меня с собой.
— Нет, ты останешься здесь.
— С кем ты едешь?
— С друзьями.
— А я тебе уже не друг? — возмутилась девушка.
— В эту поездку я с собой барышню не возьму.
— Я поеду с тобой.
— Не бойся, я вернусь через несколько дней и начну заниматься твоими делами, — ответил Марк, стараясь не думать о тех слухах, которые завихрятся по дворцу, как только придворные узнают, что принц купил шамширке дом в Кеосе. — Дом у тебя появится не сразу, но я объявлю о том, что ты — почётный гость. Слуги будут облизывать тебя, а придворные будут заискивать перед тобой.
— Ненавижу лизоблюдов! — фыркнула Рабинара.
— Как пожелаешь, — пожал плечами Марк.
— Ты не вернёшься, — процедила девушка. — Ты уйдёшь в Заземелье.
— Ты не права. Я не могу бросить свою семью и свою землю в такое время.
— Ты же так любишь свою невесту!
— Даже ради неё… — тяжело вздохнул Марк. — Как бы сильно я ее не любил…
— Ты будешь королем? — вдруг спросила та, пристально глядя на него.
— Нет, — ответил Марк. — Дарон будет королём. Его готовили к этому с раннего детства. Я давно решил, что трон не для меня, что мне хочется свободы. Я был так счастлив, когда думал о том, что мы с Ишмерай покинем дворец, когда поженимся, и уедем в мой миларский дом, далеко от кеосской суеты. Но мечтам моим не суждено было сбыться. Пока.
— А если она не вернётся? — тихо спросила Рабинара.
— Стало быть, не вернусь и я. Ибо я никогда не покину Заземелье, пока не найду её.
— Ты так сильно любишь её… — то был не вопрос, но утверждение, обречённое и тихое.
— До оснований, до корней… — прошептал он. — Я никогда не верил в утверждение: «созданы друг для друга». Но к окончанию академии, когда она заканчивала университет, я понял, что это утверждение все же имеет смысл. Отчаянный смысл, надрывный. К последнему году нашего обучения — моего тирского и ее сильванского, я едва сдерживал свою тоску, ибо я ездил к ней раз в несколько месяцев. Однажды мне удалось приехать к ней два раза за целый месяц. На второй раз я опоздал приехать в академию, и меня едва не исключили, но я был счастлив, ибо был полон ею.
— Никогда не думала, что кто-то может так любить. У нас в Шамшире люди редко женятся по любви.
— У нас при дворе тоже, — усмехнулся Марк. — Посему я был счастлив до глубины души, когда Ишмерай открыла мне свои чувства и согласилась стать моей женой, моей принцессой…
Марк погрузился в воспоминания, а когда очнулся, то увидел, что губы Рабинары были поджаты, а костяшки пальцев побелели от напряжения.
— Нет, я обязательно вернусь, помогу отцу совершить то, что д̀олжно, а потом отправлюсь в Заземелье…
Рабинара поднялась, зашуршав юбками. Странно ему было видеть, как эта дикарка медленно превращалась в барышню.
— Я буду ждать тебя, — сказала она, мрачно глядя на него.
Девушка развернулась и покинула гостиную.
«Ждать откуда? — подумал Марк. — Из Милара или из Заземелья?..»
Марк, Акил и Ивен Аим выехали в Милар под покровом ночи, низко нахлобучив на голову капюшоны. Принц не раскрыл путникам истинной цели своей поездки в Милар, но надеялся, что они поймут его и поддержат. Марк желал скорее закончить путь, исполнить то, что он задумал, и вернуться. У него были дела в Тире. Ему хотелось основательно заняться войсками, чтобы они скорее могли выступить против Кунабулы и уничтожить её.
— Что ты намерен делать с шамширцами? — осведомился Акил на привале днём, на костре жаря хлеб и мясо.
— Пока они на моей стороне, я намерен этим воспользоваться… — последовал ответ.
— Полагаете, это ненадолго? — произнёс Аим.
— Они на моей стороне, пока им выгодно, — ответил Марк.
На привалах Марк делился со своими друзьями подробностями своего путешествия, а они рассказывали своих. Они назвали приключения Марка весьма увлекательными, и принц не смог скрыть своей кривой усмешки, подумав:
«Назвали бы вы его увлекательным, если бы узнали, скольких людей я убил по приказу алчности Сакрума… Что ждет меня на Страшном Суде? До конца жизни я буду замаливать этот грех, но даже столетий не хватит мне, дабы смыть кровь, мною убиенных несчастных…»
На второй вечер своего путешествия друзья добрались до Милара, и сердце Марка окутало теплом. Милар граничил с Атией, и вместе с Атией делил красоты горных пейзажей. Великой стеной возвышались горы за спиной города, изобилие маленьких речушек, почти ручейков, окружали его. Город блистал прекрасными домами и дворцами, белокаменными древними улицами, чудесными театрами, соборами, университетами и академиями, библиотеками и школами искусств. Милар был прекрасен, и Марк нередко изумлялся, почему столицей был не этот город, а грузный, многолюдный Кеос.
На окраине города расположился просторный и уютный дом, ранее принадлежавший принцу Арнилу. А когда принц Арнил неожиданно стал королём, когда родился Марк, он отдал дом именно ему. Марк знал, что когда Кеос узнал о его помолвке с Ишмерай, дом начали готовить к появлению хозяйки, которой там так давно не было. Когда же объявили о гибели принца, мебель комнат была покрыта траурными покрывалами. Дом содержался в чистоте и порядке, но кроме слуг в нем никто не жил. Едва до Милара дошла счастливая весть о возвращении принца, траурные покрывала сдёрнули и убрали подальше с глаз долой. Перед своим приездом Марк написал записку, что намеревается погостить пару дней с друзьями. Дом должен быть готов к приезду хозяина.
Друзья проехали объездными путями и вскоре оказались на пригорке, под которым раскинулась чудесная резиденция с большим парком, весьма унылым в это время года, но обещающим стать невероятно прекрасным с наступлением весны.
В окнах горел свет. Марк был прав, его ждали.
Его встретил пожилой дворецкий, встретил со слезами на глазах. Его встречали все слуги, которых осталось совсем немного. Марк расцеловал дворецкого, старую кухарку, конюха, садовника и других немногочисленных слуг. Он был счастлив видеть их, а они были счастливы видеть его.
Трёхэтажный дом с двумя красивыми башенками
