Lina Mur - Fifty And One Step Bac

тошно.

— Хватит! Прошу тебя! Отпусти меня! Отпусти! Ник! — кричу я, вновь борясь с ним, но его пальцы уже

забираются под мои трусики, и он ощупывает меня.

— Ник! — из глаз выкатываются слезы от

предчувствий изнасилования. От затравленной души

во мне.

— Не поможет! Не поможет он! Только я рядом с

тобой, — говорит он мне на ухо, и его губы касаются

моей шеи, затем ниже.

Я чувствую, как он немного приподнялся с меня, и в

этот момент я молю, чтобы хватило сил. И я резко

двигаю ногами, что сбрасываю с себя его и успеваю

перевернуться. Но мой крик тонет в шуме извне. А

мужское тело снова подминает моё, блокируя руки и

раздвигая ноги.

— Нет! Нет! Отвали! Ненавижу! Отвали! — я со

злостью собираю слюну и плюю в его лицо, мужчина

замирает, замахиваясь для удара.

Я жмурюсь в страхе ощущений боли, но неожиданное

освобождение от давящего тела, как и сильнейший

грохот оглушают мне, что я замираю. Наступает

тишина и только кряхтение Роберта где-то далеко

разрушают её.

Я приоткрываю глаза, а затем распахиваю их, смотря

на оголённую спину со знакомым звёздами.

Так лёжа на постели с раскинутыми ногами и

разорванным сверху платьем, повреждения которого я

даже не заметила, я смотрю на того человека, который

убил меня, не дотрагиваясь.

Ник медленно оборачивается ко мне, и я сглатываю от

страха. Мои губы начинают дрожать, я не могу

вымолвить ни слова.

Его глаза прожигают меня, и он разворачивается к

мужчине, вставшему на ноги.

— Я предупреждал тебя, — сталь в голосе Ника, заставляет меня сжаться и отползти в

противоположную сторону кровати.

— И что? Тебе мало того, что было внизу? — с

насмешкой интересуется Роберт.

— Я говорил тебе, чтобы ты даже и шагу не подходил

к ней, — продолжает Ник, наступая на мужчину, но он

проворно отскакивает к тумбочке, а я двигаюсь к

самому краю, сползая по постели и опускаясь на пол.

— Устроим драку, Холд? Ради проститутки, добровольно пришедшей сюда со мной? Она

подписала контракт, по которому она моя на эту ночь.

Поэтому избавь нас от своего присутствия. Даже ты, владелец всего этого, не можешь возразить.

Нарушишь собственные правила? — словно

издеваясь, тянет Роберт.

— Я убью тебя за то, что ты прикоснулся к ней. Она

моя, всегда моя, и будет моей, — Ник сжимает руки и

идёт в сторону Роберта.

Он хватает бутылку водки и с силой разбивает её о

стену, сжимая в руках острое горлышко, выбрасывая

руку вперёд с гадкой улыбкой на губах.

— Нет! Ник, нет! — кричу я, поняв, что это может

стоить жизни ему. Что это все какой-то безумный

кошмар, в котором я очнулась. Я встаю на колени, как

раз в тот момент, когда Ник с рыком бросается на

Роберта, и вижу, как стекло царапает плечо Ника.

Я кричу от ужаса, не зная, что делать. Паника внутри

все сильнее, и я теряю рассудок, подбегая к мужчинам

на полу. Я не могу понять, кто наносит кому удары.

Ноги, руки, тела — всё, слилось в моих глазах в одно.

— Ник! Хватит! Прошу хватит! Хватит! — кричу я, ближе подходя к ним, но в меня летит часть бутылки, которая была у Роберта. Я успеваю отскочить и

выбежать в коридор.

— Помогите! Пожалуйста, помогите! — кричу я, что

есть мочи. — Помогите!

Мой голос резко хрипит, но никого. Ни одна дверь не

открылась, никто не вышел. И мне кажется, прошли

часы с того момента, как я стою тут одна в коридоре, а

моё тело трясёт. Никакой помощи. Я забегаю обратно, видя, как Ник с точностью наносит смертельные удары

по окровавленному лицу Роберта.

— Ник! Хватит! Ты убьёшь его! Убьёшь! — кричу я, хватая его за руку. Но он с силой отшвыривает меня, что я лечу на пол, ударяясь затылком.

Громкий шум в голове, а в глазах бегают чёрные точки, как и яркие вспышки. Я хватаюсь за голову, издавая

стон, но ничего не прекращается. Окровавленный

кулак наотмашь ударяет по противнику, и я отползаю

на другую сторону, начиная рыдать в голос, и смотря

на чужую смерть.

Я не знаю, что делать. Никого нет! Никого нет, чтобы

помочь! Чтобы остановить его! Не дать ему стать

убийцей! Дышать так сложно, а сердце болит. Оно

колит и обливается кровью, а меня трясёт.

— Теренс! — кричу я, сжимая голову руками. — Теренс!

Мой плач отдаётся в тишине, наступившей

моментально. Мне кажется, я теряю сознание или же

схожу с ума. Но внутри все резко расслабляется, а я

продолжаю повторять имя парня, который умер у меня

на руках. Я сказала стоп-слово. Я ощутила власть

этого слова, наделив его жизнью.

Tenth

— Теренс...Теренс...Теренс, — как в бреду шепчу я, поднимая голову и замечая, что мир остановился

вокруг меня. Наступила настолько идеальная тишина, что я слышу, как внутри меня с бешеной скоростью

несётся кровь по венам. Она достигает сердца и с

громким всплеском обжигает его.

Кулак Ника так и висит в воздухе, а от двери раздаётся

шум. Но я не замечаю его, смотря на мужчину с

окровавленным лицом, который даже не дышит под

другим. Медленно лицо Ника поворачивается в мою

сторону и его глаза, настолько тёмные, залитые

кровью, с сумасшедшим блеском впиваются в мои. Он

словно пронзает меня ими, и я начинаю дышать с

шумным вбиранием воздуха в себя, как будто меня

ударили сильным разрядом по груди, запустив сердце.

Я чувствую, как тело трясёт, а вокруг становится

слишком ярко. О, как же мне хочется сейчас, отключиться, и не видеть крови вокруг, не видеть его, поднимающегося с Роберта и оглядывающего место

побоища.

— Мишель, — знакомый голос раздаётся сбоку, и я

поворачиваюсь на него.

Я не могу сказать ни слова, открывая и закрывая рот, смотря на Райли, шокированного тем, что увидел. За

ним ещё двое мужчин, перекрывающих путь

множеству извращенцев в этом цирке. А дверь просто

выбита и жалко висит на одной петле, грозя свалиться

и придавить меня под тяжестью дерева.

— У неё шок, Николас. Забери её отсюда, её надо

увести, я всё улажу, — говорит Райли, обращаясь к

другу.

Он делает шаг ко мне, и я вжимаюсь в стенку, мотая

головой.

— Нет...нет, — хриплю я, поднимаясь по стене и

двигаясь от Ника. Он замирает, хмурясь и осматривая