— Может, это новый ректор?
Глупое предположение, но иных пока нет.
— Не переносите на лорда Дарела вашу неприязнь к драконам, — вогнав в краску, отрезал Леонтий. — Повторяю: магия преступника мне не знакома, а чары ректора я узнаю, даже если он попытается их замаскировать. К тому же лорду самому не сладко. Это уже не моя тайна, поэтому извините, Орланда.
— А что еще?
Отчего-то казалось, одним убийством и двумя покушениями преступник не ограничился.
— Проклятие на комнату темной ведьмы вешали. Новой, разумеется, не Гермии. Дважды повторялось, с вами обошлось. Больше ничего, — наморщив переносицу, покачал головой декан. — Остальное — пакости газетчиков и учебный процесс. А теперь, — он взглянул на часы, — когда мы все прояснили, ступайте. И зайдите вечером без всяких зелий и заклятий, выдам защитный амулет.
— Обязательно зайду, — эхом отозвалась я и запоздало, уже поднявшись, вспомнила: — Только не знаю куда. Сами понимаете, если начну спрашивать…
— Понимаю, — кивнул некромант и забрал обе чашки с намерением вернуть в преподавательскую. — Можем встретиться на нейтральной территории, в парке. Прогулки перед сном полезны.
— Хорошо, тогда жду вас у развилки на мужское и женское общежитие.
— Зайдете к тетке? — догадался некромант.
— А вы?
Не отрывала взгляда от его лица. Ничего не дрогнуло, Леонтий действительно забыл.
— Проведаю подопечных. И полезно, и вопросов ни у кого не возникнет. Задержитесь, знаю, где искать. А теперь ступайте и не думайте о плохом.
Легко сказать! Леонтий вывалил на меня ворох страшный событий, а теперь советует выбросить их из головы. Но в одном он прав, нужно отложить расследование на время занятий. А после. В парке тоже имелись духи, хоть кто-то да видел неуловимого преступника.
Кое-как промучившись с ведьмочками, выскользнула на улицу.
Снег и не думал таять, пуховым одеялом укутал землю.
Я рысцой спешила в столовую: надеялась встретить там Леонтия и под шумок увести в уголок, расспросить о деталях проклятий. Это важно, по ним можно установить автора. Еще бы некромант слепок снять догадался!
Пальто накидывать не стала — в столовой тепло, а после мне возвращаться на факультет, проводить промежуточную аттестацию первокурсников. Многих приняли в академию условно, нужно проверить, каких успехов они достигли. Первокурсники безопасны, их не надо выводить на улицу. У многих с трудом получалось нащупать энергию, не то чтобы ей пользоваться.
Погруженная в собственные мысли, свернула под арку и уже поставила ногу на припорошенную снегом дорожку, когда нечто ударило чуть выше лопатки, обдав прохладными брызгами. Снежок! Рассердившись, обернулась с намерением отчитать баловника. Никак не ожидала, что им окажется ректор.
Тигрию холод нипочём, огненная кровь и добротный шерстяной костюм согрели бы в любые морозы.
— Милорд упражняется в стрельбе по живым мишеням?
Юность вспомнил, как мальчишкой девчонок обстреливал? Пора взрослеть, раз полез управлять академией. Или убийца спокойно бродит поэтому, что кое-кто не способен справиться со своими обязанностями?
— Нет, — дракон даже бровью не повел, — хотел привлечь ваше внимание.
— Другого способа не нашли?
— Этот самый действенный. Если не успокоитесь, снега много, легко охлажу пыл.
Вот это наглость, самая настоящая наглость! Он меня с подружкой перепутал?
— Обращайтесь, когда наиграетесь, милорд. Снег влажный, можете слепить снежную деву,
— едко добавила я, намекая на жажду общения некоторых со слабым полом.
— И с кого же ее лепить? — страдальчески вздохнул Тигрий, но я-то видела, он издевается.
— С вас? Боюсь, с одеждой не справлюсь, выйдет в первозданном виде.
Я покраснела, а потом побледнела. Руки чесались дать паршивцу пощечину. Хотя что мне мешает? Самозащиту от домогательств никто не запрещал, вдобавок обойдусь без рукоприкладства. Усмехнувшись, беззвучно зашептала слова заклинания. Столь удачно сделавший шаг дракон поскользнулся и завалился в снег. Тот забился за шиворот, наверняка попал в ботинки. Вежливо пожелала уже не столь веселому ректору доброго дня и направилась дальше. А что, не руку же ему протягивать, помогая встать? Тигрия не скоро на ногах окажется, только когда «ледяная дорожка» растает.
