Я уставилась на две таблетки на своей ладони и подняла вопросительный взгляд на старушку. И задала тот самый вопрос, который не давал покоя.
— Почему вы забрали мою тетрадь?
— Что? — Соседка оторвала взгляд от лежащих на моей ладони таблеток и посмотрела мне в глаза, словно вообще не поняла вопроса. — Ах, это… Так ты ж в Париж уехала. А я к тебе зашла цветочки полить. Гляжу, лежит рецепт. Никому не нужен — ты-то ведь уехала. Ну, я и взяла. Дай, думаю, приготовить попробую…
— А вернуть вы его не подумали? — подал голос Волк, и Антонина Петровна подслеповато сощурилась, фокусируясь на моём спутнике.
— Это кто у тебя, Лорочка? Неужто ухажёр твой новый? Ну и славно, ну и хорошо. Давно пора… — Она ещё раз окинула мужчину с ног до головы. — Смотри-ка, и не негр совсем.
Я медленно покачала головой.
— Нет, не негр.
— А что ж ты таблетки-то не пьёшь? Я вот тебе и водичку налила. Выпей — и полегчает сразу.
Я снова взглянула на таблетки на моей ладони. Стакан, зажатый в руке. На рецепт, застывший на краю стола. Это ведь так просто — выпить таблетки, взять тетрадь, открыть ноутбук, вбить данные… Я ещё успевала приготовить салат по всем правилам. Я ещё успевала… Стать обычной.
Но я не хотела.
— Не буду, спасибо, — ответила я. Две таблетки легли на край стола возле тетради. Стакан встал рядом.
— Но у тебя же голова болит, — растерянно пробормотала старушка. Внезапно вспомнилось, как после смерти бабушки Антонина Петровна поила меня успокоительными.
— Ничего, я потерплю.
— Лоран, — прозвучал сдавленный голос, и я удивлённо повернула голову, ловя взгляд карих глаз. — Книга.
— Книга? — Я посмотрела вниз, на сборник стихов, который до сих пор держала в руках. Только теперь он выглядел как-то иначе. Ну как, иначе… из-под обложки лился мягкий золотистый свет, словно приглашая раскрыть томик и насладиться… поэзией?
Я завороженно коснулась обложки пальцами. А потом резко раскрыла книгу на середине и ошарашенно уставилась на абсолютно чистые страницы.
23. Направо пойдёшь…
Звуки затихли. Свет потускнел, словно всё вокруг погрузилось в сумерки. А потом послышалась трель сверчка.
Вздрогнув, я оглянулась на звук, но ничего не увидела. Только стену моей кухни и Волка, застывшего с широко распахнутыми глазами. Я сделала шажок вперёд и провела ладонью перед его глазами. Никакой реакции. Напротив Волка так же неподвижно стояла Антонина Петровна. На мгновение мне показалось, что она дышит, но нет, грудь не колыхалась. И у Волка тоже.
Я огляделась. Лампочка не горела. Ровный тусклый свет шёл от окна. Шаг в коридор — настенные часы с замершей секундной стрелкой. Вой ветра в трубах канализации. Я вздрогнула. Это было страшно.
— Рюрик! — позвала шёпотом. — Кондратий!
Нет ответа. Да что же это такое?
Из плюсов — головная боль тоже притупилась. Она всё ещё присутствовала где-то на периферии, но не доставляла привычных неудобств. Скорее ощущалась как постоянное жужжание в ушах. Из минусов — свечение вокруг предметов тоже практически исчезло, то есть видеть магию я снова почти не могла.
Щёлкнула выключателем в комнате. Что ж, очевидно, света не было нигде. С протяжным скрипом приоткрылась входная дверь, приглашая шагнуть за порог. Я поёжилась. Выходить не хотелось. Вот совсем. Но мир внутри квартиры застыл, а если так, значит, искать ответы стоило снаружи.
Наученная горьким опытом, я вытащила из кладовки кожаный рюкзачок, высыпала туда содержимое сумочки, добавила пауэрбанк и бутылку воды. Проверила и положила внутрь телефон, показывающий отсутствие сети. Подумав, закинула внутрь несколько энергетических батончиков, прижала к груди книгу и развернулась к двери.
