— Смотри-ка! Культурная, — оценила мама способности Светки. И спросила: — Скажи мне, доченька… Ты теперь тоже такая, как они?
Я виновато смотрела на маму, пока чайник, воспарив, наполнял её чашку, а пирожные перебирались на другую тарелку.
— Это ничего, Катенька, — улыбнулась мама. — Прямо как в мультфильме «Красавица и чудовище». Но раз уж так всё сложилось… Отец прав — хоть внуков нарожай. Ты так красиво смотришься рядом с детьми… А мальчик правда император?
— Да, мама. А девочка — его сестра, Великая княжна. Двойняшки они. И очень умные.
— Вот и славно. Так я скажу отцу, что всё в порядке будет? Сама знаешь — навязчивая мечта…
— Скажи. Только это совсем другой мир, мама. Как ещё всё сложится…
— Сложится, Катя! Обязательно сложится! Только вот непривычно нам здесь… Дома лучше. О! Нам пора отца выручать!
И то верно. Он уже вспотел, больше не прыгал, как мальчик, и дышал отдуваясь. Игру я прервала, папу и маму в кресла усадила, на детей цыкнула, а на регента посмотрела недобро.
— Прошу вас, Великий князь, отойти со мной в сторонку для приватного разговора.
Регент понуро кивнул, а отец принялся его защищать:
— Катя! Он не виноват! Это я сам! И мне какой-то мазью спину натёрли — совсем молодой стала!
В окутавшем нас тумане я молчала. До тех пор пока регент не взял меня за руку.
— Ведь всё хорошо, Катя?
— Очень! — возмутилась я. — Почему ты, Георгий, не посоветовался со мной?! Почему мне не сказал?! Дети — ладно! Они в свои игры играют! Но ты?!
— Я думал, сюрприз будет… — вздохнул регент.
— Получилось! — заверила я. — Моим родителям здесь не нравится! Не привыкли они к такому. Так что отправишь их назад!
— Может, они хоть иногда будут здесь жить? Чтоб с тобой повидаться и в мяч поиграть. А слуг я буду убирать.
— Сам у них спроси! А почему это ты моей руки не у меня просил?
Вот откуда в моём голосе взялись интонации завзятой змеи?!
— Чтоб все как положено было… — растерялся он. — И я думал, что ты уже решила…
— Думал он! — недовольно бросила я и прорвала пелену тумана.
Ну не дура ли?! Ведь люблю его! Чего взъелась?!
А родители и император с Великой княжной, видать, уловили напряжённость. По нашим лицам. А отец даже навстречу пошёл, обнял.
— Не ругайся с ним, Катя, — прошептал на ухо.
— Всё в порядке, папа, — шепнула я в ответ. — Лёгкая размолвка…
Отец отстранился и кивнул:
— Это хорошо! Нам бы с матерью домой…
— Георгий всё сделает.
Подошла к маме, обняла её и сказала:
— Теперь буду чаще забегать. С телефоном сложнее…
— Хорошо, Катя! Не обижай его.
Сделав несколько шагов по траве, прежде чем исчезнуть, я обернулась и улыбнулась регенту. Ну, а что?! Разве он должен мне обо всех своих делах и делишках докладывать?!
Потом я узнала, что эти аферисты доставили моих родителей обратно всем скопом. А дети с отцом радостно прыгали по квартире и ели сосиски. Так что карета во дворец вернулась пустой.
***
У себя я уселась перед холодным камином и… Нет! Не плакала! Глупо улыбалась... Замуж позвал! Не совсем, конечно, но почти. Только что ему мешало меня сначала спросить?! В постели. До или после. После, понятно, лучше — там и думать не о чем, и нечем. Спросил бы — я бы согласилась! Спросит ещё, наверное… Не откажу! Как говорит Машка: «При таком раскладе «нет» говорят только леди, испорченные мечтами и интеллигентностью!»
Я бы регенту всё это сказала. Вот только он до вечера на глаза мне не попадался. Наверное, не хотел дразнить змею. А вот дети подобными мыслями себя не отягощали и через полчаса заявились вместе с котятами. Начался такой бедлам, что думать о чём либо стало невозможно — котята носились за Светкой, дети за котятами… С другой стороны, никто мне не запрещал улыбаться. Хоть глупо, хоть мечтательно. Этим я и занималась, пока бегуны не умаялись и не решили перекусить. А потом потащили меня в сад.
