— Северяне заслужили выпить! — громогласно провозгласила Яра.
И витавшее в воздухе напряжение тут же взорвалось радостными воплями. Похоже, только сейчас ко всем собравшимся пришло осознание победы.
— Здесь есть эль? — оживился Фоки.
— Нет, но есть отличная брага из козьего молока.
Яра повернулась к рыжему великану и, не смотря на смутное расположение духа, не смогла сдержать улыбки при виде его гримасы отвращения.
— К чертям молоко! — скривился он.
— Ты ведь понимаешь, что они вернутся? — Волк подошёл сзади вплотную, чтобы сказанное им услышала лишь она одна. — И приведут с собой целую армию.
Северянин стоял прямо за её спиной, опаляя её шею жаром своего дыхания. И хоть грудь его не касалась спины Яры, она чувствовала исходящее от него тепло. Его слова растворились во всеобщем гомоне. Толпа бурлила, люди оживлённо переговаривались, кто-то кого-то звал, толкаясь.
Радовались все. Все, кроме Борса. Кузнец стоял поодаль и не отводил взгляда от Яры и руки северянина на её поясе.
— Где араб? — окрик Ньёрда Остроглазого разорвал возникшее между ними напряжение.
— Араб исчез… — пробасил следом большой Фоки.
Воспользовавшись шумихой и тем, что в связи с прошедшей битвой никому до него не было дела, Араб сбежал, прихватив с собой коня и мешок с припасами.
# # #
Дождь закончился так же неожиданно, как и начался. Когда на закате всё поселение столпилось возле утёса, Вольф натянул тетиву, а Яра поднесла ладонь к наконечнику стрелы, и пропитанное маслом древко тут же вспыхнуло. Стрела рассекла воздух огненной чертой, угодив в наполненную ветошью лодку. Когда-то Агион был рыбаком, он любил море, и сейчас отправился в своё последнее плавание.
Поминальная речь была произнесена, и в воцарившемся молчании кто-то дёрнул Яру за подол. Опустив голову, она улыбнулась, глядя в разные по цвету глаза Асы.
Кираса* — металлический панцирь на спину и грудь, одеваемый поверх хитона или туники.
Глава 19
— Почему Северный Волк? Что означает это прозвище?
После того, как всё зажаренное на огне мясо было съедено, а северяне размещены на ночь в уцелевшем амбаре, самые стойкие ещё засиделись у тлеющего костра.
— Это долгая история, — ответил Вольф её же словами и, заметив в глазах Яры насмешку, после минутного колебания обвёл взглядом своих людей.
Большой Фоки как раз оказывал недвусмысленные знаки внимания Индегерде. Нужно сказать, женщину сегодня словно подменили. Довольно жмурясь, она улыбалась великану и целый вечер позволяла тому за собой ухаживать. Каким-то непостижимым образом они даже понимали друг друга.
— Мы предпочитаем судить о человеке согласно его заслугам, а не толщине его кошелька. В отличие от христиан, прикрывающих свои недостатки благородными фамилиями, — заявил Волк, повернувшись к Яре.
Девушка на это лишь пожала плечами, демонстрируя глубочайшую степень безразличия. Она ни словом не обмолвилась о своей принадлежности к христианству, но всё же северянин смог её изобличить. Вольф пристально следил за её реакцией, пытаясь уловить хотя бы намёк на какую-либо эмоцию, кроме холодного безразличия. И не найдя оный, невозмутимо продолжил:
— Это Бернард Большое гнездо, — произнёс он, указав на невысокого, зато весьма коренастого викинга.
При упоминании своего имени, северянин доброжелательно улыбнулся Яре и даже, как ей показалось, слегка склонил косматую голову.
— И какие же «великие заслуги» может означать это прозвище? — поинтересовалась девушка не без доли сарказма.
Не то чтобы ей было интересно, но северный вождь произнёс это таким тоном, будто речь шла о каком-то величайшем достижении. Хотя, как по ней, прозвище было весьма нелепым.
— У Бернарда много детей от разных женщин, он и сам зачастую путается в их именах, — с улыбкой ответил Волк. Похоже, он находил сей факт забавным. — В любом случае, при первой же возможности Бернард предпочитает сбегать от их матерей в походы за моря.
