… она же не могла?..
– Она все может, – мрачно сказал он. – Написала, что уезжает, хочет выйти замуж за Эвана. Они направились в Ривертвид…
Арни приехал к Моне охваченный отчаянием, осунувшийся. Едва войдя в дом, он протянул записку, оставленную дочерью.
«Дорогой папа, пожалуйста, постарайся меня понять и не сердись. Я люблю Эвана, и мы должны быть вместе. Поэтому, как когда-то Мона, едем в Ривертвид, чтобы пожениться. Не пытайся остановить нас, потому что мы принадлежим друг другу. София».
Мона испытывала мучительную душевную боль, прочитав записку. Слова «…как когда-то Мона» звучали прямым обвинением.
– Вчера вечером она довольно рано пришла домой, – стал рассказывать Арни. – Впервые за долгое время отношения между нами, кажется, стали улучшаться. Дочь настояла, что сама сделает для меня ужин. Мы беседовали, она была мягкой и нежной. Все, как в старые добрые времена. Я подумал, что наконец мы понимаем друг друга… – Голос у Арни осел, и он замолчал.
Мона протянула к Арни руку, но он замотал головой и продолжил:
– На самом же деле Софи прощалась со мной, намереваясь, когда я усну, покинуть дом. – Он невесело хмыкнул. – Последний ужин обреченного на позор. Она даже поцеловала меня перед сном, чего давно не делала. Вот так…
– Не могу поверить, – еле вымолвила Мона. – О, глупая девчонка!
– Она серьезно взялась за дело! И все обдумала. Но как ей удалось провернуть это дело, она же никогда не была в тех местах?
– В этом нет необходимости, – пояснила Мона, пытаясь собраться с мыслями. – Мы тоже так думали – Найджел и я, но он выяснил, что все можно организовать по почте. Необходимо только заранее предупредить местного пастора или кузнеца, а появиться можно в последний момент. Наверное, все это взял на себя Эван. – Внезапная мысль заставила ее встрепенуться. – Когда у Софи очередной показ или съемка?
– В четверг, – побледнел отец. – А сегодня понедельник.
– Значит, они обвенчаются завтра или послезавтра. Она девочка обязательная, и ей надо вовремя вернуться.
– Я остановлю эту свадьбу, пусть даже это будет последнее, что я сделаю в жизни. И ты отправишься со мной.
Мону охватила паника.
– О нет, прошу тебя. Я не могу снова оказаться там.
– Ты должна! – требовательно заявил Арни. – Ты знаешь это место.
– Но я не могу. – От отчаяния у нее выступили слезы на глазах, – Я вычеркнула все это из памяти.
– Дорогая, ты нужна мне. Все зависит от тебя. Я бегу наперегонки со временем. И ты можешь сберечь для меня жизненно важные минуты. Прошу тебя.
Перед глазами Моны возник сонм мучительных видений.
– Я не могу оставить Лорну одну, – прибегла она к последнему аргументу.
– Значит, мы возьмем ее с собой.
– Ей надо ходить в школу.
– Я понимаю, в чем дело, – холодно сказал Арни. – Ты боишься, и этот страх для тебя куда важнее, чем все остальное. Куда важнее, чем Софи, чем я…
– Нет!
– И ты до конца дней своих будешь во власти страхов, потому что тебе не хватает смелости справиться с ними. Хорошо. Сиди в своей норке, и пусть кто-то повторит твою глупость, а потом будет раскаиваться всю жизнь.
Безжалостные слова Арни обидели Мону до глубины души. А ведь перед ней стоял человек, которого она, несмотря ни на что, продолжала любить. Его лицо было искажено отчаянием.
– Хорошо, – решилась она. – Я еду с тобой.
Арни не мог поверить в удачу. На его бледных щеках даже выступили багровые пятна.
– Спасибо, – наконец сказал он. – Через час подъеду за тобой. – И вышел, не сказав больше ни слова.
Мона успела договориться, что Лорна поживет у своей лучшей школьной подружки. Переговорив по телефону с ее матерью, она связалась с Мэрилин, чтобы та перенесла очередные съемки на три дня.
– Но вы обязательно должны вернуться к четвергу, – напомнила Мэрилин. – Вас ждет заказ от «Вога».
– Буду, – пообещала Мона. – Так или иначе, но завтра все станет ясно.
Когда подъехал Арни, было видно, что волнение не покидает его.
– Посмотри, что в последнюю минуту пришло по почте, – протянул он ей глянцевый журнал.
– «Современная Ева», – радостно воскликнула Мона. – И Софи на обложке!
Это был последний кадр во время съемок свадебных нарядов: очарование Софи подчеркивалось элегантным рисунком платья и ажурной воздушной фатой.
