– Лева, милый, ты меня прости ради Бога, но – не могу. Ну никак не могу, правда. – Наташа заметила, как он сразу огорчился, ей даже стало неловко. – Давай сделаем так: я тортик возьму, а съедим мы его завтра, а?
Левчик отдал ей торт и спросил:
– Ты торопишься?
– Ужасно! Ты не сердись, ладно? Я тебе потом все расскажу, честное слово!…
Повисла тяжелая пауза. Левчик вздохнул и пробормотал:
– Ну ладно, я пошел…
Наташе стало его жалко, на мгновение даже мелькнула мысль – а не взять ли его с собой? Нет, конечно, это было совершенно ни к чему. Она коснулась его рукава:
– Не обижайся…
– Пока.
– До завтра…
Как только за Левчиком закрылась дверь, Наташа принялась за себя – прическа, макияж, одежда, туфли… Не на рынок собиралась – в казино! Надо было соответствовать случаю, и Наташа' старалась…
Спустя полтора часа она в последний раз тщательно и придирчиво осмотрелась. Результат ее полностью удовлетворил – дама, смотревшая на нее из зеркала, вполне могла позволить себе провести вечер в казино! Наташа, несомненно, выглядела весьма эффектно – элегантная, стройная, с высокой замысловатой прической и ярким, броским макияжем. Настроение стало еще лучше, радостная энергия прямо-таки распирала ее!
Она была готова. Последний взгляд – да, хороша, в самом деле хороша! Эх, жаль только, что в ее жизни так мало поводов прихорашиваться…
Казино Наташу разочаровало. Все здесь было не так, как в западных фильмах. Публика тут оказалась разномастной и, в большинстве своем, весьма далекой от элегантности. Крупье были не столько невозмутимы, сколько угрюмы, а зеленое сукно на столах – старым, потертым, а кое-где – даже грязным. Да и вообще, казино, несмотря на дорогую обстановку, вовсе не выглядело шикарным, а, скорее, лишь претендовало на шик, причем с явной натяжкой.
Но все это были мелочи по сравнению с главным разочарованием.
Наташа ничего не напутала – рулетка действительно оказалась не карточной игрой, а неким устройством с вращающимся кругом и маленьким шариком. И он действительно прыгал по ячейкам с цифрами, – на какой цифре останавливался шарик, та и выигрывала. Как сделать ставку на тройку и семерку, было понятно, но туз… Никакого туза в рулетке не было и в помине!
«Рыбка» ошиблась? Это было так невероятно, что Наташа растерялась. Она не знала, как ей теперь поступить – отправиться домой, за разъяснениями к компьютеру или все-таки остаться и попытаться самой разобраться в ситуации.
Вернуться домой – значит, снова покорно ждать, когда Ее Величество Золотая Рыбка опять соизволит снизойти до общения с нею. Да и начинать путь к заветному миллиарду с неудачи ей совсем не хотелось. Наташа задумалась. Нет, компьютер ошибиться не мог! Скорее, дело здесь было в другом – под тузом программа подразумевала не карту как таковую, а некий ее общепринятый числовой аналог. Но какой?
Может быть, «рыбка» имела в виду ноль, который на игровом поле был выделен особо? Но ноль здесь назывался «зеро», а вовсе не «туз». Тогда что? Спросить было некого, и растерянная Наташа отправилась бродить по огромному залу с робкой надеждой встретить где-нибудь разновидность рулетки, в которой фигурировал бы туз.
Разумеется, ничего подобного она не нашла, зато Наташа, обнаружила другое. В одной из игр (на столе было написано «Black Jack») производился подсчет очков по картам. Причем, не только по разным семеркам-десяткам, с которыми все было предельно ясно, но и по картинкам. Оценивались как-то и тузы. Наташа подумала – может быть как раз по тому самому общепринятому очковому эквиваленту?
Очки за столом подсчитывались очень быстро, и понять, сколько стоит туз, Наташа не успевала. Отвлекать сосредоточенных игроков своим дилетантским вопросом ей было неловко, а о том, чтоб обратиться к неприступному и мрачному крупье, нечего было и думать…
«Постой-ка… А ведь если это цифровое значение туза и в самом деле общепринято, то, наверное, я – единственный человек в этом зале, которому оно неизвестно! – пришло в голову Наташе. – Значит, и узнать его можно не только за этим столом, а у кого угодно! Вон хоть у того дядьки, что скучает возле бара…»
Она подошла к стойке. При ближайшем рассмотрении мужчина выглядел не скучающим, а, скорее, донельзя расстроенным. Наташа засомневалась – а удобно ли сейчас лезть к нему с таким вопросом. Но мужчина, даже несмотря на кислую мину, располагал к себе, и она решилась.
– Извините, вы не подскажете мне, какой очковый эквивалент туза? – робко задала Наташа свой совершенно нелепый для этого места вопрос.
– Что? – не понял тот.
– Вы не знаете, туз – это сколько очков? – мучительно краснея, еще раз спросила она.
Мужчина смотрел на нее как на полную идиотку, словно не понимая, о чем идет речь. Наташа и вовсе потерялась. Наконец он грустно усмехнулся и сказал:
– Шли бы вы, девушка, отсюда, пока не поздно, – и, отставив недопитый бокал с пивом, встал и пошел к выходу.
– Простите, но вы не ответили на мой вопрос! – бросила упрек ему в спину Наташа.
– Одиннадцать, – буркнул на ходу дядька, едва повернув к ней голову.
Одиннадцать! Ну конечно, одиннадцать! Наташе сразу вспомнилось что-то из детства, Левчик, кажется, рассказывал: туз и десятка – двадцать одно очко!
Итак, три, семь и одиннадцать. Насчет последнего числа еще оставались сомнения, но момент, когда надо было принять решение, наступил. Играть или уходить? Рискнуть или перестраховаться?
Наташа понимала: если туз – это не одиннадцать, то она может проиграть все, в том числе и деньги Левчика. На ней повиснет долг, с которым она долго, даже очень долго не сможет расплатиться. И что тогда? Он, конечно, не приставит ей нож к горлу и не станет требовать немедленно вернуть деньги, но сможет ли тогда она сказать Левчику «нет», если тот, не дай бог, от молчания и вздохов захочет перейти к более активным действиям?
Сомнения громоздились одно на другое, а ноги тем временем сами несли ее к зеленому столу с манящим колесом фортуны. Еще не осознав толком этого, Наташа уже сделала свой выбор. Она будет играть!
Наташа поменяла деньги на фишки по десять долларов и заняла кресло поближе к рулетке, как раз около своих цифр. Ее била нервная дрожь, от волнения она плохо соображала, что делать. В гудящей от напряжения голове осталась лишь одна беспрерывно пульсирующая мысль – «тройка до выигрыша, потом семь и одиннадцать!…»
Как в тумане, она протянула руку и накрыла цифру три своей фишкой. Игра началась. Раз за разом шарик, сделав несколько стремительных кругов по деревянному желобу, со звоном скатывался в одну из ячеек. Раз за разом крупье сгребал лопаткой в числе прочих Наташины фишки. И раз за разом она упорно повторяла свою ставку. Тройка не выпадала. Выпадало тринадцать, тридцать, тридцать три – все, что угодно, только не заветная троечка. Время шло, стопка фишек, лежащих перед ней, неумолимо таяла на глазах. Бабушкины деньги уже были проиграны, в ход пошла тысяча Левчика. Наташа завороженно вела подсчет безрезультатно сыгранных туров и, хоть и старалась не терять надежды, но мерзкое предчувствие полного поражения уже закопошилось где-то в глубине сознания.
