Пример, понятно, слабенький, но он же не один.
Дети заказали столик с закусками и проследили, чтобы я начала есть. Но ещё до этого они спросили, почему я не желаю перейти в другие, более комфортабельные, комнаты. Вот всем есть до этого дело! Кроме меня. Я как-то привыкла к тому, что есть.
Уже выходя из спальни, Ярослав повернулся и со всей серьёзностью заявил:
— Очень сожалею, герцогиня Стрелецкая, что мой возраст не позволяет немедленно жениться на вас! Никакие договорённости или условности не смогли бы мне помешать!
Я едва не подавилась, а император получил от Анастасии удар кулаком в спину.
— Чего это ты, Яська?! Я бы тоже немедленно!..
Ну не объяснять же детям, что у меня есть свои критерии и пристрастия в этих делах?! И менять сексуальную ориентацию мне ни к чему… Да ещё и вдова свежеиспечённая! А потому я ответила просто:
— Прошу прощения, мой император и Великая княжна, что я такая старая!
Они дружно рассмеялись и Ярослав, перед тем, как закрыл дверь, сказал:
— Ты, Катя, поспи! Просто скажи себе, когда проснуться и спи! Тебе надо тренироваться!
Вот так! Я теперь, значит, не только Костя Сапрыкин, но и Штирлиц! В одном флаконе…
А тренироваться я начала немедленно: подняла взглядом крышку на блюде и уронила её обратно… Но только один раз! Потом всё пошло как по маслу! Вилки танцевали с ложками, сахар струйкой сыпался в чашку, а кофейник поливал его сверху… Скукота! Руками оно как-то привычнее. В конце я отправила весь сыр наверх Светке. Она пискнула то ли в восхищении количеством еды, то ли выражая радость по поводу моей заботы, а я покатила столик к выходной двери. А за ней обнаружила двух бравых молодцов со здоровенными топорами! Алебардами, кажется. Правда, рубить они меня как бы и не собирались, а стояли навытяжку и с очень серьёзными лицами.
— Император и Великая княжна уже ушли, — сообщила я. — Или это я под арестом?
Откуда возник низенький сухонький слуга — не имею понятия. Появился словно чёртик из табакерки!
— Прошу прощения, ваша светлость! Это ваше почётное сопровождение! Все требуют себе шесть латников, но регент сказал, что вы будете недовольны, если… Или двух мало, ваша светлость?!
Похоже, что он испугался. Даже лицо покраснело, и пальцы рук двигались, будто он бумаги перебирал.
— По мне, так и это избыток, — попыталась я успокоить слугу. — А вы кто?
— Я посыльный вашей светлости! И могу выполнить любые поручения: записочку передать или кому-то яду подсыпать…
— Да? — удивилась я. — И регенту можете яду от меня передать?
На этот раз он побелел.
— Я… Если прикажете…
— Не прикажу. Подобные дела я привыкла делать сама!
Когда дверь почти закрылась, мой посыльный длинно выдохнул, а почётный караул хохотнул.
Усевшись в кресло у камина, я пригасила огонь, остановила и отпустила секундную стрелку на часах… Ещё мелькнула мысль о том, что теперь, наверное, я и определённой частью партнёра во время интима смогу управлять! Что-то вроде: «Сидеть! Лежать! Апорт!» Как собакой.
Опытная в этих делах Машка утверждала, что при возникновении подобных мыслей их надо срочно реализовать. А иначе — депресняк…
Уснула я в кресле и, как Штирлиц, знала, что проснусь через… Нет! Не сорок минут! Через час.
***
Проснулась я с ясной головой и твёрдой уверенностью, что рядом кто-то есть. Не опасный — подарок Крулая не шевелился… Двое…
— А могли бы и разбудить, — негромко сказала я.
— Нет! — тут же среагировала Анастасия. — Ты же тренировалась? Сколько спать решила?
— Один час, — ответила я и открыла глаза.
Если верить каминным часам, получалось, что всё получилось.
— Мало! — со знанием дела заявил Ярослав. — Надо было два! Мы бы подождали…
— А мы гулять пойдём?! — с надеждой спросила Анастасия. — Нет! Я понимаю, что тебе, наверное, не до этого! Но… Ты же сильная! Пойдём?..
Последнее слово получилось с лёгким налётом нытья. А потому я встала из кресла и сказала:
— Сейчас умоюсь, и пойдём гулять. Как лекарь прописал!
