─ Назовите, пожалуйста, самый последний.
─ Самый последний… ─ старушка призадумалась. ─ Последний был, когда меня поразила запретная магия. Бригид помнит, ведь именно она целый год кряду тело моё и выхаживала. Ох, тяжёлые, конечно, были деньки. Ещё и тот бедокур… ─ она закашляла.
─ Вы в порядке?
─ Да. Просто надо меньше злиться ─ организм-то уже не тот… Ладно, задавай дальше свои вопросы.
─ Ах, сейчас… Тогда ответьте: как Вы думаете, что станет с лавочкой Те Ци? Его дочь теперь большая учёная, и, похоже, не собирается продолжать дело отца.
─ Скажу так: это дело самого Те Ци. Он хорошо воспитал свою дочь, у него прекрасная жена и свой дом, а работа в лавочке с едой ─ не более чем хобби. Когда надоест ─ он сам лавочку и оставит. До тех пор, думаю, можно не переживать… Да и готовить так, как может он, не способен никто. Даже его учёная дочь.
─ Обидно, конечно, ведь только у него есть вкусные рыбки с шоколадной начинкой…
─ Похоже, всем детям они нравятся. ─ усмехнулась Желейна.
─ Что? Нет, я не видела рядом с Те Ци других детей!
─ Знавала я одну девочку, что тоже была без ума от этих пирожных.
─ Правда? А не расскажете подробнее?
─ Нет. Это история, скажем так, слишком безрадостная. Давай следующий вопрос.
─ Эх, ладно… Может, тогда у Вас ещё есть интересные истории про Берта?
Старушка, окончательно выйдя из своей роли, коей ради случая она старательно пыталась придерживаться, спросила:
─ У тебя какое-то нездоровое увлечение другими людьми и их историями… Скажи-ка начистоту: ты пришла ко мне, потому что я дольше всех здесь живу? Думала, что я так легко разболтаю тайны?
─ Агам, ─ стыдливо призналась маленькая журналистка.
─ Ох, милая моя, давай уж без этого всего. Признавайся, Милен: про кого ты взаправду хотела спросить? ─ Желейна потрепала рыжеволосую гостью по голове.
─ Про папу… Он ничего мне не рассказывает! ─ та недовольно надула щеки.
─ И чего же он тебе не рассказывает?
─ Про серёжки не рассказывает. Он никогда их не снимает! Я и просила, и новые дарила, но папа упорно носит одни и те же. А они вообще разного цвета… Белый и голубой совсем никак не сочетаются! ─ девочка топнула ножкой, нахмурив брови.
Хозяйка дома присела перед ней, мягко улыбнувшись.
─ Эти серёжки твоему папе подарила близкая подруга. Сейчас ни он, ни я не знаем, где она и что с ней, и потому папа носит украшение в память об этой подруге. Однажды и у тебя появится близкий сердцу друг. А с ним, возможно, появится и подарок, который ты будешь бережно хранить.
─ А кольцо? Ну, тот фиолетовый перстень с портретом. Я видела: папа смотрит на него вечерами, когда сидит в одиночестве. И там не портрет мамы, а какая-то девушка с белыми волосами… Это тот самый друг?
─ Да. Когда она пропала, твоему папе было чуть больше восемнадцати, кажется. Она просто ушла. Ушла бесследно, чтобы больше не появиться. Это довольно грустная история… Хочешь, расскажу лучше о приключениях твоего отца? Их у него по молодости было столько, что хватит на добрую книгу. Или даже на две! До встречи с твоей мамой он был тем ещё приключенцем ─ поди усади на место…
─ Не хочу. Знаю я о его приключениях.
─ А что хочешь? Хочешь ту?
─ Угум.
─ Ну ладно, уговорила. Слушай в оба уха, ─ увещевание старушки оказалось действенным, ведь Милен послушно устроилась рядом, не желая упускать ни слова. ─ История эта начинается с одного малоизвестного мастера артефактов…
