«Да вы охренели?!» — внутренне вскипела я, замерев.
Не отталкивая Вейца, но и не отвечая ему, я хлопала ресницами и соображала, как же теперь остановить это безумие? Она целовалась с двумя лапающими меня мужиками! Да, я хотела помочь аглам. Но это не означало, что я буду давать всем и каждому, потому что с женщинами в Трейсе — беда! Однако тело предавало меня. Оно стало отвечать на ласки, подчиняясь инстинктам, а не здравому смыслу.
Поцелуй Вейца был так настойчив, что я невольно стала на него отвечать. А Шеймас тем временем, добравшись до моего белья, стал поглаживать лобок, спускаясь все ниже и вынуждая меня сильнее раздвигать ноги. Когда пальцы Шеймаса ощутили мою влажность, отступать было поздно. Тело подставило меня, сделав свой выбор в пользу этих двух извращенцев.
Оставив губы Вейца, я чуть отстранилась и приоткрыла глаза. Зрачки Вейца сделались вертикальными и глаза стали похожи на кошачьи. Он аппетитно облизнулся, и я увидела выступившие у него клыки.
«Ничего себе, расовая особенность!» — подумала я, скорее еще больше возбуждаясь, чем паникуя.
Снова повернувшись к Шеймасу, я опять слилась в поцелуе с ним, а моя рука плавно скользнула по груди и животу Вейца и остановилась на его паху. Его ствол под обтянутыми брюками уже был в боевой готовности, но я все равно стала водить по нему ладонью. Сам же Вейц стал покрывать поцелуями мою шею и плечо, медленно стягивая с него лямку платья.
«Один на пять лет старше, другой на пять лет младше, — размышляла я, стремительно переставая контролировать себя. — Ну и бутерброд!»
От «бутерброда» меня бросило в жар. Мои щеки запылали от ужаса. Я собралась подскочить и, наплевав на имидж, закатить истерику, но Шеймас, отодвинув ластовицу моих трусиков, ввел в меня палец, отчего я выгнулась и, застонав, прикусила губу. В порыве накатившей волны возбуждения я сжала член Вейца так, что тот тоже издал глухой стон у меня над ухом.
— Не так сильно, детка, — прошептал он, и я чуть расслабила руку.
Вейц привстал с дивана и, подхватив меня за ноги, повалил на спину. Моя голова оказалась на коленях улыбающегося Шеймаса. Он прочитал страх и недоумение в моих глазах, но облизывая только что побывавший во мне палец, даже не пытался прекратить разворачивающуюся оргию.
Вейц ловко стянул с меня трусики и, передав их Шеймасу, согнул мои колени. Не успела я хоть отдаленно предположить, что они задумали, как Вейц ртом присосался к моим влажным складочкам, а Шеймас связал мои руки моими же собственными трусиками и запрокинул мне за голову. Склонившись к моему лицу, он осклабился и горячо прошептал:
— Наслаждайся настоящим сексом.
Я открыла рот, чтобы сказать, что он придурок, но Вейц, поймавший мою набухшую горошину, всосал ее в себя и вынудил меня вскрикнуть. Напугавшись собственного голоса, я задрожала. Шеймас схватился за лямку моего платья и, потянув, с хрустом порвал его. Швы ткани давили и царапали мою огнем охваченную кожу, но в тот момент мне было плевать и на эти посторонние ощущения, и на пришедшее в негодность платье. Я находилась во власти двух мужчин, один из которых делал шикарный кунилингус, а второй опять сводил меня с ума бешеным поцелуем и крепкой ладонью мял мою обнаженную грудь.
Дальнейшее происходило как во сне — диком, нелепом, сказочном.
Вейц, возвысившись надо мной и вынув из штанов налившийся кровью агрегат, плюнул на ладонь, смазал конец и осторожно ввел его в раскрывшуюся ему навстречу щелку. Я застонала прямо в губы целующего меня Шеймаса, а он продолжал ласкать мою грудь и удерживать связанные руки. Поначалу Вейц был медлителен, ритмичен, но с каждой новой минутой он увеличивал темп, усиливал толчки и врывался в меня до предела.
В какой-то момент он притормозил. Я уже ни на что не надеялась. Эти двое не отстанут, пока не кончат раза по два. Но я была готова взорваться от неистового желания позволить этой ночью себе то, чего в приличном обществе стыдятся. Я слишком много пережила в последнее время, так что заслужила самый мощный отрыв. И пусть завтра все горит синим пламенем, сегодня я сделаю себя счастливой!
Вейц стащил меня на пол и поставил на колени лицом к сидящему Шеймасу. Тот одной рукой держал мои связанные руки, а другой подрачивал свой член. И как я не заметила, когда он его вытащил?! Не дав мне ни секунды покоя, Вейц ворвался в меня сзади и продолжил трахать.
Я смотрела на довольного Шеймаса и видела в его лице удовлетворение даже созерцанием того, что меня имеет другой. Ничего себе — запечатление! Луисцар боялся потерять меня, а его братец кайфовал от групповушки!
Стоя на коленях перед стоячим членом, уставшая, сбитая с толку, в обрывках платья, я чувствовала себя последней шлюхой во Вселенной, и мне было приятно, черт возьми! Никогда в жизни не подумала бы, что меня будут драть два мужика, и никогда не подумала бы, что это будет доставлять мне неземное удовольствие.
Наплевав на остатки стыда, я смело подалась вперед и ртом поймала головку члена. Вейц ненадолго уменьшил темп, чтобы я могла как следует ухватиться, и когда я заглотила ствол, а Шеймас, зарычав, откинул голову на спинку дивана, Вейц продолжил.
Так они любили меня до самого конца. Я сбилась со счету, сколько оргазмов успела испытать за этот акт, но я не сдалась и не прекратила, позволив Вейцу залить вязким семенем спину, а Шеймасу — мою грудь. И вопреки тому, что в финале я еле дышала, ничего не слышала из-за непрекращающегося звона в ушах, видела плывущие круги перед глазами и не чувствовала собственного тела, я была абсолютно счастливой.
Но мужчины не бросили меня в таком виде посреди гостиной. Вейц стянул с меня остатки платья, вытер ими мое испачканное тело, а Шеймас на руках отнес меня в душ и помог вымыться. Потом обернул меня мягким пледом и отнес в комнату. Уложив в постель и напоив холодной водой, он нежно поцеловал меня в губы и прошептал:
— Отдохни. Через пару часов продолжим.
