своё место, птичка!
Путаясь в одеяле, в ужасе и ничего не понимая, с воплем слетаю с гамака.
Телефон летит на землю. Моя нога цепляется за одеяло. Я врезаюсь в грудь Макара, который ловит меня.
Задыхаясь, в панике слепо смотрю вокруг, пытаясь в слезах вырваться из незнакомых рук.
- Аня! Ань! - встряхивает он меня. - Ты чего?? Ну-ка тихо...
Не сдержав эмоцию, истерично рыдаю, пытаясь понять - где я и что происходит.
- Ну всё... - обнимая, усаживает на скамейку под ошеломлённый взглядом Ильи.
- А чо происходит?! - слетает с крыльца полуголый взъерошенный Бьянко.
- Паническая атака у нас происходит... - недовольно вздыхает Макар. - Посмотри-ка кто звонил...
- Я звонил... - смотрит растерянно и виновато мне в глаза.
Отрицательно качаю головой.
- Анечка, ты чего?.. - присаживается передо мной, заглядывая в глаза. – Мы же с тобой говорили сейчас.
- Нет! - дрожащим голосом выдыхаю я.
- Может, приснилось?.. - хмурится Макар.
- Нет-нет...
Хотя и приснилось тоже.
- Да... - забываю я опять все слова на русском, не понимая, как объяснить. - И да... И нет!
- Беда... - ворчит Илья.
И они так смотрят на меня. С жалостью, словно я...
- Я не... сошла с ума!
- Ну конечно, не сошла... - гладит по плечу Макар и сверлит взглядом Бьянко.
Поднимаю телефон, показываю вызов.
Бьянко укладывает меня на гамак. Они тихо разговаривают за столом, обсуждают...
- После рандеву с медведем в лесу - улыбалась, а от телефонного звонка словила атаку, Белый. Ситуация пройдет, а атаки укоренятся. Валите больничку, а...
И опять ничего не понять!
Бьянко кивает.
- Мы съездим.
Читаю на телефоне про панические атаки. Психическое перенапряжение и психотравмирующие ситуации - главная причина ПА.
Хочется извиняться за ту ночь. Я, мне кажется, и половины не помню, чего я там...
Потому что я пьяный, жадный, озабоченный дебил...
Ну или хотя бы чем-то компенсировать свой неадекват.
Надо было не выебываться, а слушать с самого начала Громова.
Я больше не трогаю ее, но сам уже недалёк от того, чтобы тронуться! Потому что спим мы вместе...
И мне кажется, стоит только притронуться, вспыхну опять как спичка и... не притрагиваюсь.
Но ночью она все равно вскрикивает от кошмаров.
Несколько дней мы дома.
Аня моет тарелки после ужина.
- Давай, я? - мне неудобно, что я превращаю ее в кухарку.
- Сама могу.
- Ладно. Тогда завтрак - с меня.
- Невкусно готовлю?
- Очень вкусно!
- Почему ты?
Потому что ты у меня - принцесса.
Мама звонит.
- Привет, мам... - выхожу на балкон, разговаривая по телефону.
- Это что ты такое нам написал? - недовольно.
- Ну, вот так...
- Не придумывай ерунды. Дочь Чайкина? Посмотрела я на ту дочь!
Инги полно в соц сетях. Пьянки, клубы, скандалы...
- Да не на ту ты посмотрела. Их две. Аня - из Италии.
- А какая разница? Всю жизнь в холопах потом ходить у мажорки? Найди нормальную девушку. Ровню себе.
- Она нормальная, мам.
Но не "ровня"...
- Ты же не альфонс, - не слышит она меня.
- Причем здесь - альфонс?!
- Мужчина женщине что-то дать должен, а не взять!
- Ладно, короче, ма. Давай, - зло торможу разговор. - Приезжать не надо.
- Обиделся он! А не надо обижаться, кто тебе кроме меня правду скажет? Нужно на наших девочках жениться.
- Сам я решу, что мне нужно...
Небрежно бросаю телефон на подоконник.
Слышу грохот посуды.
Черт...
Тянусь за сигаретами, замечаю Аню в дверях.
Она внимательно смотрит мне в глаза, словно может залезть своим взглядом в голову.
- Твоя мама говорит обо мне плохо?
- Нет... - хмурясь, поджимаю губы. - Но приехать они не смогут.
- Не хотят, - хмурится в ответ, поправляя меня.
Засовываю сигарету в губы.
- Это не важно.
- Что со мной не так?
- Слишком богата, - болезненно усмехаясь я. - Ее смущает, что я в этой истории выгляжу как альфонс.
- Альфонс? Мужчина деньги берет?
- Да.
- У меня ничего нет!
- Но скоро будет...
- Моему отцу нельзя помочь? - дёргается ее лицо.
- Я пытаюсь, Ань.
Смотрю через окно, как убирает разбитую чашку.
Анна молчаливая и грустная. Замолчала совсем...
И я тоже начинаю сдыхать от тоски. Мы виновато и настороженно смотрим друг другу в глаза.
- Дела в целом - хреново, - рассказываю я Маку по телефону, включая громкую.
Анну этот разговор тоже касается.
- Единственный способ распорядиться депозитными счетами - это через суд доказать недееспособность Чайкина. А потом доказать, что данные средства будут потрачены в его интересах. Это долго. А нужно уже сейчас.
- Пусть выведут его из сна, и он подпишет бумаги сам.
- Клиника не говорит с третьими лицами, тем более по телефону. Нужно ехать туда с Анной и документами. Поэтому и звоню...
- Назначайте. Сопроводим. Закопать Руслана не получится, - продолжает Мак. - Он сделал освидетельствование, что вменяем.
- Убивать его, что ли? - зло пинаю по креслу.
- Зачем? Сделай Ане предложение. Распишитесь, и вопрос решен. У тебя же все серьезно?
Аня вздрагивает, поднимая на меня взгляд.
- Все так просто у тебя - распишитесь, - вздыхая, отворачиваюсь я. - А все совсем не просто. Задолбался я немного...
Бабки эти, что б их.
- А у вас всё нормально? - подозрительно.
- Нет... не очень.
Она хочет уехать.
Анна на ноутбуке смотрит фото Вероны. Мне хочется расхерачить свой ноутбук.
Открывает социальные сети, просматривает фото друзей. Кому-то пишет. Парню какому-то...
Она уедет.
Иду мимо и, не сдержав эмоции, зло хлопаю крышкой ноута.
Аня вздрагивает, одергивая пальцы.
Засунув руки в карманы, смотрю в окно.
Натянутая внутри струна дрожит и гудит. И сейчас, блять, лопнет.
Попроси ее остаться, Белый! Легко сказать...
Остаться здесь - это постоянная угроза влететь в лапы Руслана. Единственный надёжный вариант - выйти замуж. За меня. Но я не зову. Хоть и заикнулся родителям, что невеста. Потому что ни в какой другой ситуации не отнеслись бы серьезно к моим словам. А у меня всё серьёзно.
Но замуж не зову. Потому что... а зачем это ей?
Она без пяти минут самая богатая девочка нашего города.
