мне удается уловить кое-что странное в глазах матери.
Сожаление и боль…
Никогда не видела этих эмоций у мамы. Ни разу за всю свою жизнь. Всегда помнила маму улыбающейся или же строгой, когда я косячила. Всегда. Они с папой были счастливы, а я светилась, глядя на них. Таких разных и непохожих друг на друга. Таких веселых и любимых.
— Подойди ближе, — подзывает она.
Чувствую, что-то не так. Она дышит уже не так спокойно, глаза то и дело хотят закрыться.
— Давай позову врача.
— Нет. Никого не нужно, — приказывает жестко. — Запомни одну важную вещь. Любовь — это эмоции не только в сердце, но и в голове, — говорит она медленно, тихо, будто раскрывает главную тайну вселенной. — Ее недостаточно для того, чтобы твоя жизнь была наполненной. Тебе нужен не только любящий и любимый человек, но и надежный. Максим…
— Мама…
— Дослушай! Максим надежен, и ты любила его. Сможет ли Дани обеспечить тебе точно такую же надежность?
Не знаю. Я замужем, он женат. Дани говорил, что с женой его связывают договоренности родителей. Пойдет ли он против них? Пойдет на это ради меня? Что будет с Максом, если я ни с того ни с сего предложу развестись? Он не поймет этого, не даст развод просто так, потребует объяснений. Если я расскажу, что изменила, он…
Он убьет меня…
— Вот ты и ответила на свой вопрос, — прерывает мои размышления мама.
— Я не могу без него, — теперь и я шепчу.
— Я уже сказала, при каких условиях ваш союз будет иметь продолжение.
— Конечно, он богат, он сможет…
— Я не о финансах, милая. — Она слегка улыбается, насколько может себе позволить. — Я об отношениях. Вас должно хватить больше, чем на пару встреч, иначе ты разрушишь свою жизнь.
Я уже ее разрушила. Разрушила в тот момент, когда на банкете уединилась с Дани. Когда целовалась с ним и спешила от мамы навстречу ему. Я не смогу быть с Максимом, не смогу смотреть ему в глаза и дальше, не смогу притворяться, будто ничего и не было. Это слишком сложно для меня.
Но сможем ли мы с Дани настолько сблизиться, чтобы пойти наперекор реальности?
Замечаю, как аппарат начинает быстро пикать. Свободной рукой мама хватается за сердце, прикрывает глаза, щурится. Черт возьми! Я не хочу, чтобы инфаркт повторился. Не хочу. Я не допущу этого.
— Врача! — выхожу в коридор и кричу со всей силы. Ко мне тут же подбегает девушка, которая провожала в гардеробную, за ней следуют несколько санитаров и врачей.
— Девушка, выйдите! Вы мешаете! — командует строгий мужской голос.
Выхожу по его команде. Буквально перед носом закрывают дверь. Мне остается только ждать. Переживать. Из-за маминого состояния. Из-за того, что ей приходится мучиться по моей вине. С ней же все будет в порядке, правда? Она выздоровеет, выпишется из больницы. Мы заживем счастливо, как и прежде. А мои отношения с Дани…
Я все решу. Со временем. Пойму, как нам выйти из этой ситуации, посмотрю на наши отношения здраво. Я это сделаю. Не для мамы, а для себя. Она права. Мне нужна надежность, а сейчас это качество есть у единственного человека. У моего мужа.
Но что в этой жизни важнее: надежность или счастье?
— Жасмин Закировна.
Я настолько глубоко погрязла в собственных мыслях, что не заметила, как вышел врач. Он снимает маску, перчатки и вглядывается в меня спокойными серыми глазами, в глубине которых плещется нотка жалости. О нет… Только не говорите, что мама… что мама… Это неправда…
— У вашей мамы случился обширный инфаркт. Соболезнуем.
Вы врете. Врете, глядя мне в глаза. Этого не может быть. Она не могла меня покинуть в такой сложный период.
Но, стоит мне зайти в палату, я вижу бездыханное мамино тело. Ее отключили от аппаратов, от трубок. Не могу поверить своим глазам. Понимание приходит не сразу, но спустя жалкие секунды меня острой иглой прошивает единственная мысль.
Мамы больше нет…
Глава 26
Возвращаться домой раньше времени всегда приятно. Не нужно никуда спешить, бояться, что придешь далеко за полночь, когда любимая жена видит десятый сон, раскинувшись на вашей кровати. Сегодня я освободился очень рано, чему не мог не радоваться. Хочется побыть с Жасмин, никуда не спешить, валяться с ней на диване или не вставать с кровати и страстно заниматься сексом. Последнего нестерпимо хочется.
Иногда, возвращаясь домой, думаю, как же мне повезло с женой. Красивая, чуткая, податливая, но в то же время имеет свое мнение и готова его отстаивать. Любимая. До невозможности. Порой мне ее так мало, но я не могу подвинуть работу.
— Макс… — важно произносит Лариса у входа, но, стоит только взглянуть на нее предупреждающим взглядом, она тут же подбирается, вытягивает шею, выпрямляет спину и лепечет: — Вы сегодня рано, Максим Кириллович.
— Так получилось, — бросаю вскользь. — Жасмин дома?
— Нет. — Она отводит глаза в сторону, потом резко их вскидывает. Сокращает расстояние между нами. Кладет руку мне на грудь, медленно поднимает ее к вороту рубашки, касается шеи. Так она делала в далеком прошлом, до того, как в моей жизни появилась Жасмин.
Перехватываю руку, вопросительно смотрю на Ларису.
— Ты, кажется, забываешься, Лара. Я тебя оставил в своем доме при одном условии: ты не вспоминаешь все, что между нами было. Мне нет нужды изменять своей жене.
Отбрасываю ее руку в сторону, направляюсь к лестнице.
— А вот твоя женушка думает совершенно по-другому!
Слова помощницы по дому заставляют напрячься и резко обернуться.
Жизнь научила меня разбираться в людях, поэтому без труда замечаю в бывшей любовнице подавляемую ревность и жажду принизить образ Жасмин в моих глазах. До сих пор. Столько лет прошло, а
