Ее ровное дыхание задержалось в моих ушах, сопровождаемое ее неистовым смехом, хрустом ее бесплатного хлеба и небольшими глотками, которые она производила, когда потягивала розовый мартини.
То, как она дула малиной на шею Фриды и гладила ребенка по плечу каждый раз, когда та суетилась.
Была ли она права? Была ли я просто слишком внимательна к ней?
Сама мысль заставила меня содрогнуться.
Мне потребовалось некоторое время, чтобы перейти в деловой режим, но как только я это сделал, то забыл о существовании Даллас. Казалось, она развлекала женщин Рейнольдсов.
Я сделал мысленную пометку вознаградить ее сотрудничество в виде траха с ней.
Я бы поступил по-умному. Теперь, когда я знал ее менструальный цикл, я бы трахнул ее, когда шансов забеременеть было мало.
— Я буду честен. Дела у «Licht Holdings» идут не очень хорошо, — Том выдохнул, покачав головой, как только мы наконец перешли к делу. — Я сомневаюсь, что они смогут выполнить наш контракт, даже если мы будем готовы не обращать внимания на протесты общественности, призывающие их бойкотировать. Чего, должен сказать, министр обороны делать не хочет. Кэмерон Лайонс – из Джоджии, если ты помнишь.
Я налил Тому еще один бокал вина. Его слова были мелодией для моего музыкально-аллергического слуха.
— Существенно ли сократилось их производство?
— Я не в том положении, чтобы обсуждать с тобой их дела. Ты знаешь это не хуже меня, Коста, — Рейнольдс, понизив голос, оглядел украшенных драгоценностями закуски, — но поскольку их производственная база в Ньюшеме закрыта, а еще одна в Алабаме находится под серьезным расследованием, я просто не понимаю, как они могут справиться с этим, не пропустив сроки на несколько месяцев. Мы говорим об отставании, которое может стоить Пентагону миллиарды.
— Мы сможем взять на себя их нагрузку и уложимся в срок. Возможно, даже сдать какое-то оборудование пораньше. Как ты знаешь, мы только что наняли пятьсот рабочих на нашу фабрику в Сметпорте. Назови это «Пророчеством Сухих Костей». Воскрешение и восстановление, когда ты вернешься в свою землю обетованную – «Costa Industries».
Если бы все пошло по моему сценарию, а это исторически сложилось, министерство обороны и Рейнольдс не добились бы выполнения части своего контракта. К тому времени «Costa Industries» давно уже не будет. Должным образом раздавленный, ликвидированный и бездействующий.
Меня это ни капли не волновало.
Как любила замечать Даллас, я занимался смертью и запугиванием.
Рейнольдс кивнул, поглаживая подбородок. На заднем плане булькала его дочь.
— Я поговорю с Лайонсом. Сначала он хотел попробовать «Licht Holdings» из-за их привлекательных цен, но это уже в прошлом, так что я посмотрю, что мы можем сделать…
В моих ушах раздался громкий хлопок.
Двустворчатые входные двери рухнули на пол.
Люди закричали. Посуда и бокалы для шампанского разлетелись о твердые породы дерева в симфонии битого стекла. Официанты ныряли, ища укрытия под столами.
Четверо мужчин в штанах карго, черных кроссовках «Henley» и балаклавах прошли через ресторан.
Я сразу же узнал в них банду высокопоставленных грабителей, терроризировавших Потомак. Все еще не пойманы, после всего этого времени.
Рядом со мной Даллас толкнула Фриду за спину, не заботясь о собственной безопасности.
Грабитель указал на землю наконечником Savage 64F.
— Телефоны на гребаный пол или все мертвы, — десятки айфонов бумерангом понеслись к его ногам.
Все мертвы?
Из устаревшего охотничьего ружья?
Не стал бы ставить на это.
И прерывая мою встречу, не меньше.
Раздраженный, я обнял Печеньку, которая прижал Фриду к стене и положила оба наших телефона на доски «Bocote».
Я читал новости. Знал, чем занимаются эти придурки. Они грабили модные, богатые рестораны, забирали наличные из касс – немного, это был двадцать первый век, все платили карточками, и уходили от жертв со скандалом, но невредимыми.
