ли она помочь мне или просто выжидает.
А может быть, ей сейчас так же больно, как и мне, и все, что она сейчас может, – это постараться остаться на ногах.
Теплая кровь струйкой стекает по бедру, но я ничего не могу с этим поделать до тех пор, пока не вырву болт из себя. Я стараюсь не обращать на боль внимания – насколько это возможно – и сосредоточиваюсь на том, чтобы добраться туда, где бы сейчас ни находились мои «скорпионы».
– Я хочу, чтобы ты вышла из комнаты и очень медленно пошла по коридору, – приказываю я охраннице, только сейчас заметив, что за дверью появилось еще больше вооруженных фейри, забивших коридор позади нее. Выглядит так, будто они пытаются протиснуться между косяком и Вит, при этом охранница тупо стоит на месте, не обращая внимания на то, что мешает другим.
Надеюсь, про войну эти фейри говорят не всерьез. Неужели они думают, что смогут противостоять четырем королевствам, когда даже в собственной гребаной деревне не могут провести эффективную контратаку?
– Шевелись! – рявкаю я: Вит все еще таращится на меня, вместо того чтобы отступить.
Вит и охранники за ее спиной смотрят на меня с кипящей ненавистью – им придется подчиниться, или они рискуют тем, что я перережу горло их Луне.
Я двигаюсь вперед, пока мы с Нейт не оказываемся возле Лютина. Он все еще лежит на полу, обхватив себя руками, и потрясенно следит за происходящим.
– Вставай, – приказываю я и жестами заставляю его двигаться впереди меня и Нейт.
Вскрикнув и болезненно поморщившись, Лютин поднимается с пола. Я быстро протягиваю руку и выхватываю кинжал из его запястья, прежде чем он успеет сделать хотя бы шаг назад и попытается остановить меня.
Мне пригодится любое оружие, какое только попадется под руку.
– Херово дерьмище! – кричит он, отшатываясь от меня, и хватается за руку так, будто думает, что в следующую секунду я оторву ее целиком. – Я не понял, что это ты, – извиняется Лютин, переводя напряженный взгляд с Нейт на меня. – Ты меня застала врасплох, я среагировал, но я не причиню тебе вреда, Осет.
Не обращая внимания на его заверения, я крепче прижимаю к себе принцессу.
– Сколько фейри знают обо мне? – рычу я.
Лютин выходит из комнаты, мы следуем за ним.
– Мы, – Нейт указывает на Лютина, а затем на себя, – Полумесяцы и, возможно, несколько стражников, которых отправили на твои поиски, когда ты только пропала.
– Отлично, – ворчу я, осторожно шагая вперед и тут же язвительно замечаю: – Но какая же ты Луна, если тебя никто не слушает?
– Я уже давно задаю себе этот вопрос, – признается Нейт.
Лютин и вооруженные стражники продолжают отступать. Я крепко стискиваю зубы от боли, каждый шаг вперед ощущается так, будто кто-то хватает болт в моем боку и запихивает его глубже.
Нейт чувствует себя еще хуже. Она задыхается, как будто ее легкие не могут сделать полноценный вдох. Пот заливает ее лоб и стекает по шее. Но если она чувствовала то же, что и я, с тех пор как меня забрали, она должна знать, что это ерунда.
– Они так и не научили тебя справляться с болью? – спрашиваю я, когда мы доходим до той части коридора, по которой я проходила раньше. Там он разветвляется, образуя еще два прохода.
Полдюжины стражников выполняют мой приказ и отступают от меня и своей Луны. Но я не знаю, сколько их вообще пришло на защиту Нейт, – не успела сосчитать. Коридоры, расходящиеся в стороны, были бы идеальным местом для засады. К счастью, между нами и стражниками стоит Лютин, и, по его словам, он – наш союзник.
– Лютин, – окликаю я, и его настороженный зеленый взгляд тут же устремляется ко мне. – Убедись, что там никого нет, – приказываю я, указывая подбородком на коридоры впереди.
Он кивает и идет проверять их, все еще держась за руку. Мне почти стыдно за то, что я ударила его кинжалом… почти.
Охранники, отступившие в противоположный конец узкого коридора, смотрят на меня с лютой ненавистью. Очевидно, они не имеют ни малейшего представления о том, что здесь происходит. Или нет? В конце концов, я всего лишь жертва… как смею я угрожать их Луне?
Лютин ходит туда-сюда перед нами, двигаясь от одного коридора к другому. Заметно, что он смотрит на меня не так, как другие стражники. Он разглядывает нас с Нейт так, словно он читал о нас в своих любимых детских сказках, и вот теперь мы перед ним во плоти. В его зеленых глазах мелькает благоговение, смешанное с непоколебимой решимостью. Это заставляет меня задуматься, о чем они с Нейт говорили – и говорили ли они с принцессой правду, обещая не причинять мне вреда?
– Нет, – бормочет Нейт, и сначала я думаю, что она обращается к Лютину, чтобы он не выполнял мой приказ. Но потом я понимаю, что она отвечает на мой вопрос. – Когда они поняли, что я чувствовала твою боль, то придумали, как ослабить связь между нами. С тех пор я тебя не чувствовала.
Я усмехаюсь, и этот звук пропитан обидой.
– О да, им же не хотелось, чтобы их Луна страдала?
– Если тебе от этого будет легче, то я и так страдаю, – бормочет Нейт в ответ, и это меня озадачивает.
– Почему это? Если ты не могла почувствовать меня раньше, то как ты можешь это сделать теперь?
Она слегка вздрагивает. Мы ждем, пока Лютин закончит проверять, нет ли в коридоре ловушек. Тепло струится по моей икре, и я чувствую, как кровь начинает капать внутрь сапога.
– Не знаю. Может быть, это потому, что мы вместе? Как я уже говорила, никто не смог мне объяснить, как работает эта связь.
– Коридоры пусты, – объявляет Лютин, и я с подозрением смотрю на него.
– Если ты соврешь, я без раздумий перережу ей горло, – предупреждаю я, и он вздрагивает.
Взгляд его тут же впивается в мой кинжал, будто так он может заставить его не причинять Нейт вреда.
В моем сознании вспыхивает образ Веруса: он использовал свою туру подобным образом, и я крепче сжимаю клинок.
Нейт почти незаметно качает головой, и Лютин расслабляется. Он должен знать – я блефую. Если то, что говорит Нейт, правда, я не смогу перерезать ей горло, даже если захочу. Я только убью себя, чтобы сохранить ей жизнь, но я стараюсь не заострять на этом внимание.
– Я не лгу тебе: путь свободен, – уверяет Лютин и откидывает длинные светлые волосы на плечо – видимо, он так делает, когда нервничает. –
