Он неподвижно смотрел на меня, возвышаясь теперь надо мной.
— Я уезжаю.
Мои колени остались приклеенными к дереву. Сцена была мучительно унизительной, поэтому я вскочила на ноги, отряхивая платье.
Он полез в свой металлический чемоданчик и засунул в рот два кубика жевательной резинки.
— Работа суматошная, на кону важное соглашение с Министерством обороны США.
Я читала об этом во всех местных новостях. Также поместила это в папку «Мне все равно» в моей голове. Очередное соревнование между Лихт и Коста под сопрано за шестьсот с лишним миллионов долларов.
Я закатила глаза.
— Твоя работа всегда такая. По крайней мере, будь честным и признай, что хочешь держаться от меня подальше.
Он наблюдал за мной с меньшим интересом, чем за дорожным отчетом.
— Ты отвлекаешь, а я таких не люблю.
— Я твоя жена.
— Теперь ты просто повторяешь то, что я сказал, — затем, вздохнув, он отвел от меня глаза. — Я, вероятно, приеду один раз на выходные, чтобы проверить дом. Ты можешь приглашать членов своей семьи и друзей по желанию, по двое за раз, пока ни один мужчина не пройдет через эти ворота. К мужчинам я отношу и Мэдисона, хотя он не обязательно подходит под эту категорию.
— Подожди, ты не можешь уйти, — я проскочила мимо него, заблокировав дверной проем.
Я не знала, почему мне было так трудно переварить эту концепцию.
Он отошел в сторону, обойдя меня.
— Я ухожу, а ты стоишь у меня на пути.
Я нырнула перед ним, упираясь руками по обе стороны дверного косяка.
— Думаю, единственный выход – пройти.
— Очень хорошо, — он размял шею. — Так и есть, миссис Коста.
Ромео подошел ко мне, схватил меня за плечо и перекинул через плечо, прогуливаясь по коридору, как будто он не нес целого человека.
Я хлопнула его по спине, рыча.
— Опусти меня, ты, бессердечный... бездушный... тупица...
— Я не тупица, — он переложил меня на другое плечо, и я подозревала, что это было связано не столько с моим весом, сколько с дискомфортом, который он мне причинял, — а вот другие прилагательные подходят.
Моя голова качалась, ударяясь о его спину с каждым шагом. Он нес меня легкими вздохами и еще более легкими шагами.
С другой стороны, у меня, очевидно, было больше места для еды, так как казалось, что я почти ничего не весила.
Ромео спустился по лестнице. Я заметила свой чемодан в фойе и заметила, что свой он не занес в дом.
Он не лгал.
Он не планировал оставаться.
Ромео обогнул кривую лестницу и избавился от меня на кухне, на глазах у растерянной Хетти.
— С сегодняшнего дня миссис Коста входит в круг ваших обязанностей, мисс Холмберг. Ты должна следить за ее поведением, включая возможные проступки и казусы. Ты будешь следить за тем, чтобы она не попадала в неприятности, так как у последнего, похоже, она на быстром наборе.
Хетти нахмурилась.
— А что мне за это будет?
— Прибавка к зарплате на сто пятьдесят тысяч и удовольствие от сохранения работы.
— Окей, — она присвистнула, отсалютовав ему двумя пальцами ко лбу. — Вы заключили сделку, босс.
Я застонала.
— Предатель.
— Синий воротничок, — поправила она.
Через несколько секунд Ромео покинул дом – и мою жизнь – как будто Парижа никогда не было.
Я повернулась к Хетти, злясь.
— Ух ты. Все, что тебе понадобилось, это сто пятьдесят тысяч, чтобы ты предала меня.
Хетти, казалось, не затронула моя ярость.
— Сто пятьдесят тысяч это хренова туча денег для обычных людей, Дал.
Я знала, что она права. Но теперь, когда Ромео не было здесь, мне нужно было выместить свою злость на ком-то.
— Плюс, — Хетти пожала плечами, — я никогда не претендовала на звание хорошей гувернантки. Моя работа готовить ему овсянку. Если я лажу на своей стороне, никто не может меня винить, — Она подмигнула.
Я ухмыльнулась.
