— Знакомьтесь, мой давний добрый приятель, городской маг Бартоломью Форбенкс! Один из лучших магов Армании, между прочим! — последнюю фразу Сесиль произнесла с такой гордостью, что Эвелина не сдержала улыбки и еще внимательней пригляделась к "лучшему магу Армании" и своей подруге. Явно было, что их связывает что-то большее, чем просто деловые отношения. Графиня задумалась, не понимая, как Сеси сумела удержаться и ни разу не упоминать Бартоломью Форбенкса в их разговорах, а мадам Лилье бойко продолжала процедуру знакомства:
— А перед тобой, Барти, моя хорошая подруга графиня Роддерик, первая фрейлина королевы Амалии, и юная фрейлина Ее Величества леди Кэтрин Брайтон! Две знатные дамы, у которых полно занятий при дворе, ждут тебя уже второй час, а тебе и дела никакого нет!
Бартоломью Форбенкс, совершенно невозмутимо, словно не было груды упреков, высыпавшихся недавно на его голову, раскланялся, поцеловал руки дамам и удостоился любезной улыбки от графини Роддерик.
Что касается Кэтрин — девушка рассматривала мага большими удивленными глазами, а когда он закончил с церемонией знакомства и выпрямился, вдруг выпалила:
— А Вы и правда маг?
Возмущенная мадам Лилье хотела немедленно вступиться, но Бартоломью, неожиданно твердо, остановил ее жестом руки и, добродушно улыбаясь, спросил девушку:
— Что заставляет Вас сомневаться?
— Ну… — смущенная Кэти не знала, куда девать глаза, но все-таки ответила, — разве есть болезни, которые маги не умеют лечить?
— Вероятно, нет, все зависит только от силы и умения мага.
— Но у Вас же хронический насморк! — Кэтрин выдала фразу про насморк так быстро, как только могла, и тут же спряталась за Эвелину, опасаясь возмездия от рассерженного мага.
Но Бартоломью, а вместе с ним и все присутствующие только рассмеялись наивности девушки.
— Вот оно в чем дело! — маг вытирал слезы, выступившие от смеха, и никак не мог прекратить смеяться. — Ох, простите, прекрасные дамы, так уж я смешлив от природы, что ничего не могу с этим поделать!
Наконец, немного отдышавшись, Бартоломью Форбенкс вполне серьезно ответил Кэти:
— Видите ли, дитя мое, маг может исцелить любого, кроме самого себя. Себя мы лечим обычными средствами, магические нам не помогают. А хронический насморк…Хронический насморк — такая гадкая болезнь, что ее никакие медицинские средства не берут!
И Форбенкс снова чихнул, подтверждая только что сказанное. Сочувствие, увиденное в синих глазах юной фрейлины, как будто воодушевило мужчину и, не обращая внимание на сердитые тычки в бок от мадам Лилье, Бартоломью увлеченно начал объяснять Кэти Брайтон, сколько сложностей таит в себе работа мага. Эвелина уже собралась прервать затянувшуюся лекцию, как Бартоломью Форбенкс взял Кэти за руку, поднял ее ладонь повыше, так чтобы кольцо принца оказалось прямо перед его глазами, и заявил:
— Вот и Ваше колечко, юная леди, стоило немалых трудов магу, создавшему на нем защитные чары! Но теперь Вы можете быть уверены, что в любой опасности Ваше маленькое колечко будет грозным оружием для того, кто посмеет напасть на Вас! И без Вашего на то разрешения, это чудесное колечко даже в руки взять весьма затруднительно, а уж носить его сможете только Вы и никто другой, так умело оно зачаровано!
Кэтрин и сама слушала рассказ мага о колечке, как зачарованная, приоткрыв рот и не сводя глаз с рассказчика. Девушка даже не подозревала, какие возможности таит драгоценный подарок и не догадывалась о его магических свойствах. А вот Эвелина, наконец, поняла, почему с такой ненавистью смотрела на шкатулку Мышильда — скорее всего, камер-фрейлина хотела примерить колечко и получила по рукам, причем, в самом прямом смысле.
— Но я ничего не знала о магии кольца, он не говорил мне… — только и могла пролепетать растерянная Кэти. Графиня Роддерик, заметив внимательную заинтересованность в глазах мага, переставшего вдруг выглядеть увальнем и растяпой, немедленно включилась в разговор, не позволяя Кэтрин сказать слишком много.
— Он просто не успел, Кэти, вы расстались слишком быстро, — мягко напомнила фрейлине Эвелина и тут же спросила мага, отвлекая его от изучения лица смущенной фрейлины. — Господин Форбенкс, так Вы считаете, что кольцо зачаровано на защиту Кэтрин?
