избивал ее, и это доставляло ему удовольствие.
— Покинь кабинет, Гайре, я разговариваю с ней! — он ткнул ей грубо и с ненавистью «с ней», он не назвал ее женой, но Акме было все равно. Она знала, что заслужила его ненависть. Лишь бы он был жив и поправлялся.
Гайре незамедлительно вышел, дверь за ним закрылась, но герцог продолжал с ненавистью глядеть на нее.
— Ты мне отвратительна! — рыкнул он и досадливо оттолкнул ее, отвернувшись.
Акме вновь прильнула к нему, затем опустилась на колени, обняла его ноги, прижалась к ним и тихо произнесла:
— Презирай меня, ненавидь меня, забери у меня и титул, и свое имя, забери у меня все, что желаешь. Я живу, пока ты жив, и дышу, пока ты дышишь. Разведись со мной, возьми себе другую жену, только живи.
Акме думала о том, что примет любое его решение. Он мог отвергнуть ее, прогнать из Карнеоласа, из Атии, отовсюду, мог вернуть ее в Эрсавию, в ее родной дом и лишить ее былых привилегий. Он мог лишить ее всего. Она не боялась этого. Она лишь рыдала и чувствовала себя счастливой от того, что Гаральд жив.
Герцог со вздохом высвободил ноги из ее объятий и опустился рядом с ней на пол.
— Я много слышал о тебе, пока ты каталась по западу… — холодно и устало проговорил он, не глядя на нее. — Ты подписала важные договоры. Только они ничего не стоят. Когда начнётся война, вас, Рианоров, бросят сражаться в первых рядах.
— Кто напал на тебя?
— Демоны. Они перебили стражу и без труда нашли мой кабинет. Гаспар и Акил почувствовали демонов. Если бы они не пришли мне на помощь, демон откусил бы от меня половину.
— Когда я ехала в Кеос, я думала, что не буду жить… — выдохнула Акме.
— Хватит! — рявкнул герцог, тяжело поднимаясь и грубо ставя её на ноги. — Я не желаю это слушать. Мне нет до этого дела.
— Я так люблю тебя! — выдохнула она, смаргивая слезы.
— А я тебя ненавижу и не желаю тебя видеть, — рыкнул он, глядя ей прямо в глаза. — Теперь я желаю расторгнуть наш брак. И Арнил поможет мне в этом. Я разведусь с тобой и возьму себе в жены… дочь миларского графа.
— Келану? — выдохнула Акме, и сердце её дрогнуло.
— Я сделал ей предложение. И хочу поскорее избавиться от нашей с тобой связи.
Акме покачнулась, слабо улыбнулась и выдохнула:
— Я приму любое твое решение, Гаральд. Я сделаю все, что ты хочешь. Я уеду, я не буду тебе мешать ни в чем. Я заслужила это, — она снова затряслась. — Лишь бы ты жил, Гаральд!
Гаральд, с ненавистью глядя ей в глаза, процедил:
— Я не желаю тебя знать и видеть. Уходи.
Акме вышла за дверь и с трудом добралась до комнаты.
— Дядя Лорен быстро вылечил кровь отца от яда, — рассказывал Гаспар.
Он лежал в кровати, а измученная мать лежала рядом поверх одеяла, глядела на сына огромными горькими глазами и лила слёзы. Гаральда спас её брат, её племянник и сын. Пока она сама была где-то далеко на той стороне Архея.
— Прости меня, Гаспар, — прошептала она, всхлипнув, гладя его по тёмным волосам. — Я совсем потеряла голову от горя, когда твой отец вернулся без Атанаис и Ишмерай. Я замкнулась в себе, бросила твоего отца, бросила тебя. Думала, что в одиночестве справлюсь со своим ужасом. Но вам тоже так нужна была моя поддержка. Даже если мы никогда не найдём девочек, я должна держаться. Ради тебя.
— Они вернутся, мама, вот увидишь, — Гаспар, этот четырнадцатилетний парень, вдруг начал гладить её по голове. — Мне было плохо без тебя. Отцу было плохо без тебя.
— А мне было так плохо без вас, — прошептала Акме.
— Не уезжай больше.
— Не уеду. Но когда твой отец возьмёт в жёны эту… Келану, я должна буду покинуть герцогскую резиденцию. Я куплю себе жильё в Эридане и буду рядом с тобой.
— Я поговорю с отцом, чтобы он больше не женился, — сказал Гаспар.
— Пожалуйста, не нужно. Мы с отцом должны сами разобраться.
— Вы уже разобрались! — проворчал сын. — Взрослые люди, а найти общий язык не можете!
Акме, всхлипнув, тихо засмеялась и обняла Гаспара.
Вернувшись в свою спальню и просидев всю ночь на диване, то рыдая, то сидя в молчаливом оцепенении, Акме пыталась понять, как дальше потечёт их жизнь. Через пару дней она заберёт Гаспара в Атию, найдёт себе там жильё и начнёт переезд. Она больше не будет убегать. Переживёт все свои чувства и заглянет страху в глаза.
Когда Кунабула будет уничтожена, Архей заживёт мирной жизнью, а она поедет в Заземелье искать дочерей.
«Келана, — думала Акме. — Привлекательная девочка девятнадцати лет. С хорошим приданным. Она ещё родит герцогу детей. И они буду обычными людьми, без Рианорского наследия. Может, она сможет сделать Гаральда счастливым?.. Может, она, наконец, подарит мир его сердцу?»
Акме не смогла заснуть. Она, вымывшаяся и переодетая в пеньюар, ходила по спальне и пыталась распланировать дальнейшую жизнь, но не могла. Под утро она услышала, как тихо открывается дверь её спальни.
Акме затравленно поглядела на Гаральда. Он был одет в свой колет, волосы его были в беспорядке. Он нервничал и сходил с ума.
— Нет никакого предложения, — процедил он, глядя на жену с ненавистью. — Отец Келаны подходил ко мне и пытался говорить со мной об этом. Я отослал его прочь. Я отказал всем, кому только мог. Но скажи мне, Акме! — выдохнул он, страшно глядя на нее. — Почему ты уехала от меня?
— Я пыталась убежать от горя, — сипло ответила она. — А потом решила, что без меня тебе будет безопаснее.
— Скажи мне…
— Я люблю тебя, Гаральд, — прошептала Акме, отчаянно глядя ему в глаза. — Не знаю, сможешь ли ты простить меня.
Он подошел к ней, сжал ее, и Акме, спрятала лицо свое на его плече.
— Давай уедем в Атию… — прошептал он, гладя её по волосам. —
