Я прямо дар речи потеряла — о чём это она?
— Ладно, — продолжала между тем Лорна. — Посмотрела я на вас, ребята, и словно попробовала на вкус кусочек той жизни, которую должна была изначально прожить с вами... Это сладко. Но пора и честь знать. Хэк, за оргазмы спасибо... но вот с побоями ты сегодня переборщил.
* англ.
"Думала, всё кончено, -
Но, видимо, на самом деле это никогда не заканчивается".
(Кэти Перри, "Никогда не заканчивается", 2019).
Глава 10. Милана пропала
Михайлов втащил меня в конференц-зал и посадил в уголок:
— Ничего, посидишь, позанимаешься своими делами, пока я на собрании выступлю с оптико-механическими результатами. Побудь на виду. Сейчас лучше никуда не соваться, даром что у вас каникулы две недели.
— А что будем делать, когда начнётся триместр?
— Придумаем. Вообще я надеюсь все проблемы к тому моменту решить.
— Лорна что-то скрывает, папа.
— Если Лорна задалась целью что-то скрыть, девочка моя, — узнать это не получится, так что смирись. Даже про её измену и беременность от другого я не узнал бы, если бы сама не сказала... дрянь. Поищем обходные пути.
Евгений прислал мне только одно сообщение за весь день: "Сильвия, нам надо поговорить. Заберу тебя в кампусе, во сколько скажешь". На это я ответила только, что пока не могу, потому что сильно занята, — и он замолчал.
Зато вечером нас с Михайловым ждал сюрприз, когда мы , едва войдя в дом, почти сразу вынуждены были открыть ворота подъехавшей Лорне. На ней буквально лица не было; я терялась в догадках — играет она или нет, когда она бросилась к Михайлову с тревожным:
— Моя Милашка пропала. Никто из друзей не видел с утра. Телефон не отвечает. Умоляю, помоги!
— Не верь ей, — посоветовала я. — Это наверняка ловушка.
Обратилась к Лорне:
— Может быть, загуляла с каким-то парнем. Вы уж совсем оголтелая мать, какая-то истеричная, — ухмыльнулась я. — Видели же, что "Милашка" — красотка, каких свет не видывал... Не предполагали, что милашка ваша — отнюдь не монашка?
— Ну вот что, — Лорна вплотную подошла ко мне и, пронзительно глядя снизу вверх, процедила с презрением:
— Не суди по себе, человеческая шлюшка. Моя Милана никогда не пошла бы гулять с парнем на целый день, не предупредив мать.
— Во мне сейчас дырка образуется от вашего прожигающего взгляда, — съязвила я. — И вы уверены, что меня правильно будет называть шлюшкой? А вы случайно не "исследовательская шлюшка" — не шлялись налево, пытаясь забеременеть, от кого получится, пока ваш муж подыхал от боли после опустошающей утраты? Так вы его ещё и окончательно добили своей изменой, беременностью и разводом! В кратчайшие сроки залечили душевные раны — втоптав в грязь жизнь и чувства человека, который вас боготворил!
Лорна, ласкаясь, подошла к Михайлову:
— Вот как! Ну ладно, пусть она права... Но моральным обликом единственной доченьки ты не хочешь заодно поинтересоваться, а... Во-ло-деч-ка?
— Худо дело, — засмеялся тот. — Когда она так меня называет...
— Уже рассказывала отцу, с кем спала накануне? — небрежно бросила мне Лорна, без приглашения проходя в дом, как в свой собственный. Я похолодела, а Лорна продолжала:
— На самом деле, неплохо бы задаться вопросом, что скрывает твоя ненаглядная Сильвия... Не приобрела ли она свойственную здешним женщинам привычку трахаться с кем попало, едва успев познакомиться?
— Сильвия.... — оторопел Михайлов. — О чём она?
— Трахалась! — убеждённо сказала Лорна. — Да ещё и с кем? С люцифагом — стоило тому поманить!
Михайлов рассмеялся.
— Совсем ты сбрендила, что ли. Это ты у нас любила водить дружбу с люцифагами. Хотя я сто раз тебя предупреждал: с ними возможны только рабочие отношения, у нас многовековой договор... Но тебе, видишь ли, всё было интересно.
— Очевидно, что он меня предал, — не слушая мужа, продолжала Лорна. — Знаешь ли ты, дурочка, что он много лет — мой должник? Когда-то я помогла его матери получить то, что она хотела... Вот за этим и обращаются к люцифагам — они никогда не нарушают договорённостей. Хотя бы из страха, что мы их казним... Мы с ним договорились, что он приведёт Сильвию к Исследователям, и пусть те делают с её энергией, что хотят! Но он, видишь ли, влюбился... иначе сейчас здесь была бы моя Милана — а не эта потаскушка!
