– Нет у него торпед. У него огневых точек мало, вот он все уже и израсходовал. Глянь, даже шпиронные аппараты пусты!
– А все-таки так хочется отомстить!
– Предоставь это Оку, – улыбнулся капитан. – Оно с него быстро голову снимет.
Он вздохнул.
– А все-таки, старое тело мне нравилось больше, – сказал он неожиданно. – В этом ни голову не почешешь, ни яйца…
Фраза капитана разрядила обстановку. Но вовсе не убрала проблем – «Последний довод» стремительно догонял раненый фрегат. Но вот кажущаяся никогда не кончающейся стена края острова, наконец, закончилась, и экипаж увидел поросшее высокими, выше человеческого роста, деревьями плато, посреди которого виднелось увитое зеленью строение.
– Ну вот, и приехали, – сказал капитан. «Возмездие» накренилось, уваливаясь на правый борт, и в этот момент корабль получил сокрушительный удар – это его настиг-таки «Последний Довод». Персей пошел на таран; он метил в кокпит, но «Неотвратимое возмездие» спас его маневр. В результате шпирон атлантического фрегата пропорол левый баллонет, а затем и весь массивный корпус «Последнего Довода» навалился на корабль Язона.
Это стало последней каплей для многострадального фрегата; столь бережно восстанавливаемые конструкции лопнули, и обломки того, что было гордым тяжелым фрегатом Союза, рухнули на джунгли.
Его «обидчика» постигла та же судьба, но «Доводу» повезло куда меньше – большая часть его корпуса, минуя остров, обрушилась в бездну, унося с собой экипаж корабля…
Глава 4.3: Таинственный Остров
За синие горы, где мрак и снега,
Куда не ступала людская нога,
За быстрые воды уйдем до восхода,
Чтоб золото наше отнять у врага.
Дж.Р.Р.Толкиен, пер. И.Комаровой
Он выжил. И это было уже не первый раз.
Когда его крейсер поглотила бездна, ему посчастливилось оказаться в передней части кокпита, зацепившейся за край островка. Несколько мгновений, показавшихся вечностью, его бросало из стороны в сторону, чувствительно ударяя об обломки рушащихся конструкций, а затем он, с окровавленным лицом, пробитым насквозь предплечьем и вероятным переломом нескольких ребер – во всяком случае, левый бок от груди до бедра представлял собой сплошной синяк – оказался среди груды обломков посреди высокого и дикого леса. Вероятнее всего, какое-то время он пробыл без сознания. Когда он пришел в себя, первое, что он сделал – вытер с лица липкую кровь. А затем проверил, на месте ли револьвер.
Итак, крейсер еретиков погиб. Но вот вопрос – погиб ли экипаж? Он должен был в этом убедиться. А потом…
А что потом – не суть важно. Это место ведь не даром зовется Заповедником Ангелов. Если здесь есть ангелы – они помогут.
Капитан Персей Киноскефал свято верил Оку. А ведь ангелы – его служащие, правда?
"Неотвратимое Возмездие" было разрушено, но, благодаря принявшему на себя удар набору баллонетов, гондола уцелела, а люди в ней не слишком пострадали. У Полифема была рассечена бровь, у Эринии Пэддл на лбу алела немаленькая шишка, Трис вывихнула руку (но доктор Иллов вправил ей сустав), а уж синяков и ссадин хватало у всех, кроме, понятное дело, капитана. Кроме того, Трис, Эйден и Полифем чувствовали себя паршиво – как Специалисты, они остро ощущали повреждения своего корабля.
– Берем с собой все необходимое и идем на разведку, – сказал Язон. – Я видел на горизонте какое-то строение, возможно, это и есть Храм.
Сборы были недолгими. Находиться на месте крушения не хотелось – хоть Заповедник и вызывал благоговейный страх и у титанов, и у атлантов, но возможность погони или бомбардировки отметать тоже было нельзя.
Перед ними простирался лес – густой и высокий, такой, что даже голова Язона не поднималась над кронами деревьев. Язон шел впереди, расчищая дорогу маленькому отряду. Завершал шествие Эврисфей с десятком големов. Шли молча; почему-то сейчас говорить совсем не хотелось. Все в комманде чувствовали приближение цели, и каждый пытался угадать, что же это за цель. Трис и Эйден шли рядом, больше не скрывая своих чувств – теперь это уже не имело смысла.
Лес стал реже и ниже, а почва под ногами – тверже. В какой-то момент доктор наклонился и коснулся пальцами земли.
– Что там? – спросил Язон.
– Это – искусственное покрытие, – уверенно сказал доктор. – Правда, очень старое, даже древнее.
Язон кивнул, и отряд продолжил путь. Итак, в Заповеднике Ангелов некогда были люди. Но пока не понятно было, что это значит.
Персей был очень волевым человеком. Несмотря на боль в ушибленном боку, сочащуюся из ран кровь и усталость, он все-таки добрался до места катастрофы "Возмездия". Здесь он отдохнул; сменил повязку на руке, потом встал и обошел то, что осталось от крейсера Кронида, злорадно ухмыляясь. Когда-то очень давно Язон отправил в бездну его фрегат; тогда Персей спасся буквально чудом.
"Око благоволит мне", – думал Персей. – "Неудивительно – ведь я его верный слуга…"
Когда Персей потерял оба вверенных ему аппарата, он ждал наказания. Вместо этого явившийся ангел велел ему идти к Заповеднику Ангелов. Очевидно, Око не гневалось, но Персей сам был на себя сердит и решил, во что бы то ни стало уничтожить еретиков…
На борту того, что осталось от "Возмездия" было пусто – ни людей, ни трупов. Впрочем, о том, куда делись люди, красноречиво говорила просека. Оставалось лишь отправиться вслед за ними.
Он будет один против всего экипажа крейсера. Но это ничего не значит – он справится. Око благоволит к нему, а если что – Ангелы помогут ему.
Деревья становились ниже, лес заметно поредел, и в просветах листвы показалось нечто, пока совершенно непонятное. Чем ближе экипаж подходил к этому, тем больше можно было рассмотреть неизвестный обьект. Впрочем, рассматривать там было особо нечего – когда команда вышла на открытое пространство, и обьект предстал перед ними во всей своей красе, все поразились именно отсутствию деталей.
Это было здание, но какое! Нигде в ойкумене не было ничего подобного. Словно гигантский шар, на 2/3 заглубленный в землю. Ни окон, ни дверей, ни каких бы то ни было декоративных элементов. Язон и компания обошли его по кругу, но не нашли ни намека на вход.
– И что это такое? Кто мне может сказать? – спросил Язон. Все покачали головами, лишь Иллов сказал:
– Похоже на здание.
– И где ты видел такие здания?
– До этого – нигде.
Язон шевельнул одной из клешней – рефлекторное движение, которое появлялось у него всякий раз, когда он о чем-то задумывался:
