не смог поднять руку на брата. Я уверена, Зло оценило его преданность Эльберу. Поэтому оставило жизни обоим.
– Может, ты и права.
– Герцог вернул корону?
– А как же. С клятвой на крови шутить нельзя.
– И теперь у императора нет причин идти войной на Каринг или еще куда–либо?
– Что ты! Какой Каринг? Эльбер пригласил брата на свадьбу, так тот отказался. Говорит, давай в Эривере отпразднуем. Он теперь ни ногой за пределы своего мира. Такой испытал ужас, что до конца жизни хватит впечатлений.
– А почему вы не остались? Теперь же ваш мир выздоровел?
– Мы там, где наш герцог. Скажет, собирайтесь назад, тут же будем готовы. Только трудность одна есть…
– Какая?
– Король Рогуверда. Это же он открывает для нас порталы. Знаешь, Его Величество рогувердских жен, что без мужей и детей страдали, отпустил. Им теперь у нас безопасно.
– Конд Корви?
– Он. Сами мы уже не можем. Говорю же, темная магия вместе с черным сердцем покинула Эривер, а та, что осталась… Безделица. Детишкам фокусы показывать. Одна польза от нее – мы все новое впитываем, как губки. Национальная особенность. К любому миру можем за короткое время приспособиться. И это навсегда останется с нами.
– Поэтому вы так легко осваиваете новые языки? Вы все на рогувердском говорите, словно на родном.
– Я и на русском смогу, если ты позволишь. Общаться со мной только на нем, и к концу дня я буду тебя понимать, а через неделю сам заговорю. Я ж с местными только на французском балакаю. Месяца хватило, чтобы избавиться от акцента.
– Какое хорошая магия. Мне бы так.
– Веками пестовалась. Она для эриверцев родная.
– Однако какая страшная история с черным сердцем получилась, – я вытерла ладонью испарину, что выступила на лбу. – Такого напряжения я еще никогда не испытывала.
– Ты почему мою жену пугаешь? – в рыцарском зале появился Эльбер. Я с визгом побежала к нему, обняла так крепко, что он взмолился. – Тише–тише, ребра сломаешь.
Куда делся обережник, я не заметила. Теперь для меня существовал лишь один Финист Ясный Сокол. Тот самый герой, которому смерть не страшна.
– Прости, не смог тебя встретить. В агентстве встречу назначили. Хроники будут переиздавать.
– Жаль, что я так и не смогла их оценить. Они похожи на те, наши, записи?
Нет, я не хотела выяснить, могу ли рассчитывать на долю в гонораре. Понятное же дело, что в том виде, в каком хроники писались мной, из них трудно сделать художественное произведение. Мне вполне хватило осознания, что Эльбер воспользовался ими, чтобы зацепить мое внимание. Я никогда не забуду, с каким эффектом дюк Э дал мне знать, что находится в моем мире.
– Это мужской взгляд на события в Рогувере. Много войны, крови, политики.
– И совсем немного любви?
– И совсем немного любви к шпионке, внедрившейся в армию под видом монаха–летописца.
– Надеюсь, шпионка в конце не умирает?
– Она понимает, что служила не тому королю.
Начали мы целоваться возле меча, что побывал в руках у Зла и в груди моего мужа, а закончили в незнакомой комнате. Судя по разбросанным по углам книгам и картам, в холостяцких покоях моего Эльбера. Порадовал огромный глобус на столе. Флажком был отмечен мой город. Я крутанула земной шар пальцем. Теперь он наш общий дом.
– Бабушка спит? – спросил дюк, неспешно снимая рубашку. У нас куча времени. Торжество по случаю бракосочетания состоится только через неделю.
– Пусть спит. Она устала.
Я любовалась Эльбером. Наверное, никогда не привыкну к мысли, что этот мужчина мой. И как я, простая девчонка, вчерашняя школьница, умудрилась захапать лучшего холостяка трех миров? Уму непостижимо!
– А ты не устала?
– Смотря для чего. Если ведра с водой таскать – то я пас, а если целоваться – во мне сил ого–го еще сколько.
– Ведра не нужны. Я всюду провел водопровод. Пошли, посмотрим? – Эльбер потянул меня за собой. Мне не очень хотелось смотреть на какие–то трубы, но увидев содержимое ванной комнаты, я открыла рот.
– Откуда она здесь?
Я смотрела на ту самую ванну, в которой мы плескались когда–то с герцогом.
– Памятная вещь. Я не мог позволить остаться ей в Рогуверде.
– Что еще ты захватил оттуда? Кровать?
– Нет. Только наших кухарок.
– Шаманта и Волюшка здесь?! – я рванула к двери.
– Куда? А целоваться?
– Тук–тук–тук, к вам можно?
Мы оба застонали, услышав голос Конда. И ведь не выгонишь. Король Рогуверда нам еще пригодится.
– Я принес вам свадебный подарок, – Конд рассеянным взглядом обвел комнату. Заметив брошенную на полу рубашку Эльбера, хмыкнул. – Я помешал?
– У тебя магическая способность появляться там, где тебя не ждут, – проворчал дюк Э, не подумав одеться. Ему не пристало стесняться обнаженного торса. Рельефно вылепленный, он являлся предметом зависти любого мужчины. Конд тоже оценил преимущество соперника. Все еще по юношески гибкий, Корви забирал внимание не телом, а харизмой.
– Зато теперь вас всегда будут ждать в Рогувере. Как только захотите. Ну, или когда устанете друг от друга, – он вытащил из кармана небольшую коробочку. Открыв ее, продемонстрировал содержимое. – Та–да–да–дам!
– Луна и Солнце, – я узнала родовой амулет Корви. – Зачем он нам?
– Тигул и Вераст, – поправил меня король Рогуверда. – Ключи от моего мира.
– Помнится, Адель и ты убеждали меня, что кулон безделица?
– На территории Рогуверда – да. Не более чем символ.
– Корви навсегда, – я помнила, какая на амулете высвечивается надпись, если наложить месяц на солнце.
– Но вне мира Тигул и Вераст как раз и служат тем ключом, с помощью которого можно попасть в Рогуверд. Попробуй надеть его на шею и прокатиться в том самом лифте на нижний этаж. Двери распахнутся в мой мир.
– Свое от сердца отрываешь? – уточнила я, не веря в такую расточительность.
– Не–а, это амулет сестры. Он ей теперь без надобности.
– Что случилось с твоей сестрой?
Расстались
