Окане упала в свою кровать. Заниматься ей не хотелось, читать тоже, и думала она лишь о том, как бы убедить Мастера в своей состоятельности. Возможно, девушка спешила с этим, но и ребёнком уж точно себя не считала, ведь её силы и изобретения неоднократно помогали городу. Часто вместе с Мастером она создавала изделия для Балама, пусть индивидуальные заказы он пока ещё делал сам. Девочке часто хотелось попробовать повторить то, что создаёт учитель, но выходило далеко не всегда; особенно трудно приходилось, если уровень магических кругов переходил на трёхступенчатую программу создания и функционирования, ведь такие круги требовали чёткого математического расчёта. Считать же Окане ненавидела ─ ей просто нравилось создавать то, что могло быть полезным, и то, что возникало у неё в голове.
Не придумав ничего из сколь-либо весомых доказательств, она стала заранее готовиться ко сну, достав коробку с магическими камнями из-под кровати. Так рано требовалось это делать потому, что на расстановку их уходило полтора часа, а на зарядку до необходимого уровня ─ все шесть, зато после комната напоминала настоящую светящуюся пещеру. Ещё Окане пила успокоительный чай, отчего аромат мяты никогда не покидал дом, и зачастую только после кружечки волшебного напитка она чувствовала себя лучше. Так и сейчас ─ лишь вдоволь насладившись чаем, девушка последовала приказу Мастера и села за учёбу, погрузившись в неё как на остаток этого дня, так и на три, следующих за ним.
Глава 8
Старый друг
Глава 8. Старый друг
Трёхдневное заточение Окане вылилось в недельное. Всё оттого лишь, что во время учёбы она много ворчала и мало читала… Ну, и ещё однажды в пылу ссоры не постеснялась заявить, что Мастер держит её дома словно в клетке, за что, собственно, получила продление домашнего ареста. Только в субботу он отпустил «пленницу» на улицу ─ правда, «отпустил» будет сказано излишне громко, ведь опекун просто вручил девушке мешочек с драгоценностями и отправил к мисс Фогфатал. Женщина была самым частым клиентом, и все магические артефакты, ей заказываемые, так или иначе были связаны с украшениями. Первым из множества заказов стала та самая шкатулка, и со дня случайного с мисс Фогфатал знакомства Окане раздумывала, для чего даме может понадобиться столько магических украшений: возможно, она хотела обезопасить себя, а, быть может, и вовсе имела связи с не самыми надёжными людьми. Однако всё это оставалось лишь домыслами, ведь на деле Окане не знала ни её настоящего имени, ни лица, ни даже дома, где она живёт: в те редкие дни, когда мисс появлялась перед Мастером, на ней непременно была чёрная вуаль; когда же сама Окане относила заказ, то на узких улочках или в других малопосещаемых местах недалеко от главной площади её непременно встречал один из слуг, с которым они в назначенный час просто обменивались мешочками. Несмотря на это, девушке нравилось относить заказы, потому что тогда она могла и посмотреть на главные часы, и полюбоваться фонтаном с русалками ─ те, правда, уже не вызывали былого трепета в сердце, но всё ещё были для Окане дóроги.
Сам же город очень сильно контрастировал с соседними территориями: пока здесь кипела жизнь, развивались промышленность и инфраструктура, Звериные земли оставались дикими местами, где помимо ведьм, живших вразнобой, располагались поселения народов, отвергавших технологии города. И, казалось бы, если нет возможности путешествовать по ним, то можно попробовать по воде, однако «водные» путешественники встречали уже новое препятствие в лице многочисленных русалок. А с ними тоже нужно было договариваться, ведь морские жительницы и жители не хотели, чтобы над головами их кто-то путешествовал! Были ещё Аэромо, жившие буквально жили над всеми ними ─ и над обитателями Звериных земель, и над лутровцами, и над русалками, только вот летающие острова этого народа даже увидеть удавалось с трудом, а встретить кого-то из них было и вовсе невозможно. Оттого слухи о них ходили разные: мудрецы, знают и видят больше остальных, однако Окане с трудом в это верила: как те, кто лет сто уж не спускался вниз, могли быть мудрее тех, кто живёт тут, на земле? Вот и выходило, что Лутра могла развиваться дальше, лишь разрушив магическую стену между ней и Звериными землями, и сделать именно это барон Суббота поставил главной задачей перед Мастером. С тех пор тот ломает голову над её исполнением, изобретая новые артефакты, а в один момент задача, превратившаяся в тяжёлое обязательство, ляжет и на плечи его ученицы.
