— Идем, — тихо сказала Верта.
Придется им с Конором стать этими старшими и умными.
— Да, надо идти.
Он неуклюже попытался встать, стараясь не опираться на руки, и Вертрана вскрикнула, увидев, во что превратились его ладони: места живого нет!
— Ничего, ерунда, — отмахнулся он. — Это подождет…
— Надо перевязать! Подлечу позже, резерв почти весь потратила…
Вертрана огляделась, выискивая что-то, что можно использовать как перевязочный материал, уперлась взглядом в рубашку Конора, от которой и так уже был оторван лоскут.
— Ага!
Отхватила кусок ткани, только пуговицы полетели. Конор с растерянностью покосился на собственную грудь, выглядывающую в прореху.
— Не припомню, когда в последний раз появлялся в обществе в таком непотребном виде, — поморщился он.
Аристократ внутри него снова поднял голову. А там и до снобизма рукой подать. Вертрана внезапно разозлилась, оторвала еще лоскут и сердито принялась перебинтовывать раны. Он молчал-молчал, глядя на нее сверху вниз, на склоненную макушку, на проворные пальцы, и вдруг подул ей на волосы, а когда Вертрана запрокинула лицо, коснулся поцелуями век, лба, щек и губ.
— Сейчас не время и не место, но… Я недавно понял, что если слишком долго ждать подходящего времени, чтобы рассказать о своих чувствах, можно навсегда потерять того, кто дорог…
Верта замерла, лорд Конор осторожно взял рукой, замотанной в обрывки ткани, ее ладонь.
— Когда я привел в дом юную дерзкую девочку, которая воспринимала в штыки каждое слово и на все имела собственное мнение… — продолжил он внезапно осипшим голосом. — я и подумать не мог, что на самом деле не магиссу приобрел…
— Ценное приобретение, не правда ли?
Верта дернулась, вырываясь, но поняла, что делает Конору больно, и топнула ногой:
— Ты невозможный!
— Да услышь меня, маленькая гордячка! Я не магиссу приобрел, я привел в дом свою судьбу! Ты не знаешь, во что я превратился за эти годы… Одиночество и смерть, что постоянно ходила рядом… Слуги шарахались в стороны при виде меня…
— О, поверь, не только слуги!
Вертрана вспомнила день, когда Богомолиха в первый раз представляла гостей. Вспомнила лорда с холодными, отчужденными глазами, острый блеск его улыбки, его высокомерие…
Подняла глаза на человека, который стоял рядом с ней. Неужели это один и тот же мужчина? Тот пугающий незнакомец и ее Корн?
Лорд Конор, словно в ответ на незаданный вопрос, тепло улыбнулся.
— Ты мне вернула себя самого, Вертрана. Никто другой бы не смог. О, как я злился сначала! Казалось, еще одно слово, еще один вызывающий взгляд — и взорвусь. А на самом деле это трещала по швам броня, сковавшее сердце. Потом я понял, что не просто существую, как прежде. Что рядом с тобой я живу. Ты вернула мне мою жизнь. Вернула мне мою дочь. Вернула мне способность любить.
Вертрана слушала, не поднимая головы.
— Я совершил ужасную ошибку… Я воспринял свалившееся на меня счастье как должное. Я думал, что так будет всегда… А когда едва не потерял тебя, Вертрана… Вертрана!
Он обнял ее очень нежно, так и застыл, будто боялся: раскроет объятия — а там никого, испарилась, пропала!
— Больше никогда так меня не пугай!
Верта не ответила, но и вырываться уже не пыталась.
— И все становится в нашей жизни еще более запутанным… — вздохнула она. — Что нас ждет дальше? Что ждет всех магисс? Нашего сына…
— Все будет хорошо, — уверенно сказал Конор. — Главное, мы вместе. И подожди секунду… Я зачем весь этот разговор затеял! Слушай, вот. Вертрана, я люблю тебя! И прошу провести со мной остаток жизни!
Лорд Ростран, покрытый ссадинами, порезами и кровоподтеками, попробовал опуститься, вернее, рухнуть, на колено, но Верта воспротивилась:
— Нет, стой! Я тебя потом не подниму! И остаток жизни окажется очень коротким! Я согласна…
Они потянулись друг к другу, но тут дверь, перекосившаяся от удара, — Ларан выбил ее вместе с замком, — приотворилась.
