– Просто так.
Вот теперь Сержант определенно насмехается.
– Горе ты мое луковое, – сказал, отпуская.
Горе? Тетушка, когда сердилась, называла Меррон катастрофой.
Наша светлость присутствовала на похоронах.
Мне категорически не идет черный цвет. И остальным тоже – без него слишком много черноты вокруг, я уже не надеюсь, что когда-нибудь она исчезнет. Небо пытается спасти, расщедрившись на снегопад. Рыхлые белые хлопья ложатся на руки, на волосы, а я почти не ощущаю холода.
– Я здесь. – Кайя берет меня за руку и уже не отпускает.
Почему-то именно сейчас я как никогда остро ощущаю инаковость этого мира. Здесь нет храмов и священников, готовых проводить душу в мир иной. А я все равно слышу заунывное пение. И воздух будто ладаном пропах. Еловыми лапами.
Нет, снегом, и только.
– По обычаю тех, кто носит имя Дохерти, выносят через главный вход. – Кайя начинает говорить, чтобы отвлечь меня от воспоминаний. – Шесть лошадей вороной масти. Черная повозка. Тело укрывают черной же тканью, на которую кладут цветы. Иногда цветов очень много, и тогда их передают сопровождению. Когда хоронили отца, люди приносили гнилую солому.
– Почему?
– Показывали, что им нечего есть.
Тиссу – я даже мысленно называю эту женщину Тиссой – не повезут через город. И шестерка лошадей ее не ждет. Носилки. Белые розы на саване. И белый же снег.
Железные ворота распахнуты настежь. За ними снова чернота, но погребальной шахты, которую не способны оттеснить факелы. Провалы пустующих камер, и я понимаю, что однажды окажусь здесь. Не страшно, но…
…здесь только вместе. И очень не скоро.
Носилки входят в черный зев камеры. Ни прощальных слов, ни слез. Лишь деревянная заслонка, перепоясанная цепью, как знаком того, что место это занято. Мраморная плита с именем будет изготовлена позже, но Урфин не дождется.
Я знаю, что сегодня он исчезнет, не попрощавшись.
От него ждут безумных поступков, и разочаровывать Урфин не станет. Перед исчезновением он напьется, полагаю, вполне искренне, и выскажет прилюдно все, что думает о суде и судьях.
…еще несколько дней, и мы тоже уедем.
…я думала, завтра.
…не успеваю. Мне надо завершить одно дело. И с городом разобраться. Я рассчитывал на Урфина…
Но он должен быть в другом месте. И наш отъезд придется отложить.
…от дяди новостей тоже нет. Я опасаюсь, что… не хочу думать, но вероятность высокая. Иногда он становится безрассуден. А Сержант – не Дохерти. Его полномочия должны быть подтверждены. И я сам представлю его гарнизону и гильдиям. Совету тоже.
Уехать тихо не выйдет.
Сержант? А я как же? Я как-то привыкла к постоянному молчаливому присутствию Сержанта.
Скучать буду.
Интересно, ему понравится быть директором нынешнего сумасшедшего дома? Ох, что-то сомневаюсь.
…и передача дел займет некоторое время. Мы постараемся управиться настолько быстро, насколько возможно.
…то есть ему ты доверяешь?
…скорее использую. Он клялся служить моей семье и клятву давал не мне. Он не помнит ни слов, ни обстоятельств, вообще ничего, но знает, что клялся. И, подозреваю, нарушить клятву не сможет при всем желании.
Еще один. И я оглядываюсь на запертую дверь, которая вовсе не выглядит надежной, равно как и плита, прикрывшая нору гробницы. Человек, который умер задолго до моего появления в этом мире, пугает своей посмертной властью.
А Кайя не спешит возвращаться в замок. Он дышит часто и глубоко, словно пытаясь избавиться от затхлого духа подземелья, который прилип и ко мне. Все-таки мой вариант с могилой на берегу моря и розовыми кустами куда как милей этой норы в подземелье.
…по-хорошему мне бы его к Ллойду отправить, он бы сказал наверняка и помог при случае, но больше мне не на кого рассчитывать.
…Сержант знает?
…да. И, по-моему, не особо удивлен. Дар готов ждать. И он справится…
Слышу сомнения и догадываюсь, с чем они связаны.
…он сейчас сам не понимает, насколько уязвим. И признавать уязвимость отказывается. Я пытался объяснить, но нужно время. Сам дойдет.
Хотелось бы на это посмотреть. Вспоминаю свадьбу, которая состоялась как-то неожиданно для всех, включая невесту, и не могу удержаться от улыбки. Девушку замужество определенно не радовало. Более того, у меня возникли серьезные опасения за жизнь и здоровье жениха. А ему и без того досталось. Совесть совестью, но мнение других людей тоже стоит принимать во внимание. Меррон – не Тисса с ее нечеловеческим терпением и готовностью прощать.
Вот сыпанут яду в утренний кофей, и будет знать. Хотя, конечно, вопрос – берут ли Сержанта яды.
…некоторые. И доза нужна больше, чем для обычного человека.
Муж у меня замечательный, все обо всех знает и охотно знаниями делится.
…точно не скажу, но если брать по дяде, то он намного сильнее, быстрее и выносливее, чем люди. Скорость регенерации выше. Магнус как-то стрелу в легкое получил, и ничего, выжил. Способен долго обходиться без еды, воды и сна. Но убить его все-таки можно.
И в данный момент времени Кайя думает не о Сержанте.
…он вернется.
…ты меня опять утешаешь.
…призвание у меня такое.
Наверное, можно уходить – Урфин ушел, – но мы стоим за чертой ворот, разглядывая решетку, думая каждый о своем. Падает снег. И к утру, а то и раньше наши следы исчезнут.
Мир станет белее. Чище ли?
Не знаю. Но в какой-то момент я понимаю, что, как бы оно ни повернулось дальше, все закончится хорошо. Все просто не может не закончиться хорошо.
Лишенная заряда отмычка превратилась в обыкновенный ржавый ключ. И Урфин не без сожаления – не отпускала мысль, что зарядить-то чужой артефакт он способен, – выбросил ее за борт. Море приняло отмычку без звука, как принимало многие иные дары, перепадавшие от беспокойного людского племени.
Берег давно уже остался за чертой горизонта. И лишь серые статуи Дев виднелись вдали. Еще час, и они растворятся в зыбком зимнем закате. Солнце было красным. Звезды – яркими, резкими. И значит, завтра похолодает еще сильнее. Лишь бы шторма не приключилось.
Должно же им повезти…
Хотя уже повезло. В том, что заряда хватило.
Что Кормак следил за домом и замком, но не за старым трактиром, слишком обыкновенным, чтобы выделяться среди других – грязных, продымленных и полузаконных.
Что корабль Аль-Хайрама не привлек внимания большего, нежели любой другой корабль…
