Глава 15.
Трудно было поверить, что все это происходило на самом деле. Айна испуганно озиралась по сторонам, но спасения нигде нельзя было найти. Казалось, вражеские лазутчики были повсюду. Они возникли на площади словно из ниоткуда. В темных одеждах, скрывавшие лица под слоем черной краски и куском темной плотной ткани и оттого казавшиеся вовсе безликими, они словно беснующиеся тени смерти ворвались в деревню, и лишь только глаза, сверкавшие огнями ненависти на этой пугающей маске-пустоте, выдавали в них что-то живое. Все пути, которые еще недавно могли вывести в укрытие, были отрезаны ими, и теперь люди просто бежали куда глаза глядят, лишь бы только сохранить свою жизнь. Подхваченные людским потоком, Айна с Сенирой искали спасения вместе с ними, стремясь вперед и не разбирая дороги. В совершенно чужом незнакомом месте они не могли знать места, где можно было надежно спрятаться? Оставалось лишь полагаться на тех, кто, должно быть, знал. Девушка пыталась разглядеть в этой толпе Халмара или Арнкелла, но из-за царившей вокруг неразберихи ей не удавалось даже разглядеть лиц людей, находившихся рядом с ней.
- Сенира, только не отставай, - все время приговаривала она, поддерживая старую женщину за руку. Не хотелось потерять в этом хаосе единственную родственную душу, оставшуюся у нее.
Они следовали за теми, кто бежал впереди, пока не поняли, в какую ловушку угодили: отрезанные от возможных путей отступления, загнанные в небольшой переулочек между лавками, они оказались зажатыми между двумя отрядами нападавших лазутчиков. Их сжимали плотным кольцом, оттесняя к дальним лавкам, выбраться из-за которых не представлялось никакой возможности. Все те, кто стоял на пути или оказывал яростное сопротивление, тут же падали замертво от одного точного удара кинжала в сердце или по горлу. Нападавших было не так уж и много, но их ловкость и умения многократно увеличивало их сокрушительную мощь перед абсолютно беззащитными жителями деревни. Женщины, дети, старики - никого не щадили эти нелюди. В ушах стоял один нестерпимый гул, в котором смешалось все: людской крик, звон оружия, лай собак где-то на задворках. Адский голос войны, безжалостной и беспощадной. Айна спешно пыталась отыскать хотя бы какой-нибудь путь к спасению, находя в себе последние крупицы храбрости поддерживать выбившуюся из сил старую женщину.
- Пожалуйста, Сенира, еще немного, - говорила она, понимая, что та все равно скорей всего ее не слышала. - Только не останавливайся. Мы выберемся отсюда. Выберемся.
Кто-то резко схватил ее за плечо и откинул на стоявший рядом прилавок с разноцветными осколками некогда прекрасной работы гончаров. Айна успела только быстро обернуться и безрассудно шагнуть вперед, загородив собою старую Сениру, неловко упавшую оземь и не имевшую сил подняться. Двое безликих воинов занесли руки для быстрого решающего удара... как вдруг один из них замер, и в темных глазах его отразилось недоумение.
- Принцесса? - произнес он на знакомом языке. И тут же упал к ее ногам замертво. Так же, как и второй нападавший. А позади с застывшей на лице ужасной маской гнева стоял Халмар. Он едва дышал, а с лица вперемешку с потом стекала ярко-алая кровь.
Горло словно сдавило, и Айна, не в силах что-либо выговорить, лишь только всхлипнула и перевела взгляд на бездыханное тело убитого лазутчика. Халмар, не теряя времени, склонился над ним и резко сдернул с лица маскировочную ткань.
- Совсем еще щенок, - сплюнул он злобно, глядя на лицо парня лет шестнадцати-семнадцати, положившего свою жизнь за собственные искривленные призмой жестокости и алчности идеалы. - Что, принцесса, жалко его?
Айна, не ожидавшая столь внезапного и резкого обращения к ней, вздрогнула, скинув с себя остатки охватившего ее оцепенения. Жалко? Да, ей было жалко этого, по сути, еще мальчишки. Ей было жалко всех тех неокрепших юнцов, что еще не имели представления о жизни, но положивших свои жизни за идеалы жестокости. Ей было жалко их родных, тщетно надеявшихся и ждавших их домой если не невредимыми, то хотя бы живыми. И ей было абсолютно все равно, на какой стороне воевали они. Ей претила сама мысль о том, что гибнут люди, растрачивают свои жизни за чьи-то непомерные амбиции. Она потрясенно перевела взгляд на своего спасителя, который выпрямился во весь рост и теперь грозно навис над нею, смерив ее презрительным взглядом.
