И эти минуты были. Их по пальцам можно пересчитать, но Боже мой, я ведь ценю их, лелею, и когда мне плохо, бережно перебираю их в памяти.
Воспоминания простые. Как я сижу у папы на плечах, мы идем по парку, и я хнычу, увидев вагончик со сладкой ватой. Папа купил ее мне, и я ела ее у него на плечах. На волосы ему налепила вату.
Как сейчас помню – розовую.
Простые воспоминания, но как же больно, что… что у меня не будет шанса наладить все с папой. Ни малейшего шанса, ведь папы больше нет. И именно Демьян тому виной.
И много чему еще.
— Алина, хватит, – бросил он.
— Что «хватит»?
— Страдать.
— Я не…
— Страдаешь, – перебил он. — Как маленькая обиженная девочка, вот только я не мальчик. Давно. И нихера не понимаю, что происходит? Давай начистоту. Ты будешь говорить мне, что не так. Словами, через рот, ясно? И мы будем все решать. Не играй в молчанку, не делай из меня пацана, который будет вокруг любимой девушки прыгать, и пытаться угадать, что у нее в голове.
Он раздражен. Немного взволнован. И его слова… так, стоп, что он сказал?
— Любимой? – хрипло переспросила я.
— Да, Алина, – мужчина прикоснулся к моей щеке, провел ласкающе, до боли нежно, — ты – моя любимая. Странно, что ты этого еще не поняла.
— Я думала… думала…
— Могу догадаться, что думала ты о чем-то не слишком умном. Трахаться можно с любой, ты для меня не манекен. Я тебя люблю.
Он произнес это просто, как нечто само собой разумеющееся.
А я… я еле сдержала рвущиеся с языка слова, что я тоже. Тоже люблю! Неправильной, одержимой, больной любовью – отражением его любви.
— Ты тоже полюбишь, – жестко произнес Демьян, встал из-за стола, нагнулся и поцеловал меня. — Я тебя заставлю.
Не заставишь… ты не заставишь меня, я разлюблю.
Морок пройдет, мне всего лишь нужно не только умом, а сердцем осознать то, что ты натворил. Убил. Марка, других, папу. Разрушил все. Мою жизнь разрушил, присвоил, меня поработил.
И лгал все время. Какая может быть любовь?!
И почему мне так хочется пойти следом, прижаться к мужской спине, руками под футболку скользнуть, и обнять? Крепко-крепко. В спину поцеловать, и стоять, греясь его силой.
Я справлюсь с собой, я должна!
Но я не справилась с собой. Пошла следом, как магнитом притянутая. Вышла из столовой в коридор, я точно знаю, что Демьян в соседней комнате.
Я чувствую его.
Звонок в дверь протрезвил меня.
Демьян вышел, открыл, снаружи его человек, а позади него Лара. И Ян.
— К вам. Пустить? – буркнул охранник.
— Ну впусти, – усмехнулся Демьян. — Семья пожаловала.
— Вчера вы невежливо поступили, – медово пропела Лариса. — Но я не в обиде. Почти. И мы на минуту, вообще я за сестрой.
— Тогда ты меньше чем на минуту, Лариса, – едко заметил Демьян. — Алина останется дома.
— Почему? У вас планы? Я хотела прогуляться с сестрой, у меня есть охрана. Алиночку я в обиду не дам, сдам с рук на руки в целости и сохранности.
— Нет, – отрезал он.
В меня возмущением ударило.
— Я в плену? Наказана за что-то? – тихо спросила я.
— Алина, хватит, – поморщился Демьян.
— Да, Демьян, хватит. Я не могу вечно сидеть дома, как собака, только привязи не хватает. Шагу сделать не могу. Это сестра моя, – указала я на Ларису.
Голос дрожит от обиды, но я не кричу.
Почему-то не хочется ссориться при Ларе.
— Не отпустит, – разочарованно вздохнула Лариса. — Да, Алина, влипла ты. Папа тоже не особо тебя отпускал. Вот и Демьян такой-же… хмм, Демьян, ты прям вылитый отец. Где-то я слышала, что дочери влюбляются в мужчин, похожих на их отцов. Типа какой-то комплекс. Электры там, или Афродиты, или еще кого, фиг знает. Прикольно, ты реально вылитый папа с его замашками.
Слова простые, но Демьян побледнел. Скулы обозначились резче, выступили, делая его лицо еще более жестким и жестоким. Что его так оскорбило и покоробило?