И похолодела. Просто осознала, что ещё изменилось. Из кладовки исчез Карл. Ещё один взгляд вокруг — и я убедилась, что гигантское чучело медведя в шапочке Деда Мороза точно не закатилось ненароком ни под один стул. Странно, куда такая махина могла деться? Впрочем, если он тотем, как сообщал Роберто, то… возможно, сам ушёл? Нервно усмехнулась. Что ж. Если повезёт — встретимся. Или если, наоборот, не повезёт.
Поправив лямки рюкзака, я выдохнула и вышла на лестничную клетку.
Стрекот насекомых усилился. Оглядевшись, я увидела сидящего на стене таракана. Он пошевелил усами, словно здороваясь, и шмыгнул в трещину в стене. А трещин на стенах было… непривычно много. Из каких-то за мной наблюдали крошечные сетчатые глазки, из некоторых торчали усы, а из парочки лез наружу плющ. Причём активно так лез, плавно покачивая листиками. Я сглотнула и шагнула на лестницу. На секунду возникло желание вернуться и захватить с собой Волка, но прикинув вес взрослого мужчины и мои собственные возможности… В общем, нет, эта идея отпадала.
Тряхнув головой, я уже более решительно направилась вниз по лестнице. Несколько пролётов — и я шагнула на улицу. И замерла. Просто вместо привычного питерского двора передо мной раскинулся лес. Я даже не удивилась. Лишь обернулась на стену здания и проследила, как его фасад медленно оплетает зелень, укрывая под собой крошащиеся стены.
Очередную мысль о Волке я решительно прогнала: даже если я смогу вытащить его наружу, то оставлять его здесь на съедение диким животным… Словом, пусть лучше подождёт в квартире. В конце концов, это самое защищённое место, как точка соприкосновения с нашим миром…
Осознание заставило замереть, ошеломлённо глядя в пространство. Что за точка соприкосновения? Почему другой мир? Что вообще происходит? Повинуясь какому-то непонятному порыву, я распахнула книгу, в очередной раз пролистывая содержимое. В отличие от прошлого раза, на этот раз на одной из страниц появились надписи, рассказывающие про некую реальность, существующую параллельно нашей, но вне времени. Я глубоко вдохнула, резко выдохнула и захлопнула книгу. Значит, вот как мне будут выдавать информацию? Порциями? Что ж, можно и порциями.
Оглядевшись по сторонам, я наугад развернулась, направляясь в ту сторону, где по логике вещей должна была находиться река — универсальный ориентир. Ну, по крайней мере, если бы я хотела дойти до Невы от своего дома, то шла бы я именно в этом направлении. Дороги не было. Как и указателей. Хотя подождите-ка…
Застыв на месте, я удивлённо уставилась на большой плоский камень с выбитыми на нём надписями. Причём надписями на современном языке — без всяких там Ятей. Тут же в голове пронеслись слова про то, что мир существует вне времени, и я просто позволила себе принять этот факт, сосредоточившись на словах.
«Направо пойдёшь — казну потеряешь. Налево пойдёшь — ум потеряешь. Прямо пойдёшь — живота лишишься.»
Живот усиленно заурчал, не соглашаясь с подобной расправой, а я задумалась. В сказке точно было иначе. Кажется, там предлагали лишиться коня, меча и жизни? Хотя в другом варианте, наоборот, предлагали стать богатым, женатым или мёртвым. М-да, завидное постоянство в желании лишить путника жизни.
Ещё раз окинув взглядом камень, попыталась рассуждать логически. Надпись сделана на понятном мне русском языке, то есть предназначена для меня. Учитывая, что с собой у меня был рюкзак, книга и больше ничего, очевидно, мне предлагался соответствующий выбор.
Направо пойдёшь — казну потеряешь…Казны-то у меня и не было. Зато был рюкзак с вещами. И вот с ними я расставаться совершенно не собиралась. Идти в лес без хотя бы минимального запаса воды? Нет уж, увольте.
Налево пойдёшь — ума лишишься. В данном случае, наверное, имелась в виду книга. Не то чтобы другой ум у меня отсутствовал, но… Впрочем, если тут подразумевался мой собственный разум, данный сценарий меня тоже не устраивал: становиться ни безмозглой, ни сумасшедшей мне категорически не хотелось.
Прямо пойдёшь — живота лишишься. Неплохая реклама похудения, кстати. Только мозг подсказывал, что эта фраза означает «лишишься жизни». И тот же самый мозг активно напоминал, какой именно вариант выбирало большинство сказочных героев. Точнее, все. Абсолютно все, кто в итоге добивался успеха. Анализировать не хотелось, но кто ж меня остановит.
