Он и так был готов пойти за ней куда угодно, как пес за хозяйской рукой, а сейчас он убедился в этом еще раз. Алике был нужен, просто необходим, оплот надежности и верности, тихой гавани, и он его найдет, обустроит и предоставит. И ей, и ему самому необходимо место, где тебя любят таким, какой ты есть, где тебя полностью поймут и поддержат. Он – Харн, самый быстрый среди служителей ордена Пресветлому, станет самой крепкой опорой для Алики, ее крепостью, ее башней. Она для него уже таковой стала, не оттолкнув и приняв всю противоположную действительность. Но еще столько всего предстояло впереди. Эта битва всего лишь начало…
Сейчас стоило позаботиться о такой сильной и одновременно слабой Алике. Как только он смог двигаться, то поднял свою храбрую женщину, мать, любимую, единственную, неповторимую, изумительно прекрасную, чешуйчатую и самую – самую на руки и понес, не забыв про Соню. Соне тоже необходимо успокоиться и побыть в тишине.
Все без исключения служители ордена уважительно расступались, пока из ниоткуда не выскочил Лияр. Командир был настолько взбешен, что мышцы его лица слегка подрагивали, а в глазах была такая огненная буря, что смотреть в них было опасно.
Кто – кто, а Харн его не боялся. Он только крепче держал свою драгоценную ношу и с полуулыбкой наблюдал за своим командиром.
Оказалось, Лияр получил приказ о дальнейшей зачистке в башне темных и жаждал отмщения после такого восхитительно наглого проникновения и закономерного окончания. Но Харн в связку не попал, у него было личное задание: он должен следовать за госпожой темной ведьмой. Пришлось Лияру обойтись без своего друга. Он выбрал Гиура и еще одну боевую четверку. Шестеро отправились к утесу в степных равнинах.
Лияр ошарашил Харна: перед тем, как отправиться на выполнение поручения, командир самостоятельно убедился в целостности дочери своим золотистым щупом и только потом уже осмотрел ее мать. Такая забота о чужой дочери немного – немало потрясла мужчину.
Шагая вместе с Соней вдоль серых пустых орденских стен, Харн широко улыбался, ближе прижимая к себе ведьму. Он будет ее тенью, будет идти за ней всю жизнь, несмотря ни на что. Шаг в шаг…
…Лияр…
… Беловолосый мужчина был полон зверской и лютой злобы после схватки, такой неожиданной, должен он признать. При всех его расчетах вероятность такого раннего нападения была ничтожно мала. Он предполагал, что темные подготовятся к своему нападению и ударят тогда, когда все спят. Но атаковать без должной подготовки в обеденное время – абсурд.
Стоило отдать им должное, сбить всех с толку все же получилось превосходно, этого не отнять. Одновременно с этим это и было их ошибкой. Если бы колдун не действовал на эмоциях, то рассчитывать на победу ордену Пресветлого было бы затруднительно.
Во время вторжения темные настигли его в кабинете служителя самому Пресветлому. Они как раз разбирали свои будущие действия и рассуждали об эфемерном грядущем.
Трое колдунов снесли дверь с петель темной силой, вынуждая закончить такой приятный разговор. Вооружившись верным мечом и сотканной золотой плетью, которая при необходимости ловко прообразовывалась в щит, он чувствовал себя довольным.
Да, все получилось не так, как ему хотелось, факт такого исхода он не предрекал. Но скоро он освободится, и ему было совсем не важно, через свою смерть это произойдет или через череду чужих смертей.
Нападавшие всячески пытались пробиться к старику. Его сила уже давно не была прежней, но мало кто об этом знал. Лияр был из тех, кто знал и сочувствовал служителю самому Пресветлому настолько, насколько он мог. Быть запертым в слабом и болезненном теле – больше испытание, нежели награда. Еле греющая искорка поддерживала огонь Пресветлого и жизнь в Вольфганге. Он будет жить, пока Пресветлый не отпустит его душу из дряблого тела, потушив уголек своего дара.
Кстати, лидер ордена оказал небывалую честь Алике, сообщая свое настоящее имя, ведь не всем служителям оно было известно, что уж говорить об остальных тайнах. Не принято было в рядах служителей вспоминать лишний раз свое прошлое, а скрыть его – это право каждого в ордене.
