у него не получится.
– Слышали, армия императора возвращается? – на улице кучковались люди. Новости страшили и гнали из дома. Я присоединилась к растущей компании. Никто на меня, одетую в плащ Волюшки, внимания не обращал. Я сама сообразила, что выходить в скорбящий город разодетой в меха нельзя, поэтому обратилась к кухарке.
– С чего бы вдруг? Захватили столько королевств, а бегут в Рогуверд?
– Должно быть, вирус их сюда гонит.
– Все отсюда, а армия сюда? Неужто беспорядков ждут?
– Какие уж беспорядки, если люди мрут, как мухи. Императорский гарнизон лежит. Каждый день по покойничку выносят.
– Вот и я о том: если гвардейцы перемрут, то армия на подмогу придет.
– Ой, неладно кругом! – женщина в фартуке и с корзиной в руке закрыла рот платочком. – Вы же знаете Магду–провидицу? Так вот она на каждом углу кричит, что вирус – это кара на голову императора. За все наши смерти и несчастья. Мол, гляньте, мор только эриверцев косит, а прочий люд не трогает.
– А ведь и вправду, – мужчина, похожий на лавочника, пихнул плечом рядом стоящего, – ты знаешь хоть одного заболевшего рогувердца? Я нет.
– И я нет.
– Нет.
– Не знаю ни одного.
– Я служу у Дорхезов, так у этих эриверцев вся семья лежит, а нам, слугам, хоть бы хны, – вихрастый мальчишка улыбнулся во весь рот.
– Хорошо бы, коли так, – вступил в разговор старик. – Собакам собачья смерть.
– А если император того, – лавочник со значением оглядел собеседников, – кто нами править будет? Прежнего–то короля убили.
– А лорды Джовир и Фельстан?
– Ежели эриверцы сгинут, этих мы сами на вилы поднимем. Предатели.
– Ой, нам ли о правителях думать? – махнула рукой женщина в фартуке. – Была бы шея, ярмо всегда найдется.
– А я вот слышал, что принц Конд Корви жив! – мальчишка–слуга, чувствуя на себе общее внимание, сиял как золотник. – О нем мои хозяева говорили. Мол, ищут среди живых, потому как среди мертвых не опознали.
– Корви, значит, – начал лавочник, но осекся. Из аптеки вывалили обережники. Толпа тут же рассосалась. Мгновение – и я стояла посреди улицы одна. Нет, не любит народ черных рыцарей, хотя совсем недавно чествовал за закрытие портала с великанами.
Всю дорогу домой я думала об услышанном. Дождаться герцога или рассказать все Збигуву? Ближе к вечеру я не выдержала и решила открыться: созвала на кухню обережников и преданных герцогу слуг. Тех, что служили не только дома, но и в армии. Усевшись за длинным столом, они с тревогой поглядывали на меня. Чтобы голосящая птица не мешала, я попросила вынести клетку. Хоть и страшно было делиться нечаянно полученной информацией, которая наверняка разобьет нашу сплоченную компанию на два лагеря, но смолчать не могла. Все они стали родными.
Глава 23
Пересказав услышанное от горожан, я подвела итог.
– Люди полагают, и не без основания, что вирус нападает только на эриверцев. Никто из той толпы не смог припомнить, чтобы заболели местные.
– Я схожу во дворец, – с места поднялся Збигув, – туда стекаются новости со всей империи. И если ты права, то нам ничего не останется, как уйти. И причем срочно!
– В смысле, уйти? – в дверях появилась Иллиса. Было очевидно, что она подслушивала.
– Вернуться к себе, в Эривер. Мы здесь чужие, и сама природа выталкивает нас. Разве не понятно, почему такая избирательность? Если останемся, то однозначно все пропадем.
– Я с тобой. Велите принести мой плащ, – Иллиса резко засобиралась.
– Вам нельзя со мной. Чужим в Эривере не выжить, – желание принцессы отправиться с обрежником на край света вышибло его из колеи. – Мы уже пробовали забирать жен и детей, которыми обзавелись в захваченных мирах…
– Да не в Эривер, дурак, – Иллиса притопнула от негодования. – Как смел такое подумать?! Я и какой–то обережник! Я иду с тобой во дворец. Мне срочно нужно.
Не дожидаясь согласия, принцесса метнулась к себе.
– Можно и мне с вами, – я вышла следом за Збигувом. – Я переоденусь в хрониста и поговорю со слугами. Разузнаю то, что вам не расскажут.
Конечно же, я имела в виду Конда: увидев во дворце монаха ордена Света и Тьмы, тот обязательно будет искать встречи со мной.
Обережник колебался.
– Если бы не я, вы бы не скоро догадались о выборочном действии вируса, – я была настроена решительно. – И появление хрониста во дворце не вызовет подозрений – летописец был послан к герцогу самим императором.
Нехотя, но Збигув согласился.
Через полчаса мы с Иллисой сидели в карете, груженой ее сундуками. Обережникам, вызвавшимся сопроводить нас во дворец в качестве охраны, она объяснить свои намерения не посчитала нужным. Збигув лишь вздохнул с облегчением, когда понял, что принцесса собрала все свои вещички. Меня в образе хрониста она не узнала, что только порадовало: змеюка вызнала не все мои секреты, а потому можно было не бояться разоблачения.
– Вы ведете затворнический образ жизни? – поинтересовалась она. – Я вас в особняке ни разу не встречала.
– Работы много, – буркнула я хриплым голосом, похлопав по переносному ящику. Конечно же, поддерживая конспирацию, я предварительно нюхнула Святую деву. Только оказавшись в своей комнате, до меня дошло, что из выданного орденом снаряжения у меня сохранились лишь краски. Все прочее, монашеский плащ в том числе, пришло в негодность и было сожжено сразу же по прибытии в особняк. Пришлось позаимствовать кое–что из гардероба Их Светлости. Так что хронист из меня получился франтоватый, но недотепистый – одежда была настолько велика, что рукава пришлось закатать. Но плащ скрывал изъяны, а раздеваться я не планировала. Мне бы без приключений прошмыгнуть к слугам и выведать, где остановился господин…
«Ого, а нового имени Конда я не знаю!» – я хлопнула себя по лбу. Но когда меня останавливали трудности?
Я никогда не видела дворец Корви при свете дня. В свой первый и последний раз пребывания в нем все больше бегала по подземелью или плыла по зловонной реке. Так что да, дворец произвел впечатление. Я словно переместилась
