— Клянусь кровью и магией, что не имею злого умысла в отношении Севера. Клянусь кровью и магией, что пришла в Сагерт искать лучшей доли для себя и дочери. Клянусь кровью и магией, что никто и никогда не просил меня сделать что-либо плохое, хорошее или никакое в Сагерте. Клянусь, клянусь, клянусь.
Рана на руке заросла сама собой, а я, застегнув пуговичку, холодно произнесла:
— Мы с Деми сами по себе и не имеем отношения к вашим интригам.
Из комнаты я вышла до того, как квэнни Нортренор успела что-либо ответить.
"Кажется, начинается откат", — промелькнуло у меня в голове.
Но додумать эту мысль я не успела: огромная туша Tшeppа внесла меня обратно в спальню. И только вовремя подоспевшая квэнни Нортренор не дала мне рухнуть. Вернее, и я, и Tшepp навалились на нее. Но она выстояла, за счет чего мы и не оказались на полу.
Тшерр же, ни капли не смущенный, радостно вылизал мои руки, после чего принялся вертеться у ног Меровиг Нортренор.
— Прости мне мое недоверие, — шепнула она, поглаживая его за ушами. — Но в нашей нынешней ситуации… Мы дуем на воду, Эйлин, потому что страшно обожглись на молоке.
Глубоко вдохнув и медленно выдохнув, я поблагодарила квэнни Нортренор за помощь и добавила:
— Простите мне мою чрезмерную реакцию. Возможно, это откат от заклинания, которое помогло мне пройти через суд.
В этот момент в комнату заскочила Деми, звонко рассмеялась и поманила Tшeppа наружу. Тот, радостно подскакивая и оглядываясь на нас, поспешил за ней. Оно и правильно, с ребенком всяко веселее.
— Заклинание? — как-то недоверчиво, непонимающе переспросила квэнни Нортренор и тут же, поняв, о чем я, рявкнула: — Несносная девчонка!
— Я?!
— Арлетт. — Квэнни Нортренор дернула плечом. — Страшно представить, чем бы все это обернулось, догадайся твой бывший муженек потребовать проверить тебя на ментальные заклятья.
Мне стало дурно. А ведь и правда, магия, контролирующая эмоции, ничем не отличается от колдовства, порабощающего разум! Если смотреть на все это сквозь диагностирующий кристалл, разумеется. И никому бы не удалось ничего доказать!
— Все хорошо, что хорошо кончается, — проворчала квэнни Нортренор, — но Арлетт я крылышки подпалю.
— Не думаю, что она хотела навредить, — возразила я. — Арлетт поддерживала меня все это время.
— Навредить?! Да какое там! Три Академии умоляют поганку изучить законодательство! Она же как поэкспериментирует, так потом Совет Магов сидит и гадает, как это все общественности представить.
Квэнни Нортренор раздражённо вздохнула и призвала свою трубку.
— Арлетт не кажется жестокой, — осторожно произнесла я.
— Она живет по справедливости, — вздохнула квэнни Нортренор, раскуривая трубку. — Чем иногда нам всем мешает. Пойдем, пока Гел не открыл парадную столовую. Не хотелось бы есть среди призраков прошлого.
— Прошлого?
— Нам всем пришлось тяжело, — вздохнула квэнни Нортренор, — когда прежний Хранитель Закона сошел с ума и попытался уничтожить Зеркало Теней.
— Боюсь, что я ничего не понимаю, — призналась я.
— Зеркало Теней — ключевой артефакт, защищающий наши земли от Духов Разлома. Без него все мы лишь приятная закуска. Хранитель Теней защищает Зеркало, сокрытое в глубинах его замка. И он же ведет в бой Теней. Воинов, что способны сразить духов.
— Звучит жутко. — Я поёжилась.
Мы вышли в коридор, где обнаружили Деми и Tшeppа. Пес лежал на полу, а мое солнышко сидела на нем сверху.
— Деми, — ахнула я, — на собаках нельзя кататься!
— На этом можно, — успокоила меня квэнни Нортренор. — Он скорее колдовской зверь, чем обычный пес.
Я недоверчиво вздохнула, и тут Деми погладила пса по голове и предложила ему:
— Идем кушать?
Тшерр подхватился на лапы, даже не заметив веса Деми! А мое солнышко, вообще-то, уже весьма увесистое счастье.
— Вуф-вуф! — внушительно высказался Tшepp и неторопливо потрусил вглубь коридора.