Порог перешагнула Эйлин. Прекрасная Эйлин. В белой короткой шубке, с идеальной прической, с капельками-бриллиантами на мочках ушей. Она скользнула взглядом по распластанному на полу телу Ларана, по скомканной черной тряпке, когда-то бывшей платьем госпожи Амафреи, по черной горке пепла, в которую обратился Небесный Алтарь. Ее красиво очерченные губы удивленно приоткрылись, но почти сразу она снова овладела собой.
«Элли! Как же я скучала!» — хотелось крикнуть Вертране.
Броситься подруге на шею, расцеловать в обе щеки. Но эта Эйлин была какая-то другая, более серьезная и взрослая. Будто бы чужая…
«Какая чушь! — отчитала себя Верта. — Это же Элли! Элли всегда Элли!»
Следом зашел светловолосый мужчина. Надменное лицо, брезгливо поджатые губы. Посетитель был молод, но Верта немедленно узнала его. Тем более что она уже видела его молодым.
— Лорд Героним, — сдержанно поприветствовал его Конор.
Тот слегка наклонил голову в ответ.
— Что за побоище? Кто убил этих несчастных?
Вертрана пыталась поймать взгляд Эйлин, но ей это не удалось. Элли расстегнула шубку и скинула ее на руки господина Гернауса. Тот без слова принял ее, сунул под мышку. Вертрана распахнула глаза: Эйлин вела себя как хозяйка, на затравленную рабыню она вовсе не походила.
— Гер, принеси мне воды, — обратилась она к своему провожатому.
— Воды?..
Тот, видно, собирался возразить, но Элли выразительно изогнула бровь, и лорд Героним пошел на попятную.
— Да, конечно, воды!
Едва королевский законотворец вышел в коридор, Элли моргнула, губы тронула улыбка. Хотя выглядела она по-прежнему обеспокоенной, Верта мгновенно узнала Эйлин, с которой долгие годы делила все радости и горести.
— О, Элли… — выдохнула она с облегчением. — Я испугалась…
— Это я испугалась! — воскликнула та. — Зов чуть с ума не свел! Хотя Гер освободил меня от него, но я все равно чувствовала. Я верила, что мастер Ройм позаботится о Мей, лорд Конор о тебе, но остальные розочки… А потом, когда мы почти добрались до Института, я поняла, что зов исчез… И теперь…
Она обвела широким жестом кабинет.
— Говорите скорее, что произошло! Надо что-то решить, пока Гер не вернулся.
У Вертраны все в голове перемешалось, да и лорд Конор выглядел ошеломленным, хотя обычно самообладание его не подводило.
— Гер? — дрожащим голосом переспросила Верта. — Даже так…
Элли подбежала к подруге и порывисто ее обняла.
— Верта, пока Мей мечтала о любви, а ты о свободе, я всегда желала совсем другого!
— Богатства и власти? — предположила Верта, против воли отстраняясь от Элли.
— Нет же! Я никогда вслух не говорила, но я бы хотела изменить жизнь девочек к лучшему! Я не слишком-то надеялась на успех, но если бы судьба оказалась благосклонна и мне достался подходящий лорд…
Вертрана заметила, что Эйлин сказала: «мне достался», а не «я досталась подходящему лорду». Элли почувствовала ее замешательство и по-доброму рассмеялась.
— Да, я знала, на что иду. Ты помнишь, у меня всегда на первом месте был разум, а не чувства.
Вертра кивнула: да, действительно, Элли всегда была рациональна и выдержанна.
— То, что для Мей казалось участью хуже смерти, для меня стало шансом воплотить в жизнь свои мечты. Лорд Героним хотел вернуть молодость, я понимала, что у меня достаточно сил возвратить ему растраченные годы. Он ничего так не боится, как снова стать стариком. А я… даю ему понять, что сердить меня не стоит! И, знаете, он из тех мужчин, которые любят властных женщин.
— О, Элли… — лишь и смогла проговорить Вертрана. — А вы с ним?..
Эйлин приподняла уголки губ в мимолетной улыбке.
— Один раз, чтобы закрепить заклятие. Если уж лишаться невинности, так хотя бы с пользой для дела. Я сама решила, когда и как… Знаете, он не безнадежен! Может быть, однажды я сделаю из него настоящего мужчину. А теперь поскорее рассказывайте, что здесь произошло.
— Эйлин, я потрясен, — лорд Конор заговорил впервые с момента встречи. — Я всегда знал, что ты необыкновенная девушка, но не предполагал, что настолько…
