Наш Бог, тот самый, которому мы поклоняемся и приносим жертвы, который делится с нами своими силами и помогает нам обрести их.
Бог был тяжёлым. Тяжёлым, если сравнивать с человеком моей комплекции, конечно. Я не учитывала Зарю внутри меня, потому что на мои физические силы сосед практически не повлиял.
Голова Драйтена слабо держалась в прямом положении и всё время норовила свесится на широкую и очень мужественную грудь. Мне даже захотелось провести по ней рукой, до того она была притягательна. Видимо, мои мысли не стали секретом для Бога, и он улыбнулся, не открывая глаз.
Смутившись, я всё-таки затащила его на кровать, и уложила поверх покрывала. Бог выглядел плохо, даже если сравнивать, опять же, с человеком. Что с ним случилось?
— Они поймали меня, — не открывая глаз, прохрипел Драйтен сквозь свои клыки. — Я так и не смог их распознать. Они скрыли свои мысли, видимо, зная о том, что я могу читать мысли любого человека или нечеловека в этом мире. — Он всё же открыл глаза, которые тут же устремил на меня. — Ты в порядке?
Я кивнула, подумав, что надо бы заварить укрепляющего зелья. Хоть Драйтен и Бог, но тело-то его всё же нуждается в поддержке.
— Ты хорошая ведьма, Гликерия, — он приподнялся и коснулся моей руки, которой я опиралась о кровать. — Я всё сделал правильно, когда не позволил убить тебя Богине, иначе бы мир лишился хорошей помощницы.
Он снова откинулся на постель, и зажмурил все свои глаза.
— Я сейчас, лежи, — я похлопала по кровати, и отправилась варить зелье.
Пока я перебирала травки, усиливая действие в несколько раз для моего ночного гостя, не заметила, что входная дверь в дом едва скрипнула и приоткрылась.
Я обратила внимание на то, что по ногам немного сквозит и поёжилась, а потом уже присмотрелась. В дверном проеме стоял Лука и в темноте, не приглядываясь и не проходя внутрь, смотрел на меня.
Я обернулась и ответила тем же — стала на него смотреть. В воздухе разливалась мёртвая тишина, та самая, от которой глохнут уши. Лука не двигался, я видела лишь его силуэт, который подсвечивало ночное светило. В итоге, тишину нарушил хриплый шёпот Драйтена:
— Почему он там стоит? — спросил он из спальни.
Я пожала плечами, заливая закипевшей на огне водой травки в кружке.
От шёпота Бога Лука встрепенулся, и словно его кто-то толкнул, влетел в дом.
— Кто это у тебя там? — взревел он, распаляясь и слегка начиная светиться изнутри.
Я заулыбалась. Какая прекрасная картина! В моей спальне совершенно невероятный и харизматичный мужчина со звериной мордой, рогами и тремя глазами, а в дом вошёл мой муж, который уже вроде как не муж.
Мне стало интересно.
— Иди и проверь, кто же это, — ответила я, опираясь о стол спиной. Лука, не снимая обуви, широкими шагами пересёк кухню и свернул в спальню и застыл в двери.
— Что с ним? — неуверенно пробормотал он, оборачиваясь на меня.
— А что с ним? — повторила я его вопрос.
Лука сощурился, внимательно меня разглядывая.
— Почему ты ушла из дома портнихи и ничего мне не сказала? Да, я увлекся, и не заметил, и я был не прав, но почему, Гли?
Он искренне недоумевал, почему я, просто женщина, решила уйти оттуда, где ей не место?
Я выразительно подняла брови и поджала губы. Держись, Гли, а то сейчас испортишь всякое подобие отношений с Лукой.
— Ты не ответишь? — он подошёл ближе.
Я отрицательно покачала головой. Что я тут могла ответить?
— Продолжайте, — снова прохрипел Драйтен, и я услышала в его тоне усмешку.
Лука вопросительно посмотрел в его сторону.
— Продолжайте любить друг друга, как вы делали до этого, дети, — ответил на его немой вопрос Бог. — Вам очень идут ваши отношения. Благодаря друг другу вы становитесь счастливее. Как там моё укрепляющее, Гли?
Я проверила, что травы заварились достаточно, и принесла кружку Богу. Он приподнялся, смотря на меня очень внимательно. В темноте его глаза слегка поблескивали, словно он был огромным трехглазым котом.
