берет.
Обтерев влажным полотенцем и распустив собранные в кукиш волосы, служанки напялили на меня просторную ночную рубашку, укрыли и предложили попить, от чего я отказалась. Вдруг приспичит по маленькому, а я не смогу подняться? Неловко выйдет.
Задув свечу, служанки удалились. За окном царила ночь.
А я приготовилась ждать. Чего? Да чего–нибудь, что спасет меня от свадьбы с Корви–Дуг. Я даже убедила себя, что Конд хороший – я просто надумала всяких ужасов о нем. А он возьмет и явится на белом коне и увезет меня отсюда. А потом мы вместе посмеемся над моими глупыми выводами. Еще была надежда, что герцог, получив конверт с хрониками, поинтересуется, почему их не принес сам хронист. Все–таки мы не были чужими. Пусть он женится на другой, но чувства ко мне не могли остыть так быстро. Или могли? Ведь с момента его отсутствия прошло чуть ли не два месяца.
Я посмотрела в окно, за которым вновь начался дождь. Крупные капли били в стекло.
***
Никто не пришел меня спасать. Ни ночью, ни утром. Как выяснилось, жидкость для снятия маски ордена Света и Тьмы Иллисе раздобыть не удалось. Монахи строго берегли свой секрет. И она едва увернулась от дознания, с чего ей вдруг потребовалось такое средство. Уж не держат ли где взаперти их собрата?
А мне очень хотелось, чтобы ее расспросы дошли до ушей обережников. Збигув быстро бы сообразил, где именно меня прячут.
Свадебное платье принесли сразу после завтрака. Неожиданно не белое. Красное и с полупрозрачной накидкой, напоминающей цветом крыло птицы ярталь. А вот жених был в черном. Скорчив недовольное лицо, он накинул мне на голову полог.
– Пошли, в храме все готово.
Я ожидала длинную процессию, ведь все–таки женится фаворит короля, но нет. Меня привезли к собору в закрытой карете в сопровождении нескольких вооруженных всадников и повели к алтарю, крепко держа за руку. Я даже вскрикнула, так больно Фельстан сжал ладонь, когда храмовик по заведенному порядку все же спросил, согласна ли я вручить себя жениху. Я сказала «да», поскольку вовсе утратила надежду, что кому–то в этом мире, кроме Корви–Дуг, нужна.
– Можете поцеловать невесту, – произнес священник, а я замерла, понимая, какой сейчас наступит неловкий момент. Прежде всего для храмовика и его служек. Увидеть под накидкой вместо женского лица монашескую маску дорогого стоит. Но Фельстан обошелся поцелуем через ткань.
Я шла по проходу нетвердым шагом. У самых дверей увидела улыбающегося Конда. Фельстан приостановился, чтобы принять поздравления. Разговаривал любезно, как со старым знакомым. А у меня вовсе не осталось сомнений, что Конд, преследуя какие–то свои цели, продал меня.
– Кто это был? – спросила я, садясь в карету.
– Мой друг.
Так и подмывало спросить, давно ли у него в друзьях принц Конд Корви – настоящий наследник трона, но я прикусила язык.
– В том, что император со своей армией вынужден будет бежать из Рогуверда, его прямая заслуга. Это он откопал в летописях, в каком именно мире Корви прятали ярталь.
– Разве птицы не содержались в какой–нибудь огромной клетке?
– Держать оружие на виду? Ты шутишь. И потом, ярталь необходим вольный воздух, иначе они прекратят размножаться.
– Вы открыли портал…
– И птицы с удовольствием начали осваивать новое пространство. Мы будем выпускать партию за партией до тех пор, пока последний эриверец не поймет, что ему здесь не жить. Жаль, что сам ярталь тоже недолго будут радоваться жизни. Зима и неволя их убьют. Но эриверцам о том знать не следует. Они вообще не должны догадываться, каких тварей пригрели в своих домах. Сидят, слушают чарующие песни и тихо умирают.
– Птиц не жалко? Лучше бы принялись мастерить веера из перьев, как бывало.
– И раздавать их в армии? Смешно. Птицы сами выполнят грязную работу. Весь воздух в Рогуверде будет пропитан заразой. От птичьего мора ни одному чужаку не уйти.
– Но дети! Их вам не жаль? Я знаю, что за три года у многих женщин появились дети от эриверцев. Но полукровкам ни у нас, ни в Эривере не выжить! – как же страшно было понять, по какой причине дядюшка Джовир не захотел породниться с императором. Бедная инфанта!
– Да, Эривер болен и не терпит чужаков. Как я слышал, когда–то его специально таким сделали, чтобы враг погибал еще у порога, но в чем–то просчитались. Теперь он не милостив даже к собственным чадам. Так что, милая, могу заверить тебя, сердце у меня есть и детей жаль, но как иначе избавиться от врага? Я патриот, я очищаю свою Родину от захватчиков. Народ оценит такого короля.
– Но это же геноцид!
Фельстан скривился в лице.
– Адель, у нас свадьба. Мне вовсе не доставляет удовольствия целовать твое размалеванное лицо, а тут еще непонятные упреки.
– Никто не виноват, что ты повел меня к венцу в маске ордена. Надо было отпустить в особняк герцога, чтобы я привела себя в порядок.
– Хорошая идея. Никогда не поздно отмыть свою жену. Я отправлю туда людей, чтобы они забрали вещи леди Корви–Дуг.
Карету так тряхануло, что я повалилась вперед и едва не расшибла лоб. Дверцу с треском вырвали.
– Отпусти ее, Фельстан. Это не Адель, – в проеме стояли двое: герцог и медведь Важерд с дверцей в руках.
– Плохая попытка, Эльбер – надменная усмешка на лице Фельстана заставила герцога побледнеть. – Я выиграл. Думаешь, я не понял, кого ты скрываешь у себя? И все потуги сбить меня со следа мнимой женитьбой никуда не годятся. Да, я убедился, что твоя фальшивая невеста чем–то похожа на Адель, но позволь тебе напомнить, что я видел настоящую принцессу Корви дважды: сначала на портрете, а потом в твоем особняке, и как бы я ни был пьян, но сумел отличить истинную леди от дешевки.
– Ты ошибаешься. Ты видел вовсе не принцессу. Имя этой девушки Аня Кротова. Я могу доказать, что она не Адель.
– Да–да, я совсем не Адель. И подтверждаю, что мое имя Аня Кротова, – я сдернула накидку, прячущую от взора присутствующих маску ордена Света и Тьмы. Даже герцог
