Я успела мимоходом удивиться, зачем это лорду отдельно сообщать об ожидающих? Стражи Дома вереска всегда сопровождали меня на территорию королевской семьи, где жил Делион, и обратно.
Мысль об Альвэйре даже не пришла мне в голову. Настолько я смирилась с его отсутствием. К тому же несмолкающая тревога, борьба с необужданной силой и усталость измотали меня окончательно. Иначе трудно объяснить, почему знакомая тёмная фигура на фоне зеленеющей листвы ввергла меня в такое смятение.
Словно сновидение, ставшее реальностью.
Словно на самом деле я не верила, что он приедет до праздника ко мне.
Мощный круп боевого коня, которого Альвэйр держал под уздцы, был покрыт потом и дорожной пылью. Неброский плащ мужчины тоже видал лучшие времена. Эльф держал тяжёлый чёрный шлем в руке, а сам напряжённо всматривался в моё лицо.
Не знаю, что он увидел в нём, но безотчетно, словно сам не ведал, что творит, лорд сделал несколько шагов мне навстречу.
Обида и гнев, что копились в моей душе все эти месяцы, смыло приливной волной. Я ускорила свой шаг и поспешила к нему, чтобы через пару мгновений обнять ошарашенного и чуть смущённого столь бурным проявлением чувств мужчину.
Как и Делиону несколько минут назад, мне хотелось плакать. Я слышала, как шлем упал в зелёную траву, а эльф сначала осторожно, а потом с неожиданной силой обнял меня и прижал к себе.
Но хотя тела наши были едины, и я слышала бешенный стук сердца Альвэйра, он всё ещё держал меня на расстоянии. Нить, соединяющая наши души, молчала.
— Пойдём, — голос эльфа звучал мягко, но глаза были затуманены, будто он изо всех сил старался смотреть не на меня, а на далёкий призрачный образ.
До замка Альвэйра было далеко от дома Делиона, а потому мужчина отвёз меня в дом, который некогда был моим. Слуги встретили нас, накрыли на стол и оставили в одиночестве, чтобы мы могли спокойно поговорить.
Я видела, что эльф устал, а потому не торопилась с расспросами, хотя выяснить нам предстояло многое.
***
— Как ты уже догадалась, в происходящем сейчас виноват Луистер, хотя люди ни за что не признают за собой вины. Впрочем, большая часть ваших полководцев, подозреваю, и не в курсе происходящего.
Я отложила в сторону вилку, вслушиваясь в усталый, спокойный голос.
Мне чудилось, что эльф примирился с той ночью, что произошла между нами. И ненависть к самому себе и, быть может, ко мне, если и была, исчезла. Но мужчина, сидящий передо мной, несмотря на всё это был всё также недосягаем, как и раньше.
— Принц усыпил нашу бдительность своим бездействием большей частью зимы. А затем… произошло что-то, что заставило лесную силу взъяриться…
Альвэйр замолчал и впервые посмотрел мне в глаза долгим взглядом.
— Мне сложно представить, что он сотворил. Мой народ уничтожил драконов. И хотя они были частью дикой магии, для них чуда не случилось. Природная магия не поднялась на их защиту. Что же он сделал, чтобы рассердить её?
Вопрос не требовал ответа, но я всё же предположила.
— Может, дело не в том, что делал или не делал Луистер… А в том, что та магия, что в лесу, и другая её половина…
Я не стала говорить «та, что во мне». Слишком опасная правда, чтобы ей звучать в доме, где полно лишних ушей.
— … последние. Больше нет. Она не может позволить себе терять и крупицы своих сил. И я её понимаю.
— Что ты имеешь в виду?
— Мне нужно в лес, ты и сам должен это понимать.
Лицо мужчины напряглось, ему совсем не понравились мои слова, хотя они и не могли стать для него сюрпризом.
— Всё, что происходило до сих пор, было нужно для этого. Я должна соединить собранное.
— И ты готова пойти на это? — он впервые с начала нашего разговора повысил голос. — Готова слепо следовать за ней? Продолжать быть её марионеткой?
Почти презрение, скользнувшее в его голосе, ранило словно острый клинок.
