Она вошла, ожидая увидеть незамысловатую уборщицу, однако в небольшом холле никого не оказалось.
Алена огляделась. Обычный холл спортивной школы — столик администратора, на стойке бутыль с водой (воду из Амура, увы, пить категорически вредно для здоровья, и жители города Ха тратят немалые деньги на всевозможные фильтры и питьевую воду в бутылках), по стенам фотографии спортсменок в белых спортивных куртках и широких штанах (снимки Алена внимательно рассмотрела, но ничего особенного не обнаружила… а впрочем, она сама хорошенько не знала, что жаждет найти и что именно может показаться ей интересным), рисованные схемы, иллюстрирующие некоторые приемы боя, какие-то грамоты на русском и китайском языках, очевидно, за призовые места на соревнованиях… Висели на стенах также распечатки с того самого сайта, на котором только что побывала Алена, рассказывающие о том, что такое стиль Белой Змеи. Правкой текста или ссылкой на первоисточник здесь не озаботились. Алена, которая, как и всякий пишущий человек, была весьма чувствительна к таким понятиям, как плагиат и авторское право, насмешливо вскинула брови.
Теперь она обратила внимание, что кое-где между фотографиями зияют пустоты. Такое ощущение, что некоторые снимки, висевшие здесь, были сняты. Собственно, ничего особенного в этом не было, однако Алене сейчас все казалось подозрительным. Заметив, что в одном месте фотографию сняли, но забыли убрать отпечатанную на принтере подпись, она так и ринулась к узкой бумажной ленточке и прочла: «Директор клуба «Белая Змея» Белла Белова демонстрирует свое ошеломляющее боевое искусство госпоже хозяйке и дружественной китайской делегации» .
Алена в очередной раз усмехнулась. Ну вот думают люди о том, что пишут, или нет? Нелепо же звучит — «демонстрирует свое ошеломляющее боевое искусство госпоже хозяйке и дружественной делегации». То есть китайцы вместе с госпожой хозяйкой на порог, а эта Белла Белова им со всего маху — р-раз! — «железным посохом» по башке…
Смешно, а между тем вовсе не стилистическая погрешность самое интересное в этой подписи, а…
И тут за Алениной спиной, прервав течение ее мыслей, скрипнул пол. Только это и заставило ее обернуться, иначе незнакомая высокая женщина приблизилась бы к ней вплотную.
Несмотря на свои габариты (она была ростом с Алену, однако несколько полнее нашей вовсе не худенькой героини), двигалась незнакомка очень мягко и пластично. Белая переливчатая туника с широкими рукавами струилась до колен, ниже видны были шелковистые шаровары и белые мягкие кроссовки. Алена, которую бог не обидел не только ростом и весом, но и размером ноги, невольно обратила внимание, что и размер обуви у незнакомки побольше, чем у нее, а между тем ступает она бесшумно, словно не касаясь земли. Белый шелк ее одежды при малейшем движении менял оттенки от зеленовато-серебристого до тускло-коричневого, как если бы и впрямь к Алене подползла огромная экзотическая змея, и кто, ну кто бросит камень в спину нашей героини за то, что по этой спине снова пробежали предательские мурашки?
«Она очень эффектно выглядит!» — храбро сказала себе Алена, изо всех сил пытаясь сделать вид, что ничуть не испугана, а просто-таки вне себя от восхищения одеянием дамы.
Да и лицо, и прическа ее производили очень сильное впечатление. Она была набелена и так густо напудрена, что напомнила бы трагического Пьеро, если бы не полное отсутствие печали на лице. Впрочем, и радость на нем тоже трудно было найти. Просто белая маска, несколько напомнившая Алене маску Сунь Банань. Однако это была не китаянка с ее узкими черными глазами: очи у незнакомки оказались большие, бледно-голубые, неподвижные, отливающие странным опаловым блеском. И ко всему вышеописанному — длинные седые волосы, заплетенные в две косы.
Седина вроде бы признак возраста, однако определить, сколько лет этой «Белой змее», было совершенно невозможно.
– Добрый день, — проговорила женщина голосом столь же безжизненным, как ее взгляд и цвет лица. — Меня зовут Иза, я администратор школы «Белая змея». Вы желаете записаться?
– Ну да, — кивнула Алена, изо всех сил натягивая на лицо маску беззаботного веселья и стараясь подавить дрожь в голосе. Иза, значит? Ну и имечко… — То есть я пока не очень хорошо представляю, чего именно хочу, в каком именно боевом искусстве себя найду, но, знаете, жизнь сейчас сплошь и рядом такая криминальная, что женщина должна уметь защищаться.
– Вы совершенно правы, — без тени одобрения, сухо и равнодушно проговорила Иза. — Но я бы вам советовала прийти несколько позже, например, завтра. Сегодня занятий нет, а вы должны увидеть, как работают в парах наши дамы. Это произведет на вас огромное впечатление, уверяю! Приходите завтра к семи, но сначала оставьте мне ваш контактный телефон, я перезвоню, если вдруг возникнут какие-то изменения в расписании.
Вроде бы ничего особенного не было в ее просьбе, дело вполне житейское, однако Алене, хоть убейте, не хотелось давать свои координаты Изе, пусть даже безобидный номер мобильника.
– Как нет занятий сегодня? — возмущенно вопросила она, словно не слыша просьбы. — А мне сказали прийти через час, уборщица ваша сказала.
– Ну, уборщица перепутала дни, — снисходительно ответила Иза. — С обслугой это бывает. И вообще, она не должна была брать на себя такую ответственность, как разговор с клиенткой. Я бы непременно сделала ей суровое внушение, но придется это отложить до завтра, сейчас ее уже нет. Она ушла домой.
Алена удержала на месте свои брови, которые попытались недоуменно вскинуться, и ничем не выдала своего удивления, а также никак не прокомментировала слова администраторши. Еще раз окинула взглядом холл, фотографии на стенах, потом заглянула в непроницаемые глаза Изы и попрощалась. Ответом ей была самая любезная и в то же время самая безжизненная из всех улыбок, какие только можно вообразить. О номере телефона речи, к счастью, больше не заходило.
Алена не без облегчения вышла во двор, немножко подышала свежим, теплым весенним воздухом, ощущая себя так, словно общалась с призраком, а не с живым человеком, и оглянулась на дверь. Очень может быть, эта самая Иза сейчас таращится на нее со своего пульта теленаблюдения, недоумевая, почему клиентка не уходит.
А клиентка не уходила именно потому, что тоже недоумевала: как могла уборщица незаметно выйти из двери, в двух шагах от которой она сидела и за коей практически непрестанно наблюдала, а также каким образом туда могла — опять же незаметно! — проскользнуть столь заметная фигура, как Иза. И если администратор и уборщица — одно лицо, то за каким чертом ей понадобилось врать?