— Квэнни Норт…
— Меровиг, — оборвала меня она. — Я, видишь ли, замужем за двумя супругами. Не красней! Один не дает мне развод, а со вторым я прошла через древний нерушимый обряд. С одной стороны я Нортренор, а с другой — все ещё Конлет. И мой первый муж развод мне, скорее всего, не даст никогда. Просто из вредности и врождённой паскудности.
Следуя за Tшeppом, мы пришли в небольшую комнату. "Малая чайная", как её назвала Меровиг. Там уже был накрыт стол, но самого Моргелина не наблюдалось.
— М-м-м, чудный запах, — протянула Меровиг. — Нас ждет уха на сливках.
С этими словами она выбила трубку и убрала ее в пространственный карман. А оставшийся мусор подернулся дымкой и растаял.
— Уха из рыбы, — нахмурилась Деми, — сливки — это молоко. Мы будем есть вареную в молоке рыбу?! Я, кажется, не голодная. Совсем-совсем не голодная!
Мне доводилась слышать, что на Севере варят рыбный суп со сливками, но я как-то в это не верила.
Найдя в себе силы, я мужественно произнесла:
— Деми, мы попробуем и скажем…
— Что вкус довольно необычен и весьма изыскан, — подхватила Деми давно заученную фразу, — но, к сожалению, аппетит пропал. Пожалуйста, если это не тайна, напишите рецепт для нашего повара. Но у нас нет повара, и мы не в гостях у квэнни Дорье. Хранитель Закона добрый, он не заставит нас есть невкусную еду.
— Конечно, не заставлю, — в чайную вошел Гел, — а что случилось?
Меровиг, которая все это время покатывалась со смеху, кое-как выдавила:
— Они не хотят есть вареную в молоке рыбу.
— Фу, — скривился Гел, — это и я не хочу. Сливки в этот суп добавляются в последний момент. Эта старая северная похлебка стоит того, чтобы ее попробовать.
И Гел оказался прав: суп был превосходен. Правда, Деми всю гущу скормила Tшeppу. Пес расположился рядом с ней и провожал тоскливым взглядом каждый кусок.
— Он всегда голоден, — вздохнул Хранитель Закона.
— Алвориг Трегердет… Трегерат… Алвориг Трегерет, — Деми подняла взгляд на Гела, — а как вы обожглись на молоке? Поторопились, да? Хотели перед сном выпить и не дождались, пока остынет?
Тишина за столом повисла нехорошая. И только Меровиг продолжала спокойно смаковать суп. А после, когда все взгляды скрестились на ней, уверенно произнесла:
— Я лишь намекнула. И ты сам знаешь, что это не секрет. Кто-нибудь все равно расскажет.
Нельзя сказать, что Гел как-то особенно сильно переменился в лице. Нет, лишь чуть нахмурился да откинулся на спинку стула. Но я прекрасно понимала, насколько ему неприятно.
Желая сменить тему, я скользнула взглядом по сидящим за столом и с ужасом поняла, что мы потеряли Карин! Как же стыдно!
— Мать-Магия, где же Карин?
Деми забавно ахнула и тут же скуксилась:
— Прости, мамочка, я забыла сказать, что когда ты и квэнни Нортренор ушли в спальню, то пришли люди. Они хотели ключ от нашего дома, а Карин сказала, что пойдет с ними и все проконт… И посмотрит, чтобы все было хорошо. Я забыла тебе сказать.
А я сидела и переживала жгучий приступ неловкости. Потому что "когда ты и квэнни Нортренор ушли в спальню" — это просто высшее проявление вербального таланта моей малышки.
Но я не сказала Деми ни слова. Во мне гудели невыплеснутые эмоции, и делать замечание ребенку, который не сказал ничего, кроме правды, — неправильно.
— Это были не просто люди, — встрепенулась Деми, неверно расценившая мое молчание. — Это были специальные люди алворига Трегерета.
— А ведь ты так по-доброму ко мне обращалась, — укорил ее Гел.
— Но когда я говорила тебе "ты", мама так недобро на меня посмотрела, — Деми трагично вздохнула, — и я решила попытаться быть приличной маленькой квэнти.
— Вот я всегда говорила, что излишние приличия — худшая преграда для счастья, — хмыкнула Меровиг. — Страшно подумать, сколько лет я потеряла. Н-да. Тем не менее, Гел, я бы не советовала тебе пользоваться таким удобным моментом и уходить от темы разговора. Гнойный нарыв лучше вскрывать сразу.