— Спасибо.
— Конечно. Только не пользуйся этим и не устраивай массовые оргии и не сжигай это место дотла, ладно?
— Я постараюсь изо всех сил, — сказала я, внутренне добавив, что сделаю все, что угодно, кроме списка, который она мне дала.
Я поднялась по лестнице и вернулась в свою комнату, где провела остаток дня, читая и хандря. Мой разум блуждал за тысячу миль от далекого королевства, в котором происходила моя книга.
Прежде чем я запрыгнула в постель, я заметила, что один лепесток упал с розы. Только один.
Видишь, Вернон? Роза увядает, а ненависть к мужу нет.
Покачав головой, я забралась в постель.
Я отомщу Ромео Косте.
Даже если это будет последнее, что я сделаю.
ГЛАВА 33
Олли vB
@Ромео Коста, твоя мама только что вышла из «Bougie Baby» с твоей женой на буксире и примерно пятью сотнями сумок.
Ты хочешь нам что-нибудь рассказать?
Ромео Коста
Да: не лезь не в свое дело.
Зак Сан
Что ты делал в том магазине, @Олли vB?
Есть что-нибудь, что ТЫ хочешь рассказать нам?
Олли vB
Я хочу, чтобы вы знали, что «Bougie Baby» находится прямо рядом с моим тиром.
Ромео Коста
Кстати, о тире...
Зак Сан
Даже не ходи туда.
Это двойное убийство.
Пятьдесят лет в тюрьме.
Просто привожу факты.
Ромео Коста
Она не беременна. Единственное, чем она полна, начинается на «С» и заканчивается на «Т».
Олли vB
Sexiest Alive - это на самом деле просто титул, который дал мне журнал «People».
Мое настоящее имя Оливер.
Ромео Коста
А твой настоящий хронологический возраст – пять лет.
Зак Сан
Укрепляет связи с твоей матерью.
Умный ход.
Ромео Коста
К сожалению, она не такая глупая, как я предполагал.
Олли vB
Признай это, Коста.
Ты просчитался.
Ты хотел тупую и еще тупее, а получил лучшую и самую умную.
Алекса, сыграй в "Американского идиота".
Зак Сан
Олли прав.
Ты думал, что она будет твоей игрушкой. На самом деле, ты больше контролируешь погоду.
Ромео Коста
Весь ее характер – это быть ребенком.
В конце концов, она сама себя утомит.
Зак Сан
Устанет ли она?
На данный момент мы все живем в симуляции, и у Детройта Таунсенд есть администраторский доступ.
Ты не сможешь убедить меня в обратном.
Ромео Коста
Детройт КОСТА.
ГЛАВА 34
Ромео
То, как работал мозг Даллас, было абсолютным преступлением против человечества.
Вернувшись в Потомак, первое, что я сделал – это написал Хетти, приказав ей спрятать бастер где-нибудь, где моя похотливая жена не могла его найти.
Хотя я отказался кончать в нее, я не отказался от мысли, что Печенька поедет в ближайший банк спермы и закажет два "Вентиса" на дом.
Оказалось, что лучше воздержаться, потому что мне удалось прожить четыре дня без связи с моей Женой Хаоса.
Однако я наблюдал за ней на сорока девяти камерах наблюдения, разбросанных по всему моему поместью.
Печеньке было скучно.
А скучающая Печенька, как я узнал, была разрушительной.
Я аплодировал ее таланту за то, что она абсолютно ничего не делала, но достигла так многого.
Женщина целыми днями ела, запоем читала книги (иногда заканчивала всю серию за двадцать четыре часа) и тратила чудовищные суммы денег.
Моей естественной склонностью было подозревать, что она увеличила счет по моей кредитной карте исключительно для того, чтобы разозлить меня, а не потому, что искренне желала приобрести вещи, которые купила.
Затем я зашел в ее визовую выписку, отметив, что она пожертвовала в приют в Чаттануге, первоклассные ноутбуки для всего школьного округа и семизначные суммы на исследования СВДС.
Похоже, это согласовывалось с ее неспособностью держать себя в руках каждый раз, когда кто-то в подгузнике входил в ее радиус пяти миль.
