Она сверлила его взглядом, словно решая, доверять ли ему или нет.
– Ты не веришь моему слову?
– Если ты хочешь мне отомстить, то сведения, которые я тебе сообщу, дают тебе возможность это сделать.
Мстить он не хочет. Никогда не хотел. Он просто хочет жить дальше своей жизнью.
И еще поцеловать ее.
Джек замер. Глупость какая! Он решительно отбросил эту мысль и связанные с этим картинки.
– У меня нет никакого желания навредить тебе, Каро. Надеюсь, что тебя ждет долгая и счастливая жизнь. Тебе будет спокойнее, если я не попрошу подписывать документы на развод, пока не закончу с твоей проблемой?
Она наклонилась вперед:
– Почему тебе сейчас так важен развод?
– Я хочу заново жениться.
Она побледнела и застыла:
– Понимаю.
Но она не понимала. Дело не в том, что он не имеет в виду определенную женщину, но он не стал ничего уточнять – пусть думает то, что подумала. Давно пора оборвать последнюю нить, которая связывает его с Каро. Почему он раньше этого не сделал? Но он был занят, организовывал свое агентство. Сейчас он преуспевает, он – сам себя сделал. И пришло время распрощаться с прошлым.
Если Каро подумала, что он снова влюбился, то это и к лучшему, это увеличит расстояние между ними.
– Что ж… – Она положила ногу на ногу. – Желаю тебе всего хорошего, Джек.
Почему-то ее слова были ему неприятны.
– Расскажи мне о твоем деле.
Он откусил от кусочка торта, который так и таял во рту, и посмотрел на нее, но она молчала.
– На самом деле вкусно.
Каро улыбнулась и самодовольно произнесла:
– Знаю.
Эта улыбка… у него стянуло грудь.
– Я теперь директор в «Верту», отделе аукционного дома Ричардсона, где продаются изделия из серебра и прикладного искусства, – уже серьезно сказала она.
Ему это было известно. А ведь когда они поженились, Каро была всего лишь младшим администратором в аукционном доме.
– Вчера я положила в сейф отца очень ценную табакерку, чтобы сегодня утром показать ее клиенту.
– Это обычная процедура?
Каро изящным движением повела плечом:
– Когда особо важные покупатели просят об этом, то аукционный дом Ричардсона всегда рад оказать им услугу.
– Понятно.
– Когда я сегодня утром пришла забрать табакерку, то ее в сейфе не оказалось.
Джек отставил пустую тарелку:
– Я весь внимание.
– Я сама положила табакерку в сейф до чтения отцовского завещания.
– И где это происходило?
– В кабинете отца – в той же комнате, где находится сейф.
Он помнил этот кабинет.
– Продолжай.
Каро выглядела вполне спокойной, но вертела тонкий золотой браслет на запястье – явный признак волнения.
– То, что я единственная наследница, стало большим потрясением и для меня, и для Барбары.
Он поднял бровь:
– Твой отец и Барбара все это время были женаты?
– Да. И она его любила.
Джек не был в этом абсолютно уверен, но промолчал.
– Когда Барбара ушла к себе, то адвокат передал мне вот это письмо от отца. – Каро встала, вынула письмо из сумочки и отдала Джеку. – Хочешь еще торта?
Он отрицательно помотал головой и прочитал письмо. Затем сложил и задумчиво похлопал им по колену:
– Твой отец считал, что она его обкрадывала.
Зная Роланда Филдинга, можно представить его скупость. В какие долги влезла очаровательная молодая жена, чтобы рисковать быть уличенной в воровстве драгоценностей?
– Он ошибался. Это не Барбара потихоньку брала кое-что из ценных вещей. Это Пол.
– Пол до сих пор работает?
– Отец не любил что-либо менять в своей жизни. – Сказать «что-либо» – не сказать ничего. – Пол тоже боится перемен. Его пугает мысль уйти на покой. – Каро продолжала крутить на руке браслет. – Он и Барбара никогда не питали друг к другу теплых чувств.
– И ты рассказываешь мне это, потому что…
– Потому что Пол прятал то, что брал…
– То, что украл, – уточнил Джек.
– Он прятал эти вещи для меня.
Джек потер глаза.
– Он был уверен, – объяснила Каро, – что меня в завещании не будет. Он счел, что мне это пригодится.
– Каро, я…
Она не дала ему договорить:
– Если Барбара узнает, почему отец не указал ее в завещании и в этом виноват Пол, то она выдвинет против него обвинение. Я не могу этого допустить… понимаешь, Джек, не могу. Пол ведь воровал ради меня.
– Ты его об этом не просила.
– Не важно. С Барбарой поступили несправедливо, и я хочу это исправить. Я разделю состояние с ней пополам.
Джек аж присвистнул:
– Очень великодушно. Ты, вероятно, купишь ее молчание за пару миллионов.
– Это никакое не великодушие, и я не хочу покупать ее молчание! Я хочу, чтобы она получила половину от всего. Я представить не могла, что получу и половину, и уж совсем не желаю, чтобы она мне завидовала.
– Когда могла пропасть табакерка?
Каро тяжело вздохнула:
– Где-то в полночь, когда Барбара забирала украшения из сейфа. Но она имела на это право – все драгоценности принадлежали ей.
– Кроме табакерки, которая исчезла вместе с остальными.
Каро кивнула:
– Когда я спросила ее о табакерке, она заявила, что никакой табакерки не видела.
– Но ты ей не поверила?
Пальцы Каро снова начали вертеть браслет.
– Она вчера была вне себя. И это можно понять. Я уверена, что она не хотела мне навредить, но отец так отвратительно с ней обошелся, что она в панике плохо соображала, что делает, а теперь не знает, как вернуть табакерку и сохранить лицо.
– И ты хочешь, чтобы я нашел эту табакерку и чтобы она ничего не заметила?
– Да.
– Что случится, если табакерка не будет возвращена фирме Ричардсона?
– Я лишусь работы. – Каро прерывисто выдохнула. – Я уже никогда не смогу работать в этой сфере.
Он вдруг понял, что она имела в виду под местью. Для нее работа всегда была важнее, чем создание с ним семьи. А сейчас он обладает возможностью уничтожить одним махом то, чего она добилась упорным трудом.
– Хуже всего то…
Он удивленно на нее посмотрел:
– Хуже, чем потеря работы?
– Аукционный дом Ричардсона гордится своей честностью и прозрачностью сделок. Если я не верну табакерку, то будет судебное расследование.
– Да, скандал будет потрясающий, – согласился он.
– Ради бога, Джек, кого интересует скандал? – Каро вскочила на ноги. – Барбара не заслуживает того, чтобы попасть из-за этого в тюрьму. И Пол тоже не заслуживает тех несчастий, которые могут свалиться на его голову.
– Они оба – воры!
– Всю эту кашу заварил мой отец. Из-за него люди попали в отчаянную ситуацию. Я не допущу новых неприятностей. Не допущу! – Она перевела дух. – Джек, я хочу все исправить. Ты мне поможешь?
Он пристально на нее смотрел. Эта женщина разбила все его самые заветные мечты. Пять лет назад она растоптала их, словно что-то ничтожное. Старая боль не унималась, будила его среди ночи, и он просыпался в поту.
