Зазвучал и голос самого Нигая, и я не поняла сначала, выплыл ли он из воспоминаний, или он произносит их сейчас:
— Твое отношение ко мне поменялось. Ты благодарна мне за спасение. Я один ценю тебя, и ты знаешь об этом. Тебе нравится работать на меня. Ты полностью доверяешь мне. Лишь я один привлекаю тебя. Ты хочешь меня. Я твой хозяин во всем, и тебе нравится это. Когда я говорю «мне бы хотелось», ты беспрекословно выполняешь то, что последует за этими словами. На счет «три» ты очнешься, наденешь ТПТ, и не будешь помнить ничего о внушении. Раз, два, три…
Растерянная, не понимающая, где явь, а где воспоминания, я захлопала глазами и недоуменно посмотрела в напряженное лицо капитана. Затем мелькнула в голосе мысль: «Надень ТПТ». Я подняла руку, в которой еще сжимала устройство, активировала его, надела на ухо и взглянула на мужчину снова. Взгляд прояснился.
— Ты выглядишь усталой, — мягко проговорил он, и провел рукой по моей щеке. — Не выспалась?
— Н-нет, — хрипло ответила я.
— Иди отдохни. А ночью мне бы хотелось, чтобы ты пришла ко мне.
Я кивнула и, слыша звон в ушах, пошла к дверям. Нигай опередил меня, открыл двери, и приказал дежурному в коридоре сопроводить меня до комнаты. Я шла медленно и осторожно, прислушиваясь к своим ощущениям. Оказавшись у себя в комнате, я первым делом скинула одежду и приняла душ. И там, стоя под бодрящими прохладными струями, ощутила сладкий вкус торжества и горький — отвращения.
Совет Риган оказался действенным, и ублюдочный капитан ничего не смог мне внушить. Я отлично помню слова внушения и по-прежнему его ненавижу. Но мне придется притворяться, что внушение сработало… А это значит, что этой ночью я пойду к Нигаю.
В юности я часто просила Ксану раздобыть для меня приглашение на очередной прием, куда ее то и дело приглашали высокородные поклонники, друзья и знакомые, и иногда сестра доставала приглашения. Изредка к нам присоединялась и Нери. Почему изредка? Потому что Нери всегда скучно на великосветских приемах, ведь все они похожи: уединенная вилла, сдержанный стиль оформления, элитные напитки, немного закусок, негромкая музыка, выверенный смех светских красоток, оценивающие взгляды мужчин. А еще строгий дресс-код, разговоры в пределах определенных обществом тем, почти пуританская сдержанность… Трудно не согласиться с Нери — скука смертная!
Но чтобы получить приглашение на такой скучный-скучный прием, нужно приложить массу усилий, не говоря уже о том, сколько денег нужно потратить на то, чтобы подобрать подходящий образ для выхода в свет. И все это для того, чтобы хотя бы на время оказаться в обществе высокородных, и, если повезет, привлечь внимание нужного мужчины. Если же таковой мужчина уже имеется, то приемы полезны для укрепления деловых контактов, знакомств и собирания сплетен.
— …Как тебе здесь? — спросил Нигай, и взял с подноса, который поднес нам официант, бокал с шампанским.
— Ничего особенного, — задумчиво ответила я, разглядывая сад, в котором собрались гости Калледа Креса. — Вон те громоздкие скульптуры словно кочуют из дома в дом. Закуски тоже по одному стандарту. Освещение так себе. Музыка неплохая, правда. И море красиво смотрится ночью.
Рассмеявшись, капитан протянул мне бокал:
— Выпей, станет веселее.
Я взяла бокал, пригубила шампанского, поморщилась.
— Что, тоже ничего особенного?
— Именно так!
— Все же выпей, мой ворчливый Котенок, и расслабься: пройдись по саду, поговори с кем-нибудь, музыку послушай. А я отойду ненадолго, — его рука соскользнула с моей талии и он улыбнулся мне.
Я вернула ему улыбку и подарила многообещающий взгляд: он ждет благодарности за то, что вывел меня в свет.
Нигай направился к группе мужчин, которых обхаживал хозяин вечера, Крес. Сжав тонкую ножку бокала в руке, я убрала фальшивую улыбку с лица и досадливо вздохнула.
