— Не сомневался ни секунды. То, что вы поняли, кто я, было ясно сегодня с первого взгляда.
— Неужели? Врете!
— Нет. Перестарались с восторгами на счет преемника, госпожа Проскурина. В следующий раз, меньше слов и будете убедительней выглядеть. Вы и восторги вещи несовместимые. Вы и колкости, иное дело. Но главное что вас выдало — глаза. Взгляд все-таки изменился. Как я и предполагал. Только я поздно осознал, почему именно. Вы рассматривали меня с интересом, словно знаете только вам одной доступную тайну. Но при этом в глазах появился иной блеск. Все-таки вы дико самолюбивы и волнуют вас только намного превосходящие рангом кандидаты. Тщеславием так и разит.
— Знаете что, капитан? — шепнула она и, полуобернувшись, замерла губами очень близко к его лицу. Амир скосил глаза, встречаясь с ее зелеными, и непроизвольно взглянул на губы… Калина ласково положила руку на мужское бедро и, гипнотизируя глазами, плавно провела ладонью вниз. А потом внезапно ущипнула. Очень больно.
— Коварно. Но ничего другого я от вас не ждал, — усмехнулся Амир и шароплан замер над тем же местом, с которого недавно взмыл вверх. Они снова у кафе, рассерженный Серпов, как и члены съемочной бригады с интересом смотрят на парящее транспортное средство.
— Мы очень высоко, снижайте машину, — скомандовала Калина.
— С вашей живучестью кошки, вам не составит труда прыгнуть отсюда.
— Остроумно, — оценила Калина и когда стеклянная дверца открылась, выглянула вниз, примеряясь. Но тут шароплан стал плавно снижаться и вскоре опустился на землю.
— Крупным планом нас не возьмете? — крикнул Амир оператору и тот мгновенно включил съемку.
— Госпожа Проскурина, несколько слов вашим зрителям о полете? — громко спросил ее капитан. Калина стояла на подножке шароплана и оглянулась, подготавливая остроту. Мужчина только этого и ждал. Неожиданно схватил ее за шею и у всех на глазах страстно поцеловал. И крепко держал, как женщина не пыталась вырваться.
Калина высвободилась, только когда капитан сам отпустил, и в результате чуть не рухнула вниз. Амир проворно схватил ее за пальто и держал пока свисающая с подножки женская нога не нашла опору. Когда это произошло, Проскурина в бешенстве махнула кулаком, но попала лишь по стеклу, потому что бессмертный, предвидя этот удар, проворно захлопнул перед ней дверцу.
Амир широко улыбнулся и послал женщине воздушный поцелуй, затем развлекаясь, двумя пальцам нарисовал на стекле сердечко и изобразил тоску в глазах.
— Ты просила, я сделал, — глухо раздалось за стеклом, и шароплан стал подниматься вверх.
— Чтоб тебя! — Калина со всего маху ударила летающий аппарат и, ухнув от боли, стремительно пошла прочь. Слегка прихрамывая…
Зрители из числа бессмертных громко аплодировали преемнику, члены съемочной группы смеялись. Все кроме Серпова.
— Это было лихо! — оценил оператор. — Шеф я снял все!
— Вот и превратилась наша разоблачительная документалка во вторую волну дешевых новостей, — оценил Михаил Юрьевич.
После шеф устроил Проскуриной страшный разнос за отлучку и постыдное шоу у всех на глазах. Но это случилось, только когда он ее догнал. Уже в номере. Так стремительно женщина бежала прочь.
На пороге гостиницы она встретила группу бессмертных, в их числе и Рами. Он весело посмеивался, и сомневаться не приходилось — ее поцелуй с преемником видели все…
Проскурина пребывала просто в ужасном настроении после разговора с шефом. Злило то, как теперь смотрят все вокруг. И люди и бессмертные. История за секунды стала достоянием общественности, поразив этим даже журналистку со стажем. Теперь Рами при встрече бросает победоносные взгляды. И даже собственные коллеги по съемочной бригаде смеются. Точнее посмеиваются, когда видят ее. А Серпов громко издевательски аплодирует:
— Наша звезда! Браво!
Проскурина как раз шла по первому этажу гостиницы и имела возможность наблюдать эти самые взгляды персонала. Даже почтительный Валинар склонился к столу. Улыбается, чуть не плачет, хотя изо всех сил делал вид, что причина не в журналистке.
Калина прошла холлом не для того что бы стараниями Амира стать очередным посмешищем для всех. В номер позвонили и сообщили, что ее ждет посетитель. Правда, не сообщили кто.
— Вам туда, — указав на двери, кивнул администратор и снова сжал губы, чтобы случайно не улыбнуться.
В небольшой комнате отдыха журналистку ждал совершенно неожиданный гость — Вариноминис. Князь Варимонг — отец Аримаса.
— Рад вновь вас видеть, Калина, — почтительно кивнул бессмертный.
— Взаимно, князь, — не без удивления отозвалась женщина. — Что привело вас ко мне? Простите, что я сразу к делу. Просто я удивлена нашей встрече.
— Я понимаю. Она кажется вам неожиданной.
— Да. Но если я могу вам чем-то помочь…
— Нет, я не нуждаюсь в помощи. Мой визит лишен официального окраса. Я пришел пригласить вас в гости. Помните, мы обсуждали этот визит? И вы сказали, что будете рады посетить мой дом.
— Да, я помню, — кивнула Калина, удивляясь больше, чем прежде.
— Так я могу рассчитывать на ваш визит?
— Видите ли, я бы с радостью, но мой приезд рабочего характера. Я только что получила разнос от начальника, за одно неприятное происшествие. И он уже предупредил меня, что если что-то подобное повторится, у меня будут неприятности.
— Никаких неприятных происшествий в моем доме вас не ожидает. Ни я, ни мой сын никогда не позволим себе то, что обычно позволяет пре… — князь запнулся. — Я хотел сказать, глава службы безопасности.
— Я в курсе правды. Не переживайте, вы не выдали мне тайны. Капитан сын государя.
— Мой сын ведет себя иначе, нежели преемник. Вы должны это знать, — подчеркнул князь.
Калина смотрела с интересом. Значит уже и князь Варимонг знает. Не приходилось сомневаться, что государь тем более осведомлен о происшествии.
— Если вы колеблитесь, потому что опасаетесь гнева нашего уважаемого правителя, то можете не бояться. Мы в силах вас защитить. Я принадлежу к старинному роду, и нахожусь следующим на очереди к престолу после преемника. Так что никто не вправе помешать моему сыну, видеть вас в нашем доме.
— Что вы имеете в виду?
— Государь запретил моему сыну приближаться к вам. Но я думаю, это вам решать, а не ему. Мой сын имеет столько же прав, как и любой житель. И даже сам государь не может лишить его этих прав. Поскольку Аримас не в силах нарушить приказ, сюда пришел я, поскольку в подобной ситуации военный устав на меня не распространяется. Это будет просто визит вежливости, мы немного пообщаемся и все. Вам нечего опасаться.
