мере, меня готовят на это место.
Мальчик рассуждал вполне взросло, и я краем сознания им даже восхитилась. Эрган обязан взять этого малыша в советники, жаль будет, если он потеряет свою мечту.
— А вот я бы хотел стать Хранителем! — с трепетом в голосе воскликнул самый младший из мальчишек.
Рой усмехнулся.
— Для этого тебе нужно было родиться в семье Хранителей, Бай.
— Ну бывают же и другие! Как наш дядя, например, он ведь не из их рода!
— Счастливое исключение из правил, не более того.
Бай показал брату язык, но ни капли не расстроился. В его глазах сияла надежда на будущее в роли Хранителя, и ничто не могло заставить ее исчезнуть.
— Ой… — Мисти схватилась за живот и испуганно взглянула на меня. — Мне нужно срочно к няне, Амели, проводи!
— А… — я осмотрела остальных деток. Все они растерянно переглядывались друг с другом, а потом по очереди стали вставать из-за стола.
— Мне тоже надо идти.
— И мне.
— И я пойду…
— Животик болит! — выкрикнула Мисти и свалилась под стол.
Перепуганная, я не знала, в какую сторону бежать. То ли за няней, то ли самой помочь девочке, но Мисти заплакала, и я бросилась к ней.
— Рой! Беги за кем-нибудь! Лекари в доме есть?
Мальчик кивнул и выскочил из столовой, но судя по его медленно бледнеющему лицу, ему тоже было нехорошо.
Остальные ребятишки садились на корточки, хватаясь за животы. Зеленоглазого мальчишку вырвало, он увидел, что запачкал светлый мраморный пол, и расплакался. Теперь со всех сторон раздавались всхлипы, а я готова была провалиться сквозь землю! Вот что такое “не везет”, и как с этим бороться?!
— Мисти, Мисти! — подхватила девочку на руки и чуть не вскрикнула от ужаса. Ребенок закатил глаза и дергался в слабых конвульсиях.
Я едва стояла на трясущихся ногах и молилась Мирозданию, чтобы лекарь пришел как можно скорее. Мироздание услышало, и в столовую через несколько минут ворвался пожилой мужчина с чемоданчиком, следом за ним Рой. Глазами, полными ужаса, врачеватель осмотрел столовую и бросил чемоданчик на пол.
— Так, девочка! — обращался он явно ко мне, я подбежала к нему с Мисти на руках. — Дай ей вот это, быстро!
Мне протянули маленький флакончик из темного стекла, я, не задумываясь, что это и зачем, тут же влила несколько капель жидкости в полуоткрытый рот. Мисти попыталась выплюнуть лекарство, и мне пришлось зажать ей рот ладонью, отчего ребенок еще больше испугался. Но спустя мгновение конвульсии прекратились, а еще через минуту иссиня-бледное лицо малышки порозовело.
Лекарь в это время уже опоил лекарством остальных детей и теперь сидел на полу и трясущимися руками собирал пустые бутылочки в отдельный отсек чемоданчика.
— Что это такое было? — я подползла к нему на коленях, не отпуская Мисти с рук. Мужчина потер глаза и устало выдохнул.
— Отравление. У меня из кабинета пропало Обморочное зелье, заметил только сейчас, когда бежал сюда. Вчера, судя по всему, его кто-то украл, я отошел ненадолго и забыл запереть ящик…
Врачеватель замолчал и подозрительно уставился на меня.
— А вы, девушка, кто и что здесь делаете?
— Камеристка госпожи Бомаль, сегодня я была кухаркой, поэтому осталась в столовой…
Я тоже замолчала на полуслове, понимая, что в эту самую секунду подозрения полностью легли на меня.
— Стража! — резкий крик врачевателя заставил меня вздрогнуть, а Мисти — снова расплакаться.
— Я же ничего не сделала! — пыталась оправдаться я, но в коридоре уже раздавался лязг металла.
Двое мужчин ворвались в столовую, и в это время лекарь ткнул пальцем в мою сторону, я только успела поставить Мисти на ножки, после чего меня грубо схватили за руки и потащили из столовой.
— Я не виновата! Да услышьте же, это не я! — но кричать было бесполезно, стражники выполняли приказ врачевателя. Видимо, лекарь здесь проживает на постоянной основе, раз его так безоговорочно слушаются.
Меня притащили к железной двери, один из мужчин открыл ее длинным ключом, и мы попали в помещение с единственным окном. Солнечный свет, льющийся сквозь решетку, позволил рассмотреть отчетливо, куда меня приволокли.
Здесь у стен стояли клетки, сваренные из толстых прутьев, в одну из таких меня и запихнули. Осознать ничего не успела, как дверь закрыли на замок, и я осталась в одиночестве… Вот только сидела за столом, пила молоко с вареньем, а теперь что? От бессилия захотелось взвыть.
— Кхк-кхк, — раздалось откуда-то из угла.
Я мигом забыла, что собиралась разреветься от жалости к себе, и прильнула к прутьям.
— Кто здесь?
— А ты — кто?
Голос принадлежал очень старому мужчине, что подтвердилось, когда в дальней клетке мелькнули седые пушистые волосы.
— Я — Амели, камеристка, — болтать с незнакомцем совершенно не хотелось, но разузнать, что меня ждет дальше, было необходимо. — А вы? Вы давно здесь? Что это за место?
— Слишком глупа для камеристки, — выдохнул старик и вновь закашлялся, захрипел, словно задыхаясь. — Это темница, неясно, что ли?
— Думала, что темницы находятся в подземельях.
— Тебя сюда упекли за то, что болтаешь без умолку?
— Извините, я не всегда так болтлива, — вопрос старика меня смутил. — Меня сюда, как вы выразились, упекли за то, что отравила хозяйских детей.
В темнице наступила тишина, а я, поняв, что не так выразилась, собралась было оправдываться, но старик уже пытался высунуть голову сквозь прутья. Такого ошарашенного выражения лица я еще никогда не встречала.
— Ты — что?
— Кто-то добавил Обморочное зелье в еду, детки отравились, а под руку страже попалась я. Конечно же, не я их травила!
— А жаль, — хмыкнул пленник, и пришла моя очередь удивляться.
— Простите?
— Ненавижу эту семейку!
Ясно, старик здесь сидит за дело… Я отползла к стене и прижала колени к груди. Ожидание нервировало, но должны же меня отсюда вытащить! На суд — или что у них тут, в Дралаесе, проводят?
— Я садовником тут был, — зато старика потянуло на разговоры.
— Разве у драконов бывают садовники? Слугам ведь нельзя выходить на улицу.
— Тогда еще можно было.
Мои брови поползли вверх. Что там говорил Эрган, пятнадцать лет назад ввели это правило?