Детская выходка? Но и снежок не взрослая забава.
— Госпожа Мей! — раздалось раскатистое за спиной.
Понял. И быстро с моим заклинанием справился — не успела и пары шагов сделать, как рука ректора легла на плечо. Не скрывая неприязни, скинула ее и развернулась, чтобы наткнуться на пламенеющие глаза дракона.
— Вы чем-то недовольны, милорд? — пропела я.
— Да, вами.
— Дайте подумать… — возвела глаза к небу. — Тем, что я не оценила вашу уникальную привлекательность?
— Чт-т-т. Что? — выдохнул Тигрий.
Зрачки, полыхнув, вернули обычный оттенок.
— То! — невежливо передразнила я. — Сначала помощь, потом пирожные, теперь снежки. Меня драконы не интересуют от слова совсем, а для рабочих вопросов приглашают в кабинет.
— Пригласить? — с готовностью отозвался ректор и нехорошо так осклабился. — И дверь запереть.
— Зачем дверь? — напряглась я и сделала шаг назад.
Неужели угадала, и у Тигрия на меня виды? Вот ведь дракон! Отказала, нахамила — он не успокоится, пока не получит. Но я не мама, на лесть, красоту и уговоры не ведусь, кричу и кусаюсь знатно.
— Для полноценного решения рабочих вопросов, — гаденько улыбнулся дракон. — Или вы передумали меня соблазнять?
— Я?!
От чужой наглости свело скулы. Плохо соображая, что делаю, наклонилась и запустила в ректора пригоршней снега. Увернуться он не успел или не захотел, в итоге получил модную отделку под цвет волос.
— Какова хозяйка, такова и кошка, — смахнув снег, глубокомысленно заметил Тигрий. — Вам явно не хватает любовника, все признаки на лицо. Женщины вашего возраста при недостатке внимания.
— О чем вы хотели поговорить? — стиснув зубы, оборвала хамскую реплику.
Не ректора ума дело, с кем я сплю и сплю ли вообще. И уж тем более причина моей злости не в холодной постели.
— О вашем фамильяре. На нее пожаловался завхоз. Вам не холодно? — неожиданно заботливо осведомился дракон.
— Нет.
На самом деле солгала, стоять зябко.
— Врать нехорошо, — укоризненно заметил Тигрий и, расстегнув пиджак, протянул мне. — Немного мокрый от снега, но это ваша вина.
С опаской, будто змею, приняла подарок. Гордость гордостью, а простудиться не хочется. В итоге пиджак я накинула. Всего на пару минут, никто не заметит.
— Итак, что там с Арой? — нарочито бодро осведомилась я.
От пиджака пахло Тигрием. Едва уловимый парфюм смешался с запахом шерсти и кожи, начисто забивая мой. Или это самовнушение? Конечно, самовнушение — чужой аромат всегда кажется ярким и жестким. Хвоя и мускус — странное сочетание.
— Ничего, не считать того, что она полностью разгромила одну из кладовых.
Мысленно прокляла тот день, когда притащила симбиоз духа и кошки с кладбища.
— На сколько там? Я заплачу, — уныло смирилась с неизбежным.
Какие наряды, какие пирожные — все жалование на возмещение ущерба уйдет.
— Ну, несколько десятков колб, — задумался ректор, — портальное зеркало… Последнее даже по самым скромным подсчетам потянет тысяч на сорок.
Застонав, рухнула на снег. Могла бы, еще головой о землю побилась.
Найду хвостатую, убью! Два моих жалования!
— Не надо, зеркало нерабочее. — Тигрий бережно поднял меня. Руки не убрал, продолжал держать, словно боялся припадка. — Давно следовало починить или списать. Ограничимся внушением. Вы ведь обещаете за ней следить?
Кивнула, все еще не веря столь щедрому подарку.
— Вот и славно! — просиял ректор. — В воскресенье в городе танцы, надеюсь вас там встретить.
Плату он все-таки взял — только дура не уловила бы в последних словах намек.
— Приду, — кисло пообещала я. — За сорок тысяч даже с вами потанцую.
