"C'est la vie", say the old folks, it goes to show you never can tell*
И тут она услышала:
— Позвольте пригласить, — и обернулась.
Сабчаковский. У Мариши чуть челюсть не упала.
— Дмитрий Дмитрич… — она даже отложила очки в сторону и прочистила горло, чтобы…
Чтобы что? Отказаться? Но он как-то так вызывающе посматривал, что…
— Да, конечно, — проговорила Мариша, изображая улыбку, и подала ему руку.
Ооо!!!
Дальше было несколько минут сплошного верчения и полета во все стороны. Ее полета с риском для жизни. Но цепкие прокурорские руки держали крепко, да и двигался он молодо, озорно и зажигательно. И даже произвел на Маришу впечатление, и даже эээ…
Но тут он с горделивым превосходством спросил:
— Нуссс, милая девушка. И как? Не мешает мой возраст?
Всего несколько слов, а впечатление начисто изгладилось. Мариша только собралась открыть рот, чтобы сказать в ответ завуалированную колкость, как в их разговор вмешался кое-кто третий.
Это было неожиданно, Мариша резко обернулась. Рядом стоял дознаватель. Она могла поклясться, до этой минуты его в зале не было, и как он мог тут так внезапно взяться, непонятно. Прокурор чуть отодвинулся, увидев дознавателя, неистребимая ведомственная неприязнь сработала на автоматизме.
А тот спокойно проговорил:
— Старый конь борозды не портит, не так ли?
Невысказанное продолжение этой фразы повисло в воздухе.
«Но мелко пашет»
Марише показалось, что глаза Сабчаковского прожгут дознавателя насквозь, и даже вроде бы колыхнултсь огненные крылья, неся с собой жар Сахары. Но все как-то затихло, а дознаватель, повернувшись от него к Марише, негромко спросил:
— Позволите пригласить вас на танец?
Она как во сне подала ему свою руку, чтобы тут же утонуть в сказочно — прекрасно — праздничных звуках вальса.
— Александр, — представился мужчина.
— Марина… Климова… адвокат, — смогла выговорить Мариша, стараясь не разглядывать его и одновременно гадая про себя, а случайно ли вдруг сейчас заиграли Штрауса? Или все это было продумано заранее? А если продумано, то с какой целью?
Тот только неуловимо шевельнул бровью, словно прочел ее мысли, и закружил ее так легко и невесомо, будто вовсе не на танцполе, площадью в 60 м2, а в настоящей бальной зале какого-нибудь сказочного дворца.
В конце концов, она решила подумать об этом после. А также и о том, что у дознавателя, у этого Александра, красивый низкий голос. И такой взгляд… И весь он по сравнению с судейскими какой-то настоящий, что ли… С ним мог сраниться разве что молодой Джейми, но тот уже окончательно перешел в разряд друзей, да еще Игорь Наумович. О. тот всегда…
Дальше мысли под влиянием Штрауса вовсе улетучились.
* * *
К оставшемуся в одиночестве Сабчаковскому подошел Игорь Наумович Гершин. В руках по стакану старого доброго виски. Он качнул одним в сторону прокурора и философски произнес:
— Такая жизнь, вам скажут люди, в общем, тут никак не угадать*. Выпьем, коллега?
Сабчаковский сверкнул орлинным взором на танцпол, потом на виски. И сделал правильный выбор.
Взял у Гершина стакан, чокнулся, залпом опрокииул в себя содержимое и, дыша энтузиазмом и законной жаждой мести, предложил:
— Ну что, коллега, вдарим по Штраусу? Не посрамим честь мундира? А то ходят тут всякие… надзорные органы. Того и гляди, всех наших женщин уведут.
Гершин слегка поперхнулся, пытаясь скрыть смешок. Ибо надзорный орган фактически уже увел всех женшин, потому что других представителей женского пола среди крылатых судейских кроме Марины Климовой просто не было.
Однако честь мундира, есть честь мундира!
Старый монстр от адвокатуры выпил свой виски и заявил, воинственно выставив челюсть:
— Вон те две молоденькие ведьмы, коллега. Поединок?