— Благодарю, — он принял у меня из рук кружку, и выпил, не поморщившись. — Какое крепкое! Теперь-то мне точно полегчает. Я посплю тут у тебя до утра…
Он не спрашивал, а констатировал факт. Хотя, кому, как не ему это делать?
Драйтен устроился удобнее, расслабился и вскоре равномерно задышал. Я была не очень уверена — уснул он на самом деле, или просто ему стало лучше, но дверь в спальню я тихонько прикрыла, и села на лавку в кухне.
Лука всё стоял, и смотрел за тем, что я делаю.
— Что с ним случилось? — снова повторил свой вопрос мой как-бы-муж.
— Не знаю. Я не успела выяснить, — ответила я ему. И задумалась — а где же теперь спать мне? Наверное, лучше пойти к Рисе. Хотя и Бога не хотелось оставлять одного в таком беззащитном состоянии.
— Ты можешь пойти ко мне, в комнату, которую я снимаю в харчевни твоей подруги ведьмы, — прокомментировал Лука мою задумчивость. Всё же эта двухстороння связь не всегда удобна.
— Хорошая и очень свежая мысль, дорогой, — парировала я. — Только вот у меня в спальне лежит Бог, которому я поклоняюсь, весьма в плачевном состоянии. Я, конечно, уверена, в укрепляющем зелье, оно и мёртвого поднимет без разговоров с Небесами, но и бросить его одного в доме на краю леса мне страшно.
Лука кивнул, соглашаясь, и сел рядом со мной на лавку.
— Новости от ведьм о Верховной были? — спросила я.
Он пожал плечами.
— После того, как мы исследовали весь дом портнихи, обнаружили, что у неё как раз-таки и нет той самой известняковой краски, словно она всю её истратила или выбросила. Или, будто, и краски никакой у неё и не было.
Он взъерошил свою рыжую шевелюру и потёр ладонями лицо.
— Я очень устал, Гли. Я не знаю, что происходит, но уверен, что ничего хорошего. Я попросил группу следователей поискать по городу, где ещё может быть такая краска, но это точно не раньше утра. — он всмотрелся в моё лицо. — Я очень испугался, что ты снова пропала, Гли. Не уходи от меня больше, прошу тебя.
Он коснулся моего лица, проведя пальцами по ключицам.
— Я устал быть без тебя.
Я вздохнула. Что я могла ему сказать? Я не знала, что я чувствовала, и не знала, кто я. Я потерялась во всех этих событиях, и у меня совершенно не было времени, чтобы разобраться в том, какая — новая я. Мне всё время казалось, что я куда-то бегу, с чем-то справляюсь и борюсь, словно отвоёвываю право на жизнь.
— Ты ничего не скажешь? — Лука смотрел на меня испытующе, ожидая, верно, что я как-то отреагирую на его слова, но я молчала, опустив глаза.
Лука вздохнул всей своей могучей грудью, и тоже отвёл взгляд.
— Ну, что ж, — наконец ответил он после некоторого молчания. — Будем начинать всё сначала, да, Гли?
Он приобнял меня за плечи и поцеловал в макушку. Ещё раз вздохнул, и сказал:
— Пойдём в мою комнату, Гли. С Богом ничего не случится, — и потянул меня за руку.
А я поняла, что я никуда не хочу идти. Я хотела остаться здесь, в маленькой избушке на опушке леса, чтобы хоть немного отдохнуть, чтобы понять, почему всё это происходит и что же стало толчком для этого?
Я подняла глаза на Луку, полные уверенности в своём решении.
— Я не хочу уходить, — мой голос не дрожал. Лука поднял одну бровь, словно уточняя.
— Я хочу остаться здесь, в моем доме. Выспаться, навести порядок, проводить Бога, когда он поправится.
Лука ещё раз вздохнул.
— Мне всё время казалось, что в наших отношениях я — ведущий, а у тебя роль ведомого. Я управляю, а ты просто следуешь за мной, — он помолчал, разглядывая верхушки деревьев в окно. — Видимо, я переоценил моё влияние на тебя.
— Нет, — моментально отреагировала я. — Просто мы изменились. Я уже давно не та Гли, а ты — не тот Лука, которые жили безмятежной жизнью и не знали никакой опасности.
И тут я вдруг задумалась.
— Лука, а с какого момента ты понял, что влюблён в меня?
Он заулыбался, и подсел ближе.
— Я всегда это знал.
