Ты уверен, что я рожу тебе сына, и ждешь? Тогда зачем говоришь, что отпустишь меня? Ты не отпустишь все равно, это ложь.
– Я уже сказал: если ты решишь, что хочешь уехать, то я отпущу.
– А мой сын? Сандер, – я едва удержалась, чтобы не тряхнуть его за плечи. – Ты ведешь какую-то игру, и я хочу понимать. Давай начистоту? Чего ты боишься? Что я предам тебя? Ты не доверяешь мне?
– Нет. Я не хочу тебя вмешивать.
– Если у меня есть возможность выбирать, я хочу выбирать с открытыми глазами, понимая все возможные варианты. Если ты не рассказываешь мне правду, зачем тогда предлагаешь выбор? Довольно лицемерно, не находишь?
Он засопел. Потом поднялся на ноги, прошелся по спальне от стены к стене.
– Что именно ты хочешь знать? – спросил он.
– Все. Хочу знать, какие у тебя планы насчет меня, насчет нашего сына, если он все же родится… насчет Рёйгена в целом.
Он прошелся еще, очень нервно, потом вернулся, встал рядом, помялся немного и снова сел. Правда не давалась ему.
– Дело в том, – мрачно и как-то отстраненно сказал он, – что я не очень надеюсь дожить до рождения этого наследника. Если бы я был уверен, что смогу остаться в Рёйгене на долгие годы, то я никогда бы не отпустил тебя. Ни за что. А так… Конечно, я не собираюсь сдаваться. У меня есть некоторые идеи, как можно все провернуть. Возможно, если ты уедешь, это будет даже выгодно. Если не вмешается Ульрих, конечно.
– А Ульрих может вмешаться? Я зачем-то нужна Ульриху? Сандер?!
Просто чудовищными усилиями ему эта правда давалась.
– Камень признал тебя. Возможно, при передаче власти Ульриху возникнут проблемы, если только ты не пойдешь к Камню с ним, как пошла со мной. Но вот тут не факт, что Альфонсо не выдадут тебя ему обратно, если Ульрих предложит хорошую цену. А вот Альфред не выдаст. Возможно даже, было бы разумно тебе поехать в Мидсворд как можно скорее. Я могу проводить тебя… – вдруг воодушевление в его голосе. – Да, знаешь, если у меня все получится, то из Мидсворда я бы мог забрать тебя назад. А пока это развязало бы мне руки…
Тут он осекся, поджал губы.
– Мой отъезд развязал бы тебе руки? Сандер, мать твою! Объясняй!
Он засопел снова. Долго молчал.
– Да, развязало бы, – сказал наконец. – Ульрих уже угрожал убить тебя, если я буду вести себя неправильно. А я не всегда могу обеспечить твою безопасность. Во-первых, не всегда могу уследить, во-вторых, даже если он попытается что-то сделать прямо у меня на глазах, я не всегда смогу остановить его. А если уедешь, он ничего не сможет сделать.
– Не остановить? Он сильнее тебя?
– Дело даже не в этом. Я не могу нанести Ульриху никакого вреда. Я клялся в этом еще Альфреду, он опасался, что я могу Ульриха устранить. Да на мне этих клятв как грязи, – Сандер невесело усмехнулся. – Я не могу его ни убить, ни ударить хоть как-то ощутимо. Ну, в морду могу дать, нос разбить, но ничего, что бы как-то ему повредило. Только реальность такова, что либо я, либо он. – Сандер перевел дыхание, глядя на меня. Я тоже ждала. – Когда я ехал сюда, думал, что, когда я получу силу, Ульрих уже не сможет со мной справиться. Просто физически никак не сможет. Зато я докажу Альфреду, что из меня может выйти хороший герцог, разберусь с проблемами, и Ульриха он отзовет. Но дело даже не в Альфреде… думаю, он действительно мог бы отозвать, Альфреда действительно в первую очередь интересует благополучие этих земель. Иначе он назначил бы Ульриха сразу. Но и Ульрих своего не упустит.
Ульрих угрожал убить меня, поэтому Сандер боится дернуться лишний раз? Даже если это ставит под удар его самого?
– Что за клятву ты принес там, после танцев? То, что я видела.
Ведь именно это все надежды сломало. Слишком очевидно.
Сандер сжал зубы. Долго смотрел в сторону, молча и хмуро, размышляя о чем-то своем.
– Передать ему силу, – сказал наконец. – Сейчас я намного сильнее его. Я получил силу на алтаре, и от Камня потом, и танцуя в огне тоже… и эта сила никуда не ушла, она во мне. Камень признает меня. Самому Ульриху не получить столько, на всякую самоубийственную дурь он не готов. А без этого нет гарантии, что Камень его примет. Поэтому Ульрих взял с меня слово, что как только он попросит – я отдам.
Так… Вот сейчас мне нужно осознать все это.
– Как можно передать силу?
Не то чтобы я не знала ответ, скорее надеялась, что есть и другие варианты.
– На алтаре, – сказал Сандер. – Примерно так, как делал твой отец. Есть ритуалы… Я не знаю наверняка, я так и не нашел, как это делать, но Ульрих, видимо, нашел. Твой отец знал. С той лишь разницей, что жертва должна быть добровольной. В случае убийства часть силы все равно выплескивается и уходит в землю, а боль и страх жертвы порождают всякие побочные эффекты, вроде голодных тварей. Но если я сделаю это сам, то никаких голодных тварей не будет.
Та-ак…
У меня, честно говоря, волосы шевелились от всего этого.
Особенно от того, как спокойно и ровно Сандер говорил. Словно о чем-то простом и незначительном.
– Ты должен сам добровольно принести себя в жертву? Умереть? – я повторила, стараясь осознать. – И ты пообещал? Прямо на крови?
Он кивнул.
Да ты совсем больной, Сандер?
Или… Это даже еще хуже.
Сандер смотрел на меня. Синие глаза тускло поблескивали в темноте.
Хоть за что-то ухватиться…
– Но ты сказал, что все равно сдаваться не собираешься?
– Не собираюсь, – сказал он. – Конечно, жить-то хочется. Я не могу прямо навредить Ульриху, не могу его убить, но, может быть, смогу как-то подставить его. Скормить тварям… не знаю. Пока еще не придумал. Здесь аккуратно нужно, второго шанса может не быть. Но для начала я хочу убедиться, что ты не попадешь
