— Подруга Стюарта очень милая, — отметил Барри, пока мы ждали окончания операции. — Кэтти Дженкинс такая хорошенькая!
Это были первые слова, которыми мы обменялись со вчерашнего вечера. Я подумала, что не мне судить, ведь это он у нас эксперт, но в последнюю минуту пересилила себя и выпалила что-то вроде: «Ребята всегда на таких западают! Это же очевидно!»
— Я как-то беседовал с ней по поводу длины ее юбок, — вздохнул муж. — Она носит слишком короткие, к тому же по всей шее засосы.
— О Боже, не думаешь же ты, что Стюарт…
— Нет, вряд ли, она гуляет с одиннадцатиклассником. Я видел на днях, они чуть ли не сексом занимались на улице, в школьном дворе. Думаю, наш сын еще ребенок, чтобы понять, что ей нужно. С виду — ангелочки, а на самом деле яростные тигрицы. Черти в омуте… Стю думает, если она его поцеловала, значит, она его девушка.
Как же все изменилось! В наши дни девушки были наивными, робкими, а ребята, наоборот, — коварными соблазнителями. Я сочувствовала своему бедному сыну, который всего-навсего хотел встречаться, ходить, держась за руки.
Поскольку мы снова разговаривали друг с другом, я решила спросить у Барри, не беседовали ли они про половые отношения. Когда наши дочери росли, поднимать подобные темы приходилось мне. Сына я оставила своему супругу.
—Да, мы обсуждали этот вопрос. Он еще девственник.
Я на это надеялась.
— Ему же только четырнадцать!
— Да, но как раз в его возрасте хочется побыстрее избавиться от невинности, Рози!
Заметив мой осуждающий взгляд, он, как бы оправдываясь, сказал:
— Мы делаем все, что от нас зависит: проводим беседы в школе, предупреждаем о последствиях небезопасного секса и прочее.
— Он не стесняется? А где вы с ним разговариваете на такие темы?
— Ну, мы обычно болтаем по дороге в школу. Туда и обратно.
Я окаменела. У меня перед глазами вдруг возникла картинка, как мой муженек со своей куклой Робин и моим сыном мило беседуют в машине.
«Ну, расскажи нам о своей девушке, Стю. Как тебе с ней? Что ты чувствуешь? Вот так? Пробовал вот так? Атак?»
— О нет! — воскликнула я, качая головой, пытаясь избавиться от нарисовавшейся в моих мыслях картинки.
— Что такое? — спросил Барри.
— Ну, уж нет! Я этого не потерплю! Учить моего сына непонятно чему в машине с твоей любовницей!
— Опять! Мы же все обсудили! Выяснили!
— Может, ты и выяснил что-то! А я вот, наконец, прозрела: ты подвозил эту девушку…
— Она сидела на заднем сиденье и молчала. Я разговаривал с сыном. Робин обычно поправляет прическу, макияж и совсем не замечает нас.
— Ну конечно!
— Рози! Я не собираюсь спорить с тобой, это смешно!
Мы не успели договорить, как двери операционной открылись, и вывезли Стюарта.
— Привет, мам, — сказал он сонно, — можно теперь домой?
Мы с Барри молча сидели по обе стороны кровати. Стюарт смотрел мультики, а потом заснул.
— Почему бы тебе не поехать домой, отдохнуть, а я посижу? — обратился ко мне Барри.
— Лучше ты поезжай, а я останусь здесь.
Он встал, потянулся и собрался ехать.
— В магазин надо зайти? Раньше я бы вскочила, составила список продуктов, но сейчас и пальцем не пошевелила.
— Нет, — отрезала я, — ты можешь быть свободным.
— Хорошо, я зайду позже.
— Счастливо.
Вот что происходит с людьми, брак которых на грани краха! Они прекращают общаться. В глубине души я ощущала смущение. До этого мы ссорились, но всегда разговаривали друг с другом. Почему все так получилось в этот раз? Неужели девчонка в обтягивающем красном свитере, которая не умеет водить машину и у которой нет денег на проезд, смогла разрушить все то, что сложилось у нас за столько лет?! Неужели я и правда верила в его измену? Или Барри был прав: я просто завидовала ее молодости и привлекательности? Или бесилась из-за того, что он видел в ней юную, привлекательную девушку? А я его больше не привлекала?
— Он устал, — обратилась ко мне медсестра, остановившись у кровати Стюарта.
Я тоже выбилась из сил. Тяжело сидеть у изголовья больничной койки.
— Почему бы вам не пойти и не выпить чашку кофе, что-нибудь перекусить? — предложила она.
Удивительно, вроде бы ничего не делаешь, просто сидишь в палате, почти не тратишь энергию, а испытываешь такое чувство голода. Теперь понятно, почему столовая больницы всегда переполнена! Все от скуки и волнения. Если кто-то из ваших близких лежит в больнице дольше чем неделю, вам придется потом месяц сидеть на строжайшей диете, чтобы сбросить лишний вес!
— Да, пожалуй, я последую вашему совету, — прошептала я, — если он вдруг проснется…
— Я скажу ему, что вы скоро вернетесь. Не волнуйтесь! Он еще проспит какое-то время.
Я заняла столик в уголке, рядом с окном, заказала кофе с булочкой. Странно было находиться здесь в субботу, видеть врачей, медсестер. Они работали, а я играла в непривычную для себя роль, как будто это вовсе и не я. Я смотрела на них, узнавала многих, а они меня нет, потому что я была не Рози Пикок, сотрудник регистратуры, а мама, пришедшая к сыну. Если бы я вдруг подошла бы к кому- то и поздоровалась, думаю, меня не сразу узнали бы. Пациентка? Чья-то родственница? Буду ли я им надоедать вопросами, настаивать на встречи с консультантом? Я представила их выражение лица, улыбку, желание помочь…
— Привет, Рози! Что ты здесь делаешь?
Это был Пи-Джей, направлявшийся прямо ко мне. Он перепрыгнул через стул напротив меня и с шумом уселся. Расплескав при этом мой кофе.
— Узнал меня?
— Конечно, а почему я должен был не узнать? Ты сделала подтяжку лица или что?
— Очень смешно! Думаешь, мне пора сделать лифтинг?
— Перестань, Рози! Конечно, нет! Что случилось?
Конечно, я поняла, что это была лишь глупая шутка, но, наверное, для меня это оказалось последней каплей. Барри со своей Робин, молодой, привлекательной, с которой у него, возможно, связь, в то время как я дежурю у больного сына. Пережитое волнение за ребенка и ссора с мужем расстроили меня вконец. Ко мне опять вернулось то ужасное ощущение, что я старая, никому не нужная. Какой смысл заниматься фотографией, стать активной, яркой личностью? Все навалилось разом!
— Давай-ка, — сказал Пи-Джей, подставляя мне салфетки, — плюй сюда!
Конечно, было не очень прилично откашливаться в столовой, но я подавилась крошками булочки.
— Лучше? — спросил он. — Сделай вдох. У тебя странное выражение лица. Все нормально?
Я кивнула. Слезы брызнули из глаз.
— Не реви, все хорошо! Мы купим еще одну булочку.
— Глупец! — сказала я, смеясь и плача одновременно. — Ты так всегда разговариваешь со своими пациентами?