И день прошёл как обычно. Хотя перед тем, как отбыть на войну, император вдруг заявил:
— Сегодня последний вечерний приём перед летним балом! А значит, летний бал произойдёт завтра!
— Подожди, Ярослав, — удивлённо посмотрела на него я. — Но бал должен состояться через четыре дня?
— И что? — беспечно откликнулся он. — Последние гости с проживанием уже прибыли, а остальных оповестили! Всех!
— Но… — начала было я, но меня перебил император:
— Это мой каприз!
— Император не должен капризничать! — строго сказала я.
— Почему это? — вмешалась Анастасия. — Его право!
— Точно! — подтвердил Ярослав. — А вот ещё каприз — ты должна присутствовать сегодня на вечернем приёме! Вместе с нами и обязательно! Потом ещё что-нибудь придумаю!
И ускакал по дорожке.
— Завтра летний бал… — печально вздохнула Анастасия.
— Вот и молчи, а то сглазишь! — отозвалась я.
Анастасия снова вздохнула, и мы молчали минут пять. А потом она принялась с восторгом рассказывать, как всем было весело в квартире моих родителей. Надеюсь, что мама с папой выпили таблетки от головной боли...
***
Никогда не любила официальную часть какого угодно мероприятия! Все хвалебные и восторженные речи… Конечно, здесь представления прибывших шли повеселее, но меня потянуло на зевоту ещё в самом начале приёма. И регент это заметил. Он что-то прошептал императору, быстро вышел из зала, а вернулся почему-то с другой стороны…
— Катя! — позвал Ярослав. — Это всё будет долго продолжаться. А вон там, позади придворных, твоя подруга. Ты можешь с ней поговорить. Но когда представление окончится, возвращайся. Я буду речь держать!
В общем-то, возможность поболтать с Машкой затмила подозрения насчёт императорской речи. Но, прекрасно понимая, откуда у этой заботы ноги растут, я благодарно кивнула регенту.
Машка была с мужем. Он с уважением поздоровался со мной, с глупой улыбкой посмотрел на жену и отошёл в сторонку. Зато к нам тут же подрулила маркиза Кляйстер.
— Добрый вечер, герцогиня Стрелецкая! Баронесса Литтенгофер! Я хочу извиниться за то небольшое недоразумение…
— Принято! — довольно грубо оборвала я маркизу. — И у нас приватный разговор.
— Конечно, герцогиня! Если вы не возражаете, я постою здесь!
Похоже, что мой вид сильно возражал. Потому что маркиза сделала два шага в сторону, а потом ещё два. Ну а я уже привычно поставила звуковую стену и из вредности добавила световых искажений.
— Что случилось, Катька?! Твой не то чтобы нас от дела оторвал, но был близок к этому. И ничего не объяснил! Только сказал, что мы можем выручить тебя!
— Уже выручили! Мне так, Машка, муторно стало на этом приёме… А регент заметил. Плохо, конечно, если отвлекли…
— Фи! Мой говорит: «Как свечку зажгли — значит, ночь и пришла!» А спичек у него!.. — Машка хихикнула и посмотрела на мужа. — Даже не знаю сколько! И мой детей хочет! Я ему честно объяснила, что раньше, чем через пять дней, можно и не стараться, а он говорит, тренировка — основа всего! Ведь однажды у него график установится?!
— Однажды, наверное, — с улыбкой кивнула я. — А ты доживёшь?
— Доживу! — оптимистично заявила Машка. — Зато намекать и выпрашивать ничего не надо! А ты хоть здоровье поправила?
— Поправила. Даже очень.
— И как он?
— Да не хуже твоего барона.
— Так ты его, Катька, за рога и в стойло!
— Не будет у него рогов, Машка. Люблю я его. Он и у родителей моей руки попросил.
— Класс! Вот как залетим на пару и будем хвастаться, у кого зубы чаще и кто раньше ножками пошёл! Как же нам с тобой повезло!
Долго мечтать нам не дали. Подошёл слуга и принялся беззвучно шевелить губами. Когда я догадалась убрать барьер, пришлось попросить:
— Повторите!
— Великий князь Георгий Александрович Романов просят вернуться к трону императора! Предпоследняя пара гостей на представлении!
— Надо идти, — недовольно поморщилась я. — Вы смоетесь?