- А их всех вам не жалко? - Он обвел рукой вокруг, призывая ее оглядеться, увидеть тела десятков невинно убиенных людей, не подозревавших еще с утра, что жизнь их может закончиться вот так в одночасье. Голос мужчины дрожал от ярости, клокотавшей внутри. - В чем была их вина, когда на них так вероломно напали из-за спины? Разве ОНИ это заслужили? Еще с утра они наслаждались этим крупицам мирной жизни, строили планы. Еще с утра они с радостью приняли вас в свой край. А ваши... - Халмар запнулся, явно подбирая слова, чтобы высказать стоявшей перед ним девушке все, что он думает о ее народе и о ней вместе с ними, но в последний момент все же сдержался и оставил все эти эмоции при себе. Холодная выдержка, натренированная годами, вновь взяла свое.
- Вы спасли нам жизнь, - только и сумела растерянно произнести Айна, ища одной рукой за собой хоть какую-нибудь опору, так как ноги уже с трудом держали ее, а другой прижимая к себе старую женщину.
- Не стройте иллюзий, принцесса, - грубо оборвал ее Халмар, теряя всякий интерес к ней и просто отвернувшись. А его последние слова и вовсе унес в сторону ветер. - Если бы не приказ Рагнара, я бы и пальцем не пошевелил, чтобы поспешить сюда. За то время, что я пробивался к вам, я мог бы спасти многих своих земляков, но, увы, я связан словом правителю.
Айна и не ожидала услышать ничего иного, но все же слова мужчины тяжелым укором легли на сердце. Она и сама прекрасно видела, какой урон нанесли лазутчики этой деревне, сколько невинных людей пали жертвами этого кровавого набега. Оглядываясь по сторонам, она не могла не отметить, что какими-то неведомыми усилиями уцелевшим жителям удалось отбить нападение. Несколько оставшихся в живых лазутчиков с трудом обезоружили и связали. Халмар отдал короткий приказ оставаться в поле его зрения и направился к пленным. Как старший командующий, он обязан был провести допрос и проследить, чтобы деревню привели в порядок, а всех погибших подготовили к обряду погребения. Это будет скорбный день в жизни жителей деревни, и пусть боги дадут им сил пережить все это.
- Арнкелл, далеко отсюда до заставы? - бросил на ходу Халмар, зная наверняка, что старик не отстает от него.
- Меньше, чем полдня пути. Но есть возможность сигнального сообщения между заставой и деревней.
- Отлично. Нужно дать сигнал о готовности, и как можно скорее. И еще. Завтра ты отправишь наших гостий обратно в Раиньяг.
Айна смотрела вслед удалявшимся провожатым. Они наказали ей оставаться в поле их зрения, только она сомневалась, что им теперь будет до нее и Сениры. Слишком много забот легло на их плечи. Растерянно оглядываясь по сторонам, совершенно не ведая, что же делать дальше, девушка оглянулась на свою нянюшку. Та осторожно приблизилась к тому месту, где их едва не лишили жизни лазутчики, и склонилась над телом их несостоявшегося убийцы.
- Что же ты наделал, мальчик? - с сожалением прошептала старая женщина. И вздрогнула от того, что чья-то рука опустилась на ее плечо.
- Сенира, идем, ему уже ничем не поможешь. - Айна торопила ее, так как боялась, что они привлекут чье-либо внимание, а сейчас это было бы совершенно опасно.
Женщина тяжело поднялась и последовала за девушкой.
- Боги, да что же это такое, - причитала она. - Ведь это же... Это же...
- Идем, - тверже произнесла девушка, желая поскорее покинуть это место и увести Сениру.
Да, Айна узнала нападавшего. Это был Ниул - сын ремесленника. Она знала мальчика едва ли не с детства. Когда отец сослал ее подальше от себя, Виллен и Сенира поселились вместе с ней в небольшой отдаленной деревне. Именно там она и познакомилась с этим смешным жизнелюбивым мальчишкой ненамного младше ее. Когда-то он мечтал стать ремесленником, так же, как и его отец. Бывало, вместе с ватагой других ребят он гонял ее по всей деревне, но случались и другие дни, когда Айна подолгу болтала с ним, и в такие уединенные моменты мальчишка казался совершенно иным, нежели в компании своих друзей-сорванцов. Что заставило его, еще совсем юного и неокрепшего, вступить в ряды лазутчиков и совершать нападения на деревни? Айна никак не могла забыть его удивленное лицо, когда поняла, что он узнал ее. Узнал и оттого замешкался, не решаясь пустить в ход свой клинок. И это замешательство стоило жизни ему самому. Как ужасно и нелепо. Она никак не могла поверить в реальность произошедшего, но царящий вокруг хаос и десятки убитых вокруг красноречиво напоминали о том, что все это было жуткой явью.
