Таха Аки задумался о своем будущем. Неужели до скончания времен так и будет продолжаться? Он будет так же молод, красив, силен и бессмертен, а рядом с ним будут умирать люди, которых он любит. Они будут умирать от старости, прожив положенный им судьбой срок, но от этого не легче. И Таха Аки обратился с мольбой к Вакан Танке. Он поведал Верховному Духу о том, что тяжело видеть, как стареют и умирают дети, о том, что, сближаясь вновь с другой женщиной, он чувствует себя предателем по отношению к своим женам, ушедшим в страну предков и о том, что его душа устала в вечной борьбе. Неужели некому сменить его и охранять племя и землю, если Таха Аки уйдёт в страну предков к своей семье. Он просил Вакан Танку о помощи. Об освобождении. И Верховный Дух услышал его молитву.
У вождя из племени Мако, который никак не мог смириться с тем, что племя Квилетов равно им по силе и завоевать его не удастся, было двое детей. Сын и дочь. Однажды чтобы предотвратить напрасную резню, Таха Аки отправился в их поселение, желая предложить людям племени Мако зарыть топор войны и поберечь жизни близких. Вождь Мако знал о бессмертном воине и принял его с почестями, хотя и без радости. Тогда-то Таха Аки и увидел ЕЁ. Дочь вождя сразу почувствовала, как меняется мир вокруг, когда глаза Таха Аки остановились на ее лице. Она с первого взгляда полюбила прекрасного воина и не догадывалась тогда, что её чувства лишь отголосок его привязанности к ней. Его великой любви. Вакан Танка связал их сердца узами, крепчайшими из возможных. Как только молодые люди увидели друг друга, так протянулась от одного сердца к другому тончайшая, вибрирующая струна связи, дарованная Великим Духом, и услышал Таха Аки голос, не слышимый больше никем: «Это твоя нареченная. Вы будете любить друг друга до самой смерти и в страну предков придете вместе, взявшись за руки потому, что ни один из вас не сможет жить, если умрет другой». Как ни противился вождь племени Мако, но противостоять Таха Аки он не мог, и вскоре сыграли свадьбу. Великий воин и его жена жили счастливо и не мыслили даже несколько дней провести в дали друг от друга. Они чувствовали без слов, на расстоянии, когда кому-то из них грозила беда или подступала болезнь и тут же оказывались рядом. Любимая стала для Таха Аки смыслом существования, центром его вселенной. Великий воин знал, что не сможет жить без возлюбленной, и Вакан Танка подсказал ему путь. Нужно было перестать превращаться в волка. Таха Аки так и сделал. Через некоторое время он стал постепенно стареть вместе со своей третьей женой. Так рука об руку двигались они навстречу свету, который всегда царит в стране предков по другую сторону этого мира. Все люди племени Квилетов радовались счастью своего защитника, и только брат девушки не мог смириться, что его сестра, его родная кровь досталась врагу. Его черному сердцу мешало счастье Таха Аки и однажды, зная, что Великий воин отправился на битву защищать свой народ, этот человек пришел в его дом. Рука негодяя не дрогнула, когда его нож пронзил сердце сестры. Он ушел незамеченным, прячась, как вор в темноте наступившей ночи. И даже не знал, что в тот самый момент, когда перестало биться сердце девушки, Таха Аки почувствовал, как болезненно и страшно натянулась тонкая, струна их связи, как нарастает вибрация и стальная нить рвет его грудь, смешивая в кровавую кашу сердце и ребра. Воины, которые были рядом с ним, не могли понять, отчего вдруг исказилось мукой лицо Таха Аки, и почему дрогнуло в его руке копьё. Но Великий Воин понял, что с его любимой приключилась беда. Ярость и боль помогли сокрушить соперников, и он бросился домой, уже предчувствуя, что его там ждет. Таха Аки умер на следующий день после того, как спел прощальную песнь у погребального костра своей нареченной. Он умер от невыносимой тоски. Смысл его жизни исчез, и Великому воину нечего было делать по эту сторону бытия.
Когда после смерти Таха Аки у границ поселения Квилетов появились Белые, трое из его внуков превратились в волков и встали на защиту племени. Так и происходит с тех пор. Так, как пожелал Верховный Дух Вакан Танки. И именно так, с тех пор как запечатлелся со своей нареченной Таха Аки, люди-волки узнают свою вторую половинку. Импринтинг безошибочно находит пару оборотню и является для него одновременно наградой, чертой, ограничивающей его жизненный путь и смертельной опасностью потому, что делает волка уязвимым. Но никто из оборотней никогда не жалел о том, что запечатлился потому что их живые сердца согревала любовь не омраченная ничем.»
Билли Блэк давно закончил свой рассказ, а у костра было все так же тихо. Ли, с окаменевшим лицом кидала в костер мелкие щепки, которые тут же вспыхивали от жара углей, языки пламени на мгновение озаряли ее лицо, и становилась заметна мокрая дорожка слез на смуглых щеках девушки. Молчали Квил и Клэр, сцепившие пальцы рук так крепко словно держали в самое ценное, что было в их жизни. Сидели, крепко обнявшись, Джаред и Ким. Их нисколько не смущала толпа молодежи, собравшейся вокруг костра. Парни помладше начали гомонить первыми. Через полчаса у костра стоял такой же гвалт, как и в начале вечеринки. Джаред и Ким собрались идти домой и взялись проводить Билли. Алекс снова достал гитару. Квил руководил теми, кто собирал мусор, Ли разнимала двух мальчишек, совсем уже было собравшихся вцепиться друг в друга, а я все вспоминала легенду, рассказанную старым индейцем. Она завораживала.
Оборотни. Эти люди верят, что могут превращаться в волков. Ерунда какая-то. Такого не может быть. Наверное, волк — тотемное животное Квилетов, поэтому Билли называл своих соплеменников «люди-волки». Или я все же что-то не так поняла. Интересно. Но сейчас меня больше волновало другое.
Запечатление. Надо же. Любовь, не омраченная ничем — мечта каждой девчонки. Обрести свою вторую половинку и точно знать, что ты не ошиблась в своем выборе и человек, которого ты любишь — тот, кто тебе нужен. Это ли не счастье? Так почему у меня мурашки по коже от этой романтической сказки?
— Уже много времени, — сказал Брэйди, выводя из задумчивости. Впервые за долгое время я посмотрела ему прямо в лицо. В свете костра его безупречные черты стали резкими, черные глаза блеснули, отразив свет углей, и я очень живо представила, как мог выглядеть Таха Аки, их великий предок.
— Да. Идем.
Мы попрощались с остальными и медленно пошли домой. Множество мелких воспоминаний возникали в голове: его тяжелый, пристальный взгляд, который обжег меня в первую встречу, моя безотчетная тяга к Брэйди, то, как он заботился обо мне, как переживал мои выходки, неясное ощущение абсолютной власти над ним. И звучал в ушах его голос, хриплый, с надрывом, такой же, как там, в темноте у лестницы: «Джееенн… Дженниии…».