Все же как вовремя он оказался в кабинете своего главы. Лияр крутился, как заведенный, отбивая смертельные удары. Ему удалось достать хлыстом из светлого дара пока только одного из троих колдунов. И теперь у того из живота текла кровь, обильно добавляя алой краски в картину боя.
Лияр начал выматываться, и дыхание стало тяжелым, что отвлекало его, но сдаваться он ни в коем случае не намерен. Еще прицельный удар, и у второго темного появился глубокий порез на щеке. Темные начали злиться, а значит, скоро будут ошибаться, и тогда он, Лияр, выйдет победителем из схватки.
Вдруг прямо посреди поединка колдуны схватились за область сердца, а призванное темным даром оружие начало сыпаться, будто прах, прямиком к его ногам. За трухой повалились и темные.
Лияр недоверчиво смотрел на кулем валявшиеся тела колдунов, но решил убедиться в своих предположениях. Не почувствовав пульса ни у кого из них, он понимающе усмехнулся.
Лияр обернулся на Вольфганга, тот улыбался беспечно и счастливо, словно дитя, и скупая одинокая слезинка скатилась по его сморщенной щеке. Белый командир хоть и был поражен такому проявлению радости, но, как всегда, не показал и намека на свои эмоции.
– Наконец-то, Лияр, наконец-то, – забормотал глава. – Отправляйся на грозовых орлах в темную башню в степи и разрушь ее. Использовать пропитанное кровью жертв место более не стоит. Плачущую землю необходимо очистить.
– Вы уверенны, что в ордене моя помощь не понадобится? – недоверчиво спросил командир.
– Совершенно уверен. Алика справилась. Дело осталось за малым, – сказал он.
Вольфганг оставил при себе, что это относилось лишь к нему, а никак не к Лияру.
По дороге в общую залу, где должна присутствовать Алика, а значит, и должно быть основное место боевых действий, он встречал загадочно павших темных и обескураженных светлых, которые до недавнего времени вели бой с нападавшими.
В одном из коридоров он встретил Харна, несущего на руках бессознательную ведьму и испуганную девочку, жмущуюся к другу от страха все ближе. Ее испуганный вид поверг командира в пучину бешенства. И это чувство было настолько необъятным, что скрыть не получилось. Бедный ребенок, который столько всего увидел за свою маленькую жизнь. Да и матери досталось – везде гонимая и ненужная, она взяла на себя слишком многое. Но ничего, все еще будет – успокаивал себя Лияр.
Проверив наличие ранений и угрожающих жизни состояний у Сони и Алики, Лияр ослабил свой гнев. Он отобрал четверку, которые отправятся на зачистку, не считая его самого и Гиура. Он бы хотел взять с собой и Харна, но у того был собственный приказ. Кроме того, оставлять одних Алику с дочерью было рановато. Он не стал задерживать своего бойца, доложить подробности о беспредельном вторжении ему смогут и другие служители.
Лететь на грозовых орлах Вольфганга уже стало каким-то привычным делом. Высота и виданный ландшафт не производил былого захватывающего впечатления на беловолосого командира, как при первых знакомствах с птицами. Но существенный плюс в перелетах был – быстрее транспорта он не знал. Вместо нескольких дней выматывающего пути и риска повторного знакомствах в сословом лесу, шестерым служителем нужно всего лишь наслаждаться полетом, попутным ветром и ощущениями теплых перьев в своих ладонях.
Во время пересечения местности Лияр занял свою голову расчетами. При существующем раскладе от него и его поступков мало что зависело. Решение о перестройках и дальнейшем общении с темными, вытекающие из этого вопросы и проблемы лежат на плечах у служителя самому Пресветлому. Командир свое дело сделал – помог Алике, как смог, даже атаку она отбила, по большому счету, в одиночку.
Алика стала героиней, освободив скованных темным плетением служителей и красочно умертвив основателя противоборствующей силы прямо на глазах почти у всего ордена. Правда, стоило уточнить и утолить свой интерес, почему все-таки темные попадали спелыми яблочками замертво.
