— Читайте, Найрин, — попросил Бардос и затаил дыхание. Девушка развернула бумагу и вгляделась в красивый размашистый почерк. Заглавные буквы были большими с витиеватыми завитками. Княжна зачитала вслух дрожащим голосом:
«Моя дорогая дочь!
Я знаю, что эту шкатулку сможешь открыть лишь ты. Надеюсь, вскоре мой добрый друг и помощник Бардос найдёт тебя. Завтра он прибывает в столицу, и я отдам ему приказ. Прости, что не искал тебя раньше. Я думал, что ты и Арина мертвы. Известие о том, что у меня растет родная дочь пришло лишь сегодня, и я безмерно этому рад.
Я пишу это тебе потому, что узнал, что сын, рожденный моей женой не мой по крови, и думаю, что Ялиона хочет отравить меня, чтоб сохранить свою власть и посадить на трон Лоркана.
Знай, что я любил твою матушку больше жизни, но не смог ее уберечь. Имею надежду, что она с тобой, жива и в добром здравии. Если я не успею сказать ей это лично, передай, что она всегда была светом моей жизни.
Моей последней волей я оглашаю, что тебе, дорогая дочь, в которой течет моя кровь, полагается статус царевны, а после твоего замужества, твой супруг станет полноправным царем. Твои дети обязаны продолжить царский род.
Да будет так. Царь Калан Великий»
В кабинете повисло тягостное молчание.
Бардос пошатнулся и схватился рукой за стол, словно вдруг лишился зрения. Он шагнул назад и тяжело опустился в кресло, прикрыв лицо рукой. Найрин все еще смотрела на письмо адресованное ее матери, а по щеке скользнула одинокая слезинка.
— Вы не выполнили последнюю волю царя, — отрешенно произнесла девушка. — Вы своими руками убили ту, к кому обращался Калан.
— Я опоздал, — прошептал Бардос, словно не слышал сухого голоса Найрин. Его лицо исказила мука: — Я задержался на задании, а когда приехал… Калан Великий был мертв.
Громкие издевательские хлопки раздавшиеся за спиной заставили царевну вздрогнуть и обернуться. Из тайного хода, через который они попали в кабинет, вышел царь Лоркан, а за ним стража. Найрин скорее отбежала к окну, подальше от государя. А Бардос даже не поднялся с кресла, он лишь отнял руку от лица, смотря на правителя совершенно безразличным взглядом, словно теперь ему абсолютно нечего было терять.
— Наконец-то ты узнал содержимое завещания нашего отца. Мы так и знали, что ты не сможешь упустить шанс, — саркастично произнес Лоркан, смотря на безучастного бывшего шпиона, который, казалось, утратил всякий интерес к жизни. Но сделав над собой усилие, Бардос встал на ноги и произнес:
— Ты никогда не был его достоин и никогда не станешь, Лоркан, — голос одноглазого неожиданно оказался уверенным и громким. Царь вздрогнул и удивленно распахнул глаза от такой наглости. А Бардос продолжал: — Эта девушка полноправная наследница престола, ей достаточно показать вот эту бумагу и попросить тебя пройти проверку крови, чтоб взойти на престол. Помни об этом, Лоркан.
Одноглазый стоял, заслоняя спиной Найрин и уверенно глядя в глаза царю. Тот сделал шаг назад, вглядываясь в лицо охотника, а потом коротко велел:
— Убейте его.
Стража словно только этого и ждала. Найрин от страха вскрикнула и зажмурилась, когда воины обнажили короткие мечи. Она пропустила короткую схватку и распахнула глаза только тогда, когда услышала короткий стон Бардоса. Он упал на колени, зажимая рану в боку. Лоркан смотрел на него из дальнего угла комнаты, удовлетворенно улыбаясь. Сердце царевны готово было выпрыгнуть из груди от ужаса, она застыла на месте и не могла отвести глаза, наблюдая как сквозь пальцы одноглазого сочиться багровая жидкость. Бывший шпион обернулся к девушке, искривил губы в последней грустной улыбке и шепнул:
— Не бойтесь, Найрин, у меня с собой было два свадебных подарка.
21. Договор и дар мертвеца
— Что же вы намерены сделать со мной? — подавленно спросила Найрин.