Тряхнув головой и постаравшись отогнать гнетущие мысли, Окане смело шагнула в телепорт. Она и так вышла слишком поздно, отчего запросто могла опоздать на встречу… Шумная, переполненная разными людьми главная площадь сверкала как и всегда. Разные люди встречались на ней: маги огня в своих красных плащах, ученики магических школ в фиолетовой униформе и тёмно-синих мантиях; проходили мимо и учёные в белых одеяниях, и простые жители в лёгких, неприметных вещах, и богатеи в шикарных нарядах. Все они ─ толпа: бушующая, толкающаяся и неконтролируемая сила; кого-то от воздействия её спасали рыцари, выступая в качестве охраны, тогда как остальным приходилось проявлять недюжинные ловкость и осторожность. Каждый куда-то спешил, что, впрочем, было нормально, ведь в основном главная площадь выступала местом сбора телепортов. Пробираться через толпу Окане не любила никогда ─ не раз её там пытались незаметно ограбить, и, кроме того, дважды облапали, после чего девушка выработала индивидуальный путь по телепортам, где и людей было меньше, и чужие глаза на своём теле ловить не приходилось. Выйдя из круга, она сразу завернула в сторону и влилась в поток людей, что в поиске «обходных путей» были не менее хитры; всё, что оставалось ─ двигаться к нужной улице, но когда девушка оказалась в шаге от очередного из кругов, кто-то выше неё самой схватил за руку, резко потянул на себя и из общего потока потащил прямо к стенам высокого дома.
Окане напряглась и потянулась было свободной рукой к кинжалу, приготовившись атаковать нападавшего не глядя…
─ Окане? ─ послышался до боли знакомый голос, и девушке пришлось-таки взглянуть на того, кто своим большим телом закрывал её от толпы.
Не узнать Раймонда было невозможно: всё те же блондинистые волосы с золотым отливом, те же слегка пухлые губы, расплывающиеся в добродушной улыбке, всё те же большие голубые глаза, глядя в которые, она вдруг поняла, почему доверилась Мастеру, обладателю таких же небесных очей… А вот ранее мертвецки бледная кожа друга приобрела лёгкий загар, равно как и детские его руки стали большими, сильными. Мускулы на них, конечно, не выпирали, но прорисовывались, и это было ощутимо ─ порядочно сильнее стала хватка. Ко всему, он вырос, став на целую голову выше Окане, пусть к этой разнице она уже и привыкла… Прижатая к стене, глядя на него в эту секунду снизу вверх и чувствуя руку над своей головой, ощущала девушка не обычный для такой ситуации дискомфорт, но чувство защищённости. Сам же Раймонд был прекрасен… Подобный юноше, сошедшему с картины искусного художника, он пронзал её взглядом, полным сочувствия, но вместе с тем и счастья, шока от своей удачи и невероятности этой встречи. Казалось, что ещё немного ─ и он заплачет.
─ Раймонд? ─ ради убеждения спросила девушка. Он вмиг заключил повзрослевшую подругу детства в свои горячие объятия, прошептав в плечо:
─ Окане!
И тут же утонул в белых её волосах, вдыхая сладкий их запах. Всякий, посмотревший со стороны, верно, подумал бы, что встретились двое возлюбленных, но уж точно не разлучённые когда-то друзья. Окане осторожно положила руки на спину парня: как и в детстве, было тяжело его обнять, ведь рос он быстрее, да и старше был на пару лет, но всегда заботился о младшей подруге; даже сейчас она ощущала его безграничную братскую любовь. Сердце предательски дрогнуло, затрепетав подобно птице, почуявшей весенний ветер… Раймонд. Друг, брат, спаситель. Единственный, кто мог её понять, и единственный, кто всегда понимал. Тот, кто обучал и наставлял. Она так боялась забыть его лицо, забыть, как он выглядит, однажды не узнать друга в толпе огромного города. Но вместе с тем надеялась, что найдёт его, когда станет старше, выменяв у Балама информацию, хранившуюся ранее в приюте… Теперь же это не было важно. Ничто не было важно, ведь Раймонд нашёл её сам.