В отличие от предыдущих мест, которые они обыскивали, в ту минуту, когда я купил «Le Bleu», я установил систему безопасности, принадлежащую Коста, настолько продвинутую и сложную, что полицейские, должно быть, узнали еще до того, как грабители вошли в помещение.
Сотрудники внешней службы безопасности круглосуточно следили за нашими камерами.
Кожа Печеньки похолодела.
Я сжал ее в своих объятиях, прижав ее голову к своему подбородку. Не потому, что меня это волновало, а потому, что это выглядело великолепно перед Томом и Кейси. Который, кстати, выглядел охваченным ужасом.
Кейси бросила на Печеньку благодарные взгляды за то, что она спрятала Фриду. Малышка тряслась, но моя жена корчила смешные гримасы, чтобы сдержать слезы.
— Руки вверх, все, — другой грабитель, с глоком, поднял руку, стреляя в потолок. Клоун ударил по люстре, которая разбилась у его ног, заставив всех кричать и плакать.
— Теперь я собираюсь подойти к каждому столу со своими друзьями здесь, и вы отдадите все, что у вас есть, что стоит дерьма. Драгоценности, часы, наличные, чертовы купоны. И вы будете ждать со своими руками, чтобы я мог их видеть, пока я не доберусь до вас, или я пущу вам пулю в голову.
Я повернулся к Даллас.
— Делай, как он говорит. Ничего плохого с тобой не случится.
Ее горло судорожно сглотнуло, хотя она не рыдала, как Кейси, которая впадала в истерику, не уступающую другим обедающим.
Я давно подозревал, что моя жена была тем, кого представители поколения Z нелепо называли крутой стервой.
Как всегда, я был прав.
Грабители сработали быстро, схватив все ценное и распихав по рюкзакам. Тот, у кого был «Глок», подошел к нашему столу, а трое других слонялись вокруг, опустошая карманы и сумки.
Кейси сорвала с себя кольца, а также серьги, ожерелье и клатч «Шанель», подсунув их ему. Том и я предложили наши обручальные кольца, часы и небольшие деньги, которые у нас были с собой.
Даллас передала обручальные кольца, браслет и «Биркин». Фрида по-прежнему пряталась за спиной, подальше от глаз.
Она сердито посмотрела на человека в маске, как неодобрительный учитель. Смех зашипел у меня в горле. Она давала ему дерзость под дулом пистолета.
Классическая Печенька.
— Серьги тоже, — человек в балаклаве указал на них пистолетом.
Печенька потрогала простой жемчужный гвоздик и покачала головой.
— Нет. Я не могу этого сделать. Они принадлежали бабушке. И она умерла…
— Мне плевать на то, как твоя бабулька сдохла. Отдай серьги, сучка.
Что она делала?
Была сентиментальной и милой. То, за что ты так часто ее высмеиваешь.
Она растопырила пальцы на скатерти.
— Я не отдам тебе свои серьги.
Фрида начала плакать. Пронзительный крик эхом отразился от стен, словно пуля.
— Дорогая... — я не назвал ее по имени, так как было бы глупо говорить им, кто мы такие.
— Нет, — она сунула ребенка под стол и посмотрела прямо в глаза этому засранцу, бросив безмолвный вызов: — Стреляй в меня, если хочешь. Но ты не получишь серьги моей бабушки.
Его лицо скривилось от ярости, что было видно даже сквозь черную ткань.
— Я тебя грохну.
Он поднял пистолет, чтобы ударить ее. Даллас захлопнула глаза, готовясь к боли, которая так и не пришла. Я заблокировал ствол в дюйме от ее лица.
Я держал его мертвой хваткой.
— Я собираюсь сделать из твоего гребаного черепа подставку для ручек, если ты хотя бы бросишь взгляд в сторону моей жены.
Он отдернул пистолет, его балаклава была покрыта потом.
— Кем, черт возьми, ты себя возомнил?
— Я сказал то, что имел в виду. Положи пистолет и уходи.
Фрида заплакала сильнее.
Честно говоря, я не мог понять увлечения Даллас детьми. Они были невероятно громкими для своего размера.
— Я пристрелю эту суку, если она не отдаст мне серьги.
— Давай, Ти. Нам нужно идти, — срочные звонки от остальных грабителей заставили Ти в панике шарахаться влево и вправо.
