— Конечно, — обняв мальчика, я едва не задохнулась от ненависти к королю.
Я бережно прижала ребенка к себе и начала соображать, как сделать так, чтобы иллюзия сна, в которой мы все находились, наконец-то развеялась и перестала существовать. Потому что пока вариантов для дальнейшего развития событий у меня было не так много. Точнее, их не было вовсе. Это на словах легко пытаться казаться сильнее, чем ты есть на самом деле. В реальности же все сводилось лишь к тому, что выдержит тут действительно самый сильный. Вот только слова снежной саламандры никак не выходили из моей головы и не давали покоя. Душа, магия и жизнь…
— Не переживай, — тихо продолжала я успокаивать ребенка. — Мы обязательно что-нибудь придумаем. Мы же сильные. Тебе нечего бояться, мы будем тут с тобой до тех пор, пока чары не развеются. Не переживай, малыш, я же тебе никогда не врала.
— Кто мы? — настороженно спросил Хантель.
— Я и твой папа, — успокаивающе погладила я его по голове. — Мы сейчас все вместе в твоей спальне. А это лишь иллюзия, как та сказка, которую я тебе показывала. Если сможем разрушить чары, то уже совсем скоро ты проснешься. И тогда сам убедишься в том, что я говорю тебе правду. Достаточно просто захотеть открыть глазки, тогда-то все это и прекратится.
— Но я не могу этого сделать, — жалобно захныкал ребенок. — Как бы я ни старался, ничего не получается. Это темное и липкое нечто, оно тянет и зовет меня за собой. Тут так жутко. А если папа узнает, что я плакал, он опять меня накажет. Мне страшно…
Вот как можно быть таким козлом? Запугать несчастного ребенка до такой степени, что он просыпаться из-за страха перед наказанием отказывался. Вернусь в реальность и пришибу чертового дракона за отсутствие мозгов в черепной коробке. Впрочем, я была рада уже тому, что Хантель не пытался от меня закрыться и шел на контакт. Одно это добавляло моим чарам прочности и позволяло четче ощущать иллюзорное пространство, создавшееся в голове у маленького дракончика. Так что времени не оставалось, нужно было действовать немедленно!
Хантелю я скармливала один иллюзорный шарик за другим, пока весь мир не выправился и не покрылся ровной пленкой розового тумана. Часть иллюзии мне все же удалось взять под контроль и заставить работать во благо нашего плана. Меня саму немного потряхивало, к тому же липкий страх не давал покоя, напоминая о том, что второго шанса у нас не будет. Ибо иллюзорное пространство подозрительно сжималось и пульсировало, словно живое. Была еще вероятность, что моя тушка, не выдержав испытаний, выпавших на ее долю, помрет раньше времени или просто взорвется, перешагнув за грань.
— Энелайза, — голос старшего дракона заставил меня распахнуть глаза и в полном шоке уставиться на него, не понимая, как он тут очутился, я его не собиралась звать с собой. — Хранительница, она сказала, что я обязан быть тут, вместе с вами. Я не силен в чарах и магии. Понятия не имею, что тут у вас творится, но прошу тебя, спаси моего сына. Ты же знаешь, как это сделать. Королева, точнее ее душа, сказала, что способ известен лишь тебе одной, как последней иллюзионистке из рода дроу.
Никалент медленно опустился на колени и обнял меня и замершего в нерешительности ребенка. Наша главная проблема заключалась не в том, что я не знала способа. А в том, что я его слишком хорошо знала. И это пугало. До мурашек по коже. Душа, магия, жизнь… Бабка постоянно мне напоминала о том, что у каждого мага есть три ценности, но не каждый знает цену своим осколкам. Мне придется заплатить не просто магией, а частью собственной души. Ибо другого с меня уже не взять. Хантель поплатится магией, потому что его мы и спасаем. А раз так, то лишь с моего непутевого муженька можно было получить третью составляющую этой пропорции. Убивать же супруга мне было не с руки и, если честно, уже не очень-то и хотелось.