Сабчаковский гордо выпрямился, напомнив статью тореро. Провел рукой по волосам и со словами:
— Но пасаран! — ринулся в бой.
Джейми уже успел сходить за выпивкой и принести себе и Марише шампанского. Вальс Штрауса сменился на огненный пасадобль, и теперь он имел счастье наблюдать как его достойные коллеги отжигают на танцполе так, что искры летят.
Молодые демоны, никак не ожидавшие от почтенных судейских такой прыти, стояли кружком и громко апплодировали, подбадривая обоих. Дробь каблуков, вопли оле-оле, почти как на корриде или футболе. В итоге, увлекшись танцами, все забыли о первопричине.
Мариша к тому моменту тоже вернулась за стол, молчаливый и таинственный дознаватель довел девушку до места, тут же откланялся и ушел из бара. Будто только ради одного танца и приходил. Или ради той ситуации, которую сам же и спровоцировал. Ей мерещилось в поведении этого мужчины многое. А все оттого, что не могла понять его мотивов, ибо непонятное всегда вызывает подозрения.
Впрочем, в теперешнем состоянии она все равно не смогла бы понять. Да и махнула рукой, сказав себе, что подумает об этом завтра. Потом взяла бокал шампанского, отпила глоточек и мечтательно затихла, глядя, как перливается огнями большая хрустальная люстра. А в голове продолжал звучать волшебный вальс, лишь изредка прерываемый сигналами подозрительности.
Помечтать толком не дали.
— Кхммм, — раздался голос Джейми. — А ты, Климова, оказывается весьма популярная особа.
— А?
Он показал глазами на пробиравшихся к их столику двух завсегдатаев бара, судя по виду, поклонников Тимати.
— Точно по твою душу, — выдал Джейми, посмеиваясь. — Как раз хип-хоп пошел на танцполе. Так что готовься…
Осознав, чем ей это грозит, Мариша пригнулась к столу, напяливая черные очки, и прошипела:
— Джейми, если ты не против, уходим. Мне… Мне срочно надо обдумать кое-какие вопросы, а тут обстановка не подходящая.
* * *
Вообще-то, она была права. Уже поздно, а завтра рано вставать.
— Как скажешь, — проговорил он, одним глотком допил шампанское, и поставил пустой бокал на стол.
А после, вежливо кивая по сторонам и лавируя, быстренько повел свою даму к выходу. Уже на улице, прежде чем подбросить Маришу до того места, где она оставила свою машину, не удержался, спросил:
— Ну и как тебе дознаватель?
Любопытно было. Вопрос явно застал девушку врасплох. Она дернула плечиком и состроила невероятную гримаску.
— А… Александр? Ну… он ужасно таинственный. И мутный. И опасный… Но танцует, как бог.
— Понятно, — протянул молодой прокурор, шевельнув бровями и отмечая про себя, что она зовет этого мрачного типа с непонятными полномочиями по имени.
— Что тебе понятно? М? Я просто пытаюсь понять, что у него в голове.
Джейми не стал закатывать глаза и троллить Маришу, хотя и очень хотелось. Поведение дознавателя для него самого осталось загадкой. Хотя… Были предположения, были.
Проводив девушку, отправился к себе, постепенно отрешаясь, как от шелухи, от дневных впечатлений, от наносного веселья. Погружаясь в анализ.
Дело Мережкова плотно засело у него в подсознании, и сейчас, даже понимая какую-то часть мотивации этого человека, молодой обвинитель все искал, как, чем можно оправдать его поступки. И откровенного говоря, не представлял, как это собирается сделать адвокат Климова. И даже желал ей победы, просто из любопытства, чтобы увидеть невозможное.
* * *
А веселье в баре продолжалось. Разношерстная компания посетителей теперь уже всем миром праздновала ведьмин день рождения. И к закрытию Сабчаковский разошелся настолько, что лихо отплясывал с четырьмя ведьмами ирландскую джигу, распевая во все горло бессмертные строки БГ*:
Ну-ка мечи стаканы на стол,
Ну-ка мечи стаканы на стол;