— Вне всякого сомнения, дорогая леди! — с поклоном ответил Бартоломью. — И ставил эту защиту очень сильный маг, пожалуй, я не ошибусь, если предположу, что это был главный маг короля.
— Довольно предположений, господин Форбенкс, — взволнованная Эвелина прервала мага несколько резко. Но не могла же она позволить ему зайти в своих предположениях слишком далеко и вспомнить, что подобную магическую защиту, как правило, устанавливают только для членов королевской семьи. Что сказал Дэниэль главному королевскому магу, где он взял каплю крови Кэти, чтобы магическая защита была задействована именно на нее, графиня Роддерик могла только догадываться. Но ей совсем не хотелось, чтобы догадывался кто-то еще.
Бартоломью оказался очень понятлив. Он прервал свои размышления и словно опомнившись. поинтересовался, где же платье. ради которого его пригласили. Городского мага торжественно ввели в примерочную и показали сиреневый шедевр мадам Лилье. Выразив свое восхищение, толстячок Барти приступил к работе и вскоре весело сообщил, Кэтрин, что она может не бояться ни случайно пролитого на ее платье бокала вина, ни опрокинутой тарелки. Все подобные неприятные сюрпризы просто-напросто отлетят в сторону, отраженные защитой. и, возможно, попадут на того, кто подстроил фрейлине пакость.
Когда Бартоломью Форбенкс выслушивал восхищенную благодарность от Кэтрин и получал свою плату, колокольчик у входа снова зазвенел. В дверях ателье появились те, кого особенно ждала графиня Роддерик: маркиз д' Анжу с дочерью Эльзи. Но д'Анжу появились не одни, вместе с с ними в ателье вошел высокий надменный старик, одетый не просто богато, а роскошно, хотя и старомодно. "Граф д'Жене, — с неожиданной неприязнью подумала Эвелина, — несомненно, он. Сопровождает девушку повсюду, как самый злобный страж".
Глава 20
Вошедшие посетители немедленно удостоились самого любезного внимания со стороны хозяйки. Извинившись, что она сегодня одна в ателье, Сесиль сама приняла от надменного старика его богатый камзол, щедро украшенный золотой вышивкой и вставками из драгоценных камней. Веселый, очаровательно любезный маркиз д'Анжу не позволил даме ухаживать за собой. Он щедро рассыпал комплименты бойкой рыжекудрой хозяйке, помог Эльзи снять шаль, пристроил собственный камзол и, наконец, заметил других посетителей.
— Ах, госпожа графиня, какая неожиданная встреча! Очень, очень приятно вновь увидеться с Вами! — все это маркиз говорил практически на ходу, шустро подбегая к Эвелине, чтобы поцеловать ей руку. — А Ваша очаровательная спутница?
— Фрейлина Ее Величества, леди Кэтрин Брайтон, — церемонно представила девушку графиня Роддерик, — а Ваши спутники, маркиз?
— О, со мной Эльзи, моя дочь, и наш сосед, граф Огюст д'Жене, — восторженный взгляд маркиза яснее всяких слов говорил о том, что в его представлении юная Эльзи и старик д'Жене были почти семейной парой.
Эвелина внимательно рассматривала дочь маркиза, внешне не проявлявшую никакого интереса к происходящим вокруг нее событиям. Высокая, красиво сложенная, черноглазая смуглянка Эльзи была бы несказанно хороша, если бы не потухший взгляд и равнодушный вид, совершенно не подходящий для юной девушки. Что же касается графа д'Жене… Как бы предвзято не относилась к нему Эвелина, она вынуждена была признать, что в молодости граф несомненно был очень привлекателен. Он и сейчас оставался подтянутым и стройным, в отличие от кругленького маркиза, волосы графа поседели, но не утратили густоты и были уложены свободной пышной волной. Седина волос неожиданно придавала особую импозантность худому лицу, смуглому, как у всех южан. А необычный цвет глаз — светло-серый, почти серебристый на фоне темной загоревшей кожи, — притягивал и завораживал, не давая отвести взгляд. Графиня Роддерик, с трудом справилась с желанием пристальней всмотреться в серебристые глаза и, мысленно вздохнув, признала — несмотря на возраст, Огюст д'Жене не может не иметь успеха у женщин. Его портили, пожалуй, глубокие морщины, да тонкие, чопорно поджатые губы. Но эти детали могли показаться несущественными для девушки, отдающей предпочтение богатству, а не молодости и красоте.