Яра кивнула без особого энтузиазма, оставив комментарий северянина без ответа. Что тут сказать? Первостепенная задача каждого живого существа на земле — это забота о своём потомстве. Даже звери не лишены родительского инстинкта. А тут безответственность в самом грубом и примитивном своём проявлении.
— Ошибаешься, — прочёл её мысли северный вождь и, видя на лице девушки недоумение, пояснил:
— Наши законы позволяют взять себе вторую жену или же не связывать себя узами брака вовсе, орошая своим семенем свободные плодородные почвы…
— Послушай, избавь меня от подробностей! Мне это не интересно.
Яра уже на полном серьёзе вознамерилась уйти, чтобы не слушать подобных пошлостей. Однако Волк не обратил на её слова никакого внимания.
— Но это не снимает с воина ответственности за всех произведённых им на свет детей, как и их матерей, — продолжал он. — В отличие от христиан, у нас нет бастардов, все сыновья между собой равны. Как и дочери между собой. Иными словами, Бернард обеспечивает всех, за кого несёт ответственность, и это достойно уважения, ты не находишь?
— Мне всё равно, — отозвалась девушка.
Мысленно Яра вынуждена была признать, что в своих выводах поторопилась. Но показывать, как глубоко задели её слова викинга, она не собиралась. Если всё, что сказал Вольф, так и есть, то Англии в этом стоило бы у них поучиться. Подкидыши и сироты там никому не нужны, а самой ей очень повезло стать дочерью уважаемого человека. Оттого Яра и носила фамилию Юргенса Карлайла с гордостью!
— Неправда, — снова раскусил её северянин. — Когда ты лжёшь, твои глаза тебя всегда выдают.
Яра прищурилась, склонив голову к плечу. Похоже, Волк уже открыто над ней насмехался.
— Это Хрут Кровавая Секира — похлопал он по плечу бородатого викинга и пояснил специально для неё: — Хрут давно уже отошёл от старых привычек, а прозвище так за ним и осталось. А это Сёльви Раскалыватель Черепов. Он…
— Я поняла, — перебила его Яра, избавив себя от лишних подробностей.
Пшеничного цвета волосы Сёльви были собраны сзади, а светло-голубые глаза, вопреки прозвищу их обладателя, глядели на девушку дружелюбно. Да и сам викинг был довольно приятной наружности, должно быть из-за тонких черт лица и на удивление опрятных волос, собранных сзади в плетёную косу.
— Это Зигфрид Мягкий Меч — Вольф указал на следующего бородатого викинга.
Встретив очередной недоумённый взгляд Яры, он пояснил:
— Зигфрид — умелый воин, но не в любовных боях.
По веренице викингов прошёл смешок, а сам Зигфрид вовсе не выглядел смущённым. Отнюдь. Отвесив звонкий подзатыльник по косматой голове хрюкнувшего от смеха соседа, Зигфрид улыбнулся Яре во всю ширь своего щербатого рта.
— Хаук Коротконогий, Йорген Бычья Шея… — принялся перечислять Вольф остальных членов своей команды.
Яра же всё больше убеждалась в том, что так называемые «заслуги», упомянутые северным вождём, весьма однообразны, если не сказать примитивны.
— Ну а с Большим Фоки и Ньёрдом Остроглазым ты уже познакомилась, — подвёл итог викинг.
Девушка перевела взгляд на последнюю парочку. По мнению Яры, эти два северянина рядом смотрелись особенно нелепо. Великан и самый низкорослый мужчина, не считая сбежавшего араба. Впрочем, Фоки сейчас был несколько занят, и слова своего вождя пропустил мимо ушей. Яра остановила взгляд на викинге, прозванном «остроглазым», — тот был слеп на один глаз, о чём свидетельствовала кожаная повязка на его лице.
— Это издевательство, — заключила она. — Ваши прозвища призваны обличать и высмеивать недостатки. Вот он, — девушка указала на Ньёрда. — Почему «остроглазый»? Он ведь слеп на один глаз!
— Будь уверена, своим одним глазом он видит больше, чем ты обоими.