— Она растерзает тебя и выбросит, будто ненужную больше игрушку. Останешься ли ты после этого жива, здорова и… собой? А если и так. Удастся ли скрыть твоё участие в происходящем, когда всё это произойдёт на глаза у тысяч… Тысяч, Эльрис! Эльфов и людей.
Мне хотелось плакать. Я прекрасно понимала его правоту, но выбора у меня не было.
— Дело не в том, хочу я этого или нет. Я больше не вынесу! Даже той крупицы, что была во мне раньше, слишком много. Если бы не ментальная магия, она давно поработила бы мою жизнь. Затем… затем я впитала в себя то, что спало в горах. А потом и душу, что жила в тебе.
С каждой новой фразой голос мой повышался, и крик, что зародился внутри меня уже давно, но не находил выхода, рвался наружу.
Горло жгло, когда я торопливо и гневно выплёвывала свои обвинения, глядя в его ненавистно прекрасное и ледяное лицо.
— Я не продержусь долго. Если бы ты не спрятался от меня, словно последний трус, то давно бы знал, что я на грани безумия! Что каждый день для меня, как поле битвы! Что магия сводит меня с ума!
Гнев и обида клокотали внутри, они переполняли, будто океан, который пытался уместиться в маленьком глиняном кувшине. Чувства хлынули к Альвэйру по той ниточке, что связывала нас, но эльф резко встал, опрокинув тарелки на пол, судорожно вздохнул и не позволил им проникнуть к себе.
Злые слёзы выступили на глазах, когда я отвернулась от него.
И хотя сейчас было совсем не время для подобных вопросов, я должна была спросить.
Чтобы закончить эту страницу моей жизни.
Чтобы поступать дальше, так как считаю нужным, без оглядки на Альвэйра, эльфов и кого бы то ни было.
Даже если я — лишь подношение мёртвым.
— Скажи мне, Альвэйр, — голос мой был глухим и безжизненным. Я не обернулась, чтобы посмотреть на него. Взгляд мой застыл на зелёных ветвях деревьев за окном. Смутное узнавание скользнуло на дне сознания — будто я когда-то уже видела эту сцену. — Есть ли для нас шанс?
— Почему ты внезапно заговорила об этом? — много времени спустя я не могла припомнить с какой интонацией Альвэйр говорил мне все эти слова. Был ли его голос успокаивающим или раздражённым? Или, быть может, наполненным льдом, как часто это бывало?
Всего этого я не слышала. Лишь сухие бесцветные слова впивались в моё сознание.
Это должно было меня насторожить — собственная бесчувственность в такой важный миг. Но не насторожило.
— Я не эльф. Я не могу ждать тебя вечность. Не знаю, какими были для тебя эти несколько месяцев, но для меня они были невыносимы. Вы сумасшедшие, если измеряете силу любви страданиями по ней. Не хочу так. Я хочу любить и быть любимой. Знать, что мой супруг счастлив, когда обнимает меня, а не испытывает угрызения совести. Можешь ли ты дать мне это, Альвэйр?
Обернувшись, я взглянула в лицо эльфа, который в этот миг казался мне незнакомцем.
Боль, мелькнувшая на его лице, сменилась холодом.
— Я хочу услышать ответ сейчас, — медленно я обошла стол и двинулась к нему. — Не через век, когда ты дозреешь до него. Не через полгода.
Сама не замечая того, я протянула к нему руки ладонями вверх, чтобы он мог накрыть их своими пальцами, если бы только пожелал.
Слишком много давления. Слишком много хотела я от него, а потому ответ меня не удивил. Ком в горле застыл на его болезненное:
— Мне жаль.
Я опустила руки.
Глава 57
Много раз я думала, если бы Альвэйр действительно знал, что скрывается за моим вопросом, как бы он поступил? Сказал бы то же самое уже осознанно? Или не отпустил бы?
Но у прошлого, в отличие от будущего лишь один путь. Тот, по которому ты уже прошёл.
И на этой дороге Альвэйр окончательно отверг меня, а я сказала ему лишь:
— Тогда уходи.
Я стояла в обеденной зале, опустошённая и иссушенная, казалось, целую вечность. Пока незнакомая мне эльфийка не появилась на пороге и осторожно не спросила:
— Будут указания, моя госпожа?
— Вели приготовить мне ванну и комнату. Сегодня я переночую здесь. Предупредите лорда Кэлеана, чтобы не беспокоился.