— Я не могу так рисковать, — не выдержала я через пять минут, чувствуя себя полной дурой. — Может, я не так поняла ее слова? Но в том смысле, в котором они были изначально, все сводится к тому, что кто-то из нас троих должен умереть тут. Отдать жизнь за возможность разрушить проклятие. Ты хоть понимаешь, что потом со мной будет? Хантель вообще останется один и без защиты. Твой любимый король его прикончит быстрее, чем земля на твоей могиле смерзнется. Или как у вас тут принято хоронить?
— И ты что предлагаешь? Мне от всего отказаться и оставить его тут? — Никалент посмотрел на меня долгим, ничего не выражающим взглядом своих бирюзовых глаз. — Если так надо, то уже начинай что-то делать, потому что это невыносимо! Я сейчас сам тебя убью, а потом как-нибудь разберусь с тем, что останется отдать за избавление моего сына от этой клетки.
Я посмотрела на дракона, который выглядел ну очень злым. В голове не укладывалось. Точнее, я боялась понять, что он на самом деле серьезен в своих словах. Он лишь пожал плечами и попытался растормошить меня. Но перед глазами пока стояла пелена, которую я не собиралась прогонять. Два моих «я»: правильное и неправильное, сливались в одно. В мире иллюзий разделить их обратно уже не выйдет. А вернусь ли я в реальность собой привычной, это вопрос, на который не было ответа. Я провела кончиком языка по губам, пытаясь успокоить себя.
— Никалент, у нас есть еще один способ разрушить злые чары, без твоей смерти, — тихо начала я. — Все, что нам требуется, заставить Хантеля проснуться. Он должен сам пожелать этого. От всего сердца, от всей души и магии. В таком случае его не удержат ни одни клетки и замки. Таково строение заклятия. Но ни у кого это не выходило, ведь им не за кем было идти вперед. Так и погибали во тьме иллюзий.
— И ты думаешь, это сработает с таким трусом, как он? — Никалент вопросительно вскинул бровь, и мне захотелось его стукнуть.
— Может быть, ты начнешь относиться к своему сыну, как к ребенку, который является твоей плотью и кровью, — я передернула плечами, — а не как к куску мусора у тебя под ногами? Ты хоть понимаешь, что сейчас он на пороге жизни и смерти, а ты своими речами только усугубляешь ситуацию? Может, на самом деле плюнуть на все и убить тебя в угоду вашему северному духу, призраку или чем оно там является…
— Даже не пытайся меня пристыдить, — рыкнул дракон. — Я тебе сказал, проводи уже этот ритуал и не беси меня!
— Что за черт… — я широко распахнула глаза, удивленно глядя на то, как по иллюзии проходит черная паутина. — Замолчи! Ни слова больше.
— Ты хоть понимаешь, что вообще творишь? — заорал он на меня. — Ты решила всех угробить, так сказать, перевыполнить работу?
— Я тебе уже сказала, заткнись, — рявкнула я на него. — Мне заплатили только за тебя, Хантель тут ни при чем. И то, если бы ты с самого начала предупредил меня обо всем, что здесь происходит, то творящегося кошмара можно было бы избежать. И дела бы не дошли до столь абсурдного итога. Не думаешь, что это ты виноват во всем?!
— Я делаю только то, что выгодно моей семье, а ты к ней не имеешь никакого отношения, — Никалент демонстративно сложил руки на груди.
— Я твоя жена, идиот! — глаз нервно дернулся, и я подумала о том, что лучше бы он меня на самом деле убил еще тогда, в первую нашу встречу около входа в пещеру. — И я имею полное право знать, что происходит с ребенком, который теперь зовет меня мамой, потому что его папе плевать с самой высокой колокольни на него. Вот выберемся, и сбегу вместе с ним к черту на кулички, лишь бы от тебя подальше!
— Ты думаешь, что у тебя получится это сделать? — рыкнул дракон. — Да я прикажу тебе ноги отрубить и будешь до конца жизни сидеть калекой, привязанной к креслу!
— А я только понадеялась на то, что ты тоже имеешь хотя бы каплю адекватности. Но нет, это все оказалось лишь придуманной мною же иллюзией, — я с тяжелым вздохом опустила глаза.
— Мама, — едва слышно проговорил Хантель. — Он нас убьет!
— Нет, солнышко, — погладила я его по голове, — убьет он только меня, а тебя он любит. Как бы странно это ни звучало из моих уст, но он о тебе заботится. Своеобразно, конечно, но как может.