Я хотела попасть на этот прием только по одной причине — чтобы узнать, с кем у Нигая хорошие отношения помимо Креса и Нариаса, и, в идеале, вызнать что-то компрометирующее о них. Увы, шансы на это нулевые. Сразу стало ясно, что сегодня вечером меня не привечать будут, а терпеть, и ничего узнать я не смогу.
Появившись с Нигаем, я произвела впечатление, и по большей части это заслуга наряда, который капитан сам выбрал для меня. Так, на мне было платье в пол из натина, очень сложного в изготовлении материала, который начинает ярко переливаться при естественном освещении и едва мерцает при искусственном. Открытыми были только руки; платье обтягивало каждый изгиб моего тела, но не сковывало движений. Несколько простых браслетов позвякивали на запястье левой руки. Одета я была примерно так же, как и другие гостьи, и ничем, кроме цвета, мое платье не выделялось. Оно было того же оттенка, что и мои глаза — зеленого, пронзительного, как листва. Центаврианки считают такие цвета вульгарными, так что мое «яркое» появление заставило их удивиться.
Накануне стилисты подровняли мне волосы и обработали специальным составом, так что они лежали идеально ровно, почти достигая линии плеч. Травянистый тон платья подчеркнул цвет глаз, сделав их выразительнее и ярче. Внимание к моей скромной персоне не льстило мне и не раздражало. Я только удивлялась — разве они не замечают, что я вторая кровь?
Крес так и сыпал комплиментами, но после намеков Нигая, что он разевает рот на чужое, хозяин приема подостыл и отошел, чтобы встретить других. Мы же остались в компании уже прибывших гостей.
Недолго я казалась всем загадочной прекрасной незнакомкой… как только капитан представил меня без священных слов «Из Рода такого-то», я опустилась в глазах гостей до уровня безродной игрушки, которую привели только ради развлечения и чтобы чуть позлить статусных гостий.
Высокородные дамы и господа, особенно дамы, мило улыбались мне, но я легко читала их мысли: «Наглая дешевка, и не надейся стать нашей!». Я улыбалась в ответ: «Не очень-то и хочется».
Оставшись одна, я посмотрела в сторону стайки женщин. С одной из них мы встретились глазами. Смерив меня уничижительным взглядом «Даже не смей подходить», она отвернулась.
Я усмехнулась и пошла вперед, к той части сада, где можно было уединиться. Вслед мне многие смотрели, но никто не подошел. Очень показательно: когда Нигай рядом, все славные и милые, но стоит ему отойти, как я чувствую себя изгоем.
Я дошла до самой отдаленной беседки, из которой открывался прекрасный вид на залив, зашла внутрь и, ухватившись за опорный столб, уселась прямо на ограждение. Планета, на которой мы находимся, принадлежит Роду Крес. В этой части планеты изумительный климат и потрясающие виды — горе, море, бухты… Кресы настроили здесь отелей и гостиниц, и зарабатывают на отдыхающих, которые прилетают сюда порелаксировать и поглазеть на морских уллов, крупных очень умных животных.
Я выпила все шампанское и поставила пустой бокал на ограждение. Даже от такой незначительной доли алкоголя в голове зашумело. Выпить бы еще… и еще… а лучше раздобыть того яда в таблетках, на который подсела Ксана, чтобы хотя бы что-то почувствовать. Потому что, кажется, я разучилась чувствовать. И очень, очень устала… Устала притворяться влюбленной перед Нигаем, устала от распорядка, устала даже от своих тхайнов…
— Как вам вид? — раздался мужской голос.
Я шевельнулась и столкнула нечаянно бокал с края. Тот, перевернувшись в воздухе пару раз, упал прямо на выступающий камень и разбился. Увидев, как он разлетелся, я почувствовала тупую боль.
«Со мной будет то же самое, если ничего не изменится в моей жизни. Однажды я просто взорвусь от напряжения на тысячу осколков».
Мужчина зашел в беседку и заглянул за край. Он был в черном, как почти все гости мужского пола — почему-то они считают, что черный автоматически делает их элегантными.
— Высоко здесь.
— Да, высоко, — безразлично ответила я.
Он повернулся ко мне, показав лицо. Я без интереса скользнула по нему взглядом. Безупречное лицо, как и полагается высокородному, но более чувственное, чем диктуют строгие рамки красоты. И волосы длиннее, чем у большинства, той же длины, что и у меня.