— Что вы такое говорите? — растерянно спросила я. — Хотите сказать, что Евгений...
— Так, Сильвия, — Михайлов резким движением развернул меня к себе. — Рассказывай всё. Ты что — была с кем-то из здешних мужиков?
— Я же говорила — мне рассказал об Исследователях один профессор из студгородка.
— Ага. Евгений Лихарев, — услужливо подсказала Лорна. — Быстро звони ему, сучка. Зови сюда — скажи, что иначе я тебя убью нахрен, и даже этот старый пень меня не остановит в состоянии аффекта. Что, если это он подставил Милану? Отвёл её Исследователям вместо тебя?
Я послушно позвонила — но вовсе не из-за Лорниных угроз; мне нужно было знать правду. Евгений приехал быстро — он тоже жил в Шерман Оукс.
— Ты сдал им Милану... не так ли? — стискивая зубы, подошла к нему Лорна. Её лицо в этот момент было таким, что испугался даже Михайлов. — Скажи, тварь: что ты сделал для того, чтобы Милана сама согласилась туда пойти? Ведь согласие донора — обязательное условие для жертвы. Это твоя благодарность мне за то, что я помогла твоим родителям?
— Евгений... ты правда люцифаг? — на всякий случай прячась за спиной Михайлова, спросила я. — Папа, как такое возможно? Ты же говорил мне, что портал выхода в мир людей у них прочно закрыт!
— Потому что я не совсем люцифаг... а наполовину человек, — спокойно согласился Евгений. — Человеком был мой отец. Для полукровок открыты оба мира.
— Почему ты сразу всё мне не рассказал?
— Сильвия... помнишь, как ты до последнего не верила в то, что я тебе всё-таки открыл? Ты уже начала считать меня сумасшедшим. А как отреагировала бы на рассказы о люцифагах, которые изучают ваш внутренний мир через сновидения? Я решил направить твоё самостоятельное расследование — мне хотелось, чтобы ты сама до всего дошла. Только я не предполагал, что это будет так быстро... Но, в общем, для этого и понадобились мои тебе подсказки про землю в горшке, твой разговор с уборщицей... Я надеялся, тебе откроется истина. И тогда мы придумаем, как защитить тебя.
— Ты должен был отвести меня Исследователям и скормить им мою энергию — верно? Раз такой выбор сделала Лорна?
— Скажи ей, — хмыкнула моя бывшая мать. — Расскажи, что, когда пришёл черёд мне отдавать моего ребёнка — мне повезло встретить в студгородке ту, которую я сразу узнала! Сразу почувствовала, что это она — каким-то образом снова родилась! Разве возможно умершему родиться снова? Слыханная ли это история? Умерла — так умерла! Как она вернулась, каким волшебством, для чего? Это мне неинтересно, неинтересна причина! Прошлой ночью бывший говорил о какой-то доске уиджи, заклинаниях и дурацкой игре её новых родителей... но меня это, веришь ли — совершенно не волнует! Ясно же — её вернули сюда для того, чтобы спасти сестру! В этом её миссия! Это ли не знак, что не Милана — не Милана, слышите вы все, должна быть отдана на опыты, а она.... эта?
— Лорна, — тихо сказал Евгений, — я прекрасно осознаю, чем моя семья вам обязана. Но правда в том, что я знал Сильвию до того, как её узнали вы.
— Что?! — отпрянув от него, воскликнула Лорна.
— Когда вы мне её заказали, я был поражён таким совпадением — и, конечно, ничего не сказал. Поклялся защитить её от вас... Я ведь знал её с первых лет её жизни, не подозревая о том, что она ваша дочь. Ещё когда я жил в мире люцифагов, совсем юным, — оторвавшись от родителей, которые оставались здесь, я некоторое время с удовольствием работал там и собирал информацию о людях, как и все мы. Однажды я попал в её сновидения. Меня увлёк её мир. В точности как когда-то произошло с моими родителями — именно так моя мать увлеклась отцом, вам известна история нашей семьи. Никогда не думал, что это произойдёт и со мной. Вы говорите о совпадении, что встретили Сильвию в студгородке — и это, дескать, был знак, что она должна пожертвовать собой ради сестры. А вам не кажется, что точно так же моё предназначение — не допустить этого... если уж вы, Лорна, берётесь интерпретировать, у кого какая миссия? Ведь это ради Сильвии я всё-таки покинул мир люцифагов и отправился жить обратно в мир людей, который, в сущности, никогда меня не привлекал! Ей исполнилось двадцать два — мне показалось, она наконец готова к тому, чтобы пустить в свою жизнь мужчину...