— Ура! — обрадовался император, и в его руке появился прутик.
— А вот саблю пока спрячь! — потребовала я. — Чтоб никто не видел.
В саду император с поклоном спросил:
— Вы позволите, герцогиня Стрелецкая?!
А я съязвила:
— Простому ребёнку запретила бы! Категорически! Но вам, мой император…
Ярослав с улыбкой выпрямился и заявил:
— Уверен, Катя, что не запретила бы! — И, без всякой паузы, тем же тоном, продолжил: — Ты, Катя, пожалей регента! А то он уже твоего имени боится — оглядывается! Он ведь не хотел…
— Пусть больше боится! — прервала я Ярослава. — И ты уже третий, кто мне это сообщает!
— Да?.. — удивился он. — Вот и хорошо! Главное, чтоб на представлении двору эксцессов не возникло! Сильно навредить дяде Егору ты всё равно не сможешь, но я подозреваю, что он и защищаться-то не будет…
И умчался по дорожке на подвиги. А я пристала к Анастасии:
— Что за представление? И что мне делать надо? Чтоб не наворотить чего…
— Ну, Катя! Чего ты можешь наворотить?! Пройдёшь через зал! Там даже не все придворные будут — только приглашённые! Потом Яська подтвердит твои права на титул и объявит бал в твою честь! Но и ужин торжественный! Только мы на него не останемся… Нам заниматься надо будет. Ты, главное, дядю Егора не укуси! — засмеялась Анастасия. — А то смешно будет!
— Попытаюсь… А почему этот цирк… Представление! Почему завтра? Лекарь сказал, что я неделю должна в постели лежать с полотенцем на голове!
— Ты сильная, Катя! — с уверенностью сказала Анастасия. — Другой бы сейчас без сознания валялся! А ты… Ты как всегда! На балу ты сможешь знакомиться с кем угодно, интриговать…
Я подумала, что как раз правильнее было бы лежать тихо в постели, изображая умирающую, и хорошо питаться… И представление мимо пролетит! Или нет?
— …Послезавтра ты станешь настоящим Щитом! Дядя Егор очень просил об этом! А хочешь, я тебе о своём принце расскажу?! Он вообще свихнулся!
— Подожди, Анастасия! — нахмурилась я. — Что значит — я стану Щитом?! И зачем это регенту?!
— То и значит! — Анастасия надула губки. Но вот паузу выдержать не смогла: — Ты и так Щит, но ещё не активированный! А потом ты сможешь уничтожить любого врага императора! Если захочешь.
— Надеюсь, что это не больно… А что там регент просил?
— А что регент?! Я ничего не знаю!
— Посмотрите мне в глаза, Великая княжна!
Глазки у Аськи были карие и предельно честные. А для пущего эффекта она ещё и нахмурилась.
— Великая княжна Анастасия Романова! — медленно проговорила я. — Врать нехорошо! А тем более…
— Ну чего ты, Катя?! — Она схватила меня за руку и принялась разглядывать подол своего платья. — Я знаю только то, что послезавтра вечером состоится бал в Париже! Но это так… Для всех! А на самом деле там встречаются премьер-министры всех империй! Яська же всем козу показал, и они испугались! Хотят всё назад вернуть! Но дядя Егор им, конечно, не позволит! Но эта встреча тайная!
— Это меня не касается!
— Очень даже касается! — возмутилась Анастасия. — Не может же дядя Егор на бал один заявиться! Без дамы! Встреча-то тайная! Ты с ним отправишься и…
— Не отправлюсь! Я не крыша для тайных встреч регента! Пусть прихватит кого-нибудь другого! Кто к нему хорошо относится!
— Катя! — с укоризной произнесла Анастасия. — Других нельзя! Они в миг разболтают всем! И дядя Егор их не любит!
— А меня любит?! Напрасно! Мне теперь по статусу положено сплетни распускать! Если я правильно понимаю…
— Ты никому не расскажешь, Катя! Ты ответственная! И не говори Яське о том, что я тебе про Париж разболтала! Пожалуйста!
Я подумала, что подставлять Великую княжну и не собиралась — женские секреты должны тщательно храниться. Да и ни каким боком она в моей войне с регентом…
— Не скажу, — пообещала я. — И не поеду никуда! Мне надо в постели лежать, болеть и стонать!