— Можете идти. Обе. Вечером вернись домой, – бросил Демьян мне.
— Правда? – ахнула от удивления, ведь я не ожидала.
Никак не ожидала, что отпустит. Это сродни чуду – я могу уйти с сестрой.
— Правда. Ян, головой за нее отвечаешь. Если хоть волос упадет, будешь умирать медленно и долго. Ты знаешь, на что я способен, – он не мигая посмотрел на парня сестры. — За вами поедет машина сопровождения. Просто охрана. Вечером чтобы была дома.
Я быстро оделась, и выскочила из квартиры, пока Демьян не передумал.
— Ну у вас и страсти, – хихикнула Лара, когда мы оказались в машине. — Куда едем?
— В отцовский салон.
— Зачем?
— Ностальгия, – горько усмехнулась я.
Там деньги.
И там должно быть оружие. Я знаю, папа хранил его не только в сейфе, но и под баром есть рычажок, за который потянешь, и открывается небольшой тайник.
С двумя стволами, магазинами и патронами.
— Слушай, ну Демьян конечно секси. Серьезно. Мужик – пальчики оближешь. Не смазливенький, но вау, – Лара показательно облизнулась. — Но как ты вообще с ним живешь? Он же зверюга. Ты реально скоро на поводке окажешься. Вот у меня Ян более сговорчивый, – нежно проворковала сестра, и взглянула на Яна, сидящего за рулем так мягко и полными любви глазами. — Волнуется, конечно, но доверяет. Любит. И я тоже. А у вас все странно.
Лара уставилась на меня, ожидая ответа.
А мне нечего ответить. Странно у нас все, горько. Пропитано обманом. Раньше я бы сказала, что это не любовь. Ведь любовь… как там, благородна, всепрощающа, и светла, как ангельские крылья.
Сейчас поняла, что любовь разной бывает.
А иногда лучше, чтобы этой любви и вовсе не было. Чтобы она умерла.
Я достану деньги, возьму оружие.
И сделаю то, что планировала.
Избавлюсь от своей любви, и уеду. С сестрой, или одна.
Ян остановил машину у салона, позади нас остановился черный внедорожник охраны, и следом еще один. Люди Демьяна и люди сестры.
— Лучше бы в бар завалились, – Лара вышла из машины, и спросила: — Так зачем тебе сюда, а?
— Увидишь, – ответила, и пошла ко входу.
Глава 17
Вдвоем с Ларой вдвинулись в салон.
После того, как папа исчез и здесь была перестрелка – вход опечатали, но вот прошло время, и можно уже открываться, и гости могут приходить, и чтобы привычными запахами аромамасел и стонами наполнились комнаты.
Щелкнула выключателем, и мигнули лампы – красные, а в коридоре синие. Оглянулась на Лару.
— Ты ведь занялась бизнесом, а почему этот салон не открыла?
— Не знаю, – сестра поморщилась и шагнула в холл. — Это же папин штаб. А мне нужен свой. В другом конце города.
— Подальше отсюда, – закончила за нее и одёрнула тяжелую пыльную штору. Ступила в коридор. — Почему?
— Чего ты заладила, Алина-почемучка, – разозлилась Лара, за моей спиной цокнула. — Не захотела. Никогда этот салон работать не будет. Папа умер, и…
— Его убили, – жестко поправила.
Прошла по коридору и толкнула дверь в кабинет.
Лара, наверное, заслуживает знать правду. Что отца убил Демьян. И я должна ей сказать, но боюсь, что она натворит глупостей, сразу бросится к нему со всей своей новой армией, она ведь не умеет молчать, ждать…
И тогда моя сестра пострадает.
А я себе этого не прощу, у меня остались лишь она и мама. Да и то, в нашу с мамой встречу перед Новым Годом мне показалось, что она смирилась.
Что мы с Ларой больше дочери Руслана Коваля, чем ее.
Мы с ней столько лет жили в разных мирах.
— Алина, ты объяснишь на кой черт мы сюда приперлись? – сестра зашла за мной в кабинет и чихнула. Рукой разогнала застоявшийся воздух, запах были и чего-то химического. — Тоже решила бизнесом заняться, систер? Так и быть. Выбирай любой салон, но этот я открывать запрещаю. Я так решила.
— Ты успокоишься или нет, бизнесменша? – огрызнулась и прошла к папиному столу. Щелкнула лампой и посмотрела на смятую салфетку, брошенную поверх бумаг.