Они разместились в небольшой охотничьей комнате, где разожгли камин. Со стен на людей остекленевшими глазами смотрели головы животных. Трофеи в полумраке помещения создавали давящее впечатление, царевне казалось, что за ней наблюдают мертвецы. Она еще не пришла в себя после вида бездыханного тела Бардоса на полу кабинета, но старалась гнать этот образ прочь. Сейчас ей нужно было сосредоточиться на том, чтоб выжить самой.
Лоркан сел в кресло напротив Найрин, а ее окружили охранники, чтоб девушка даже не помышляла дернуться.
— Наши планы насчет тебя, дитя, неизменны. Ты выйдешь замуж за Повелителя кхидеев.
— А что насчет завещания? — уточнила царевна, сцепив руки в замок. — Если я вдруг скажу Оркантру, что вы не настоящий царь?
Подумав, Найрин сделала вывод, что Лоркан не причинит ей вреда. Ее новому воинственному жениху не понравится, если его невесте испортят внешний вид или тем более убьют. Потому девушка решила, что у нее есть возможность хотя бы получить ответы на вопросы.
— А ты хочешь рискнуть всем царством? — спросил ее Лоркан, не спеша оправдываться. На его лице не появилось страха, скорее всего к подобному он был готов. Найрин замешкалась, и царь взял инициативу в свои руки: — Мы не знаем, что успел рассказать тебе Бардос, но можем предположить, что ты сделала неверные выводы. Чтоб избежать недоразумения, хотим кое-что пояснить. Твоя матушка была бастардом. Никто никогда не принял бы ни ее, ни тебя с распростертыми объятиями. Ваше появление, как и раскрытие завещание Калана Великого могло лишь породить недовольство и смуту. Ты должна понимать, что мы действовали лишь в интересах нашего государства.
— Я понимаю, — Найрин прямо смотрела в глаза мужчине. — Но как только я покину царство, оно перестанет быть для меня родными землями. Зачем мне заботиться о нем? Вы уже и так забрали у меня все. Возможно, с Оркантром будет даже приятнее договариваться.
Взгляд Лоркана стал холодным, губы сомкнулись в тонкую линию.
— Ты угрожаешь?
— Всего лишь размышляю.
— И что же ты хочешь за свое молчание? — правильно понял царь. Найрин выдохнула без сомнений:
— Освободите князя Мильнара и снимите все обвинения с Эйнара Фольского, и я никому не скажу, что вы на престоле незаконно.
Лоркан задумчиво осмотрел девушку. Его взгляд коснулся ее волос, прошелся по напряженному лицу, сцепленным пальцам, и плотно сведенным коленям. Когда он снова посмотрел ей в глаза, то кивнул:
— Хорошо. Это все?
— Да, — решительно кивнула Найрин, а потом вдруг опомнилась: — Точнее нет. Запретите на законодательном уровне охоту на драконов.
— Это еще зачем? — не понял царь, заинтригованно вскинув бровь. Собеседница не стала вдаваться в детали, просто ответив:
— Таково мое требование! Вы исполните его?
Лоркан размышлял пару минут. В уме прикидывал ради чего могла просить такое девушка, но никак не находил какого-либо хитрого задума. В конце концов он сдался и кивнул:
— Мы исполним и это условие. Взамен ты поедешь в Кхидейские земли, станешь женой Оркантра и будешь обязана действовать в интересах царства. То есть не давать варварам даже подумать о том, чтоб нарушить границы.
— Я буду стараться, — с грустью в голосе пообещала Найрин.
— С тобой отправятся наши дипломаты, — успокоил царь. — Они будут помогать. А сейчас иди в свою комнату. И никому не слова о том, что происходило ночью.
Найрин кивнула, поднялась и на ватных ногах поплелась в свои покои. Ее сопровождали четверо вооруженных стражников, но девушка не обращала на них внимание, погруженная в собственные мысли. Единственное, что сейчас придавало ей сил, что Лоркан выполнит ее требования.
***
— Эйн, ты так и ей не поможешь, и себя изведешь, — произнес Фред, смотря на то как воевода мерит шагами комнату.
— У тебя есть идеи получше? — буркнул княжич.
— Закончились после того как ты выставил Вламея. Давно уже надо было отправить его куда-нибудь подальше, он мне никогда не нравился.
— Если бы я выгонял всех, кто тебе не нравится, то в какой-то момент, мы остались бы на заставе вдвоем, — отозвался Эйнар. Он, наконец, остановился и тяжело вздохнул:
