друг друга знаем?
Ее голос прозвучал так, словно он взял вверх над ней, а не целовал.
— Да, милорд. — Если бы он так представился на факультетской вечеринке, пол был бы усеян падающими в обморок академиками.
— Очень хорошо, — умелыми руками он расстегнул первый крючок на ее корсете. По мере того, как он спускался ниже, его длинные пальцы все откровеннее касались кожи между ее полными грудями. Каждая расстегнутая застежка обнажала все больше тела, и по влажной плоти разливалась прохлада. Закончив, он отложил корсет в сторону, оставив ее обнаженной до пояса.
Она прикусила губу. Действительно, ничего особенного. Во Франции пляжи были заполнены женщинами топлес. Не то чтобы она присоединилась к ним, но… Она сделала мысленный шаг назад. Наблюдение. Решительно вздохнув, она проследила за шумным шлепком в центре комнаты.
В этот момент теплая рука обхватила ее грудь.
Она дернулась и попыталась отстраниться.
— Что вы делаете?
Он схватил ее за руку, удерживая на месте.
— Ты думала, что сможешь получить зажимы без прикосновения Дома? — он продолжал оглаживать ее груди, уделяя внимание то одной, то другой. Его ладонь ощущалась мозолистой, грубоватой. Большой палец обвел ареолу, и ее сосок сжался достаточно сильно, чтобы вызвать боль.
Она попыталась отвлечься и перевести взгляд на другую сцену.
— Смотри на меня, Эбби, — мягкость его голоса никак не влияла на явный приказ.
От интенсивности его взгляда по ее позвоночнику пробежала дрожь. Он потянул ее за сосок, и она тяжело вздохнула, почувствовав ответную реакцию своего тела — прилив удовольствия от его прикосновения, отозвавшимся вспышкой между ног.
— У тебя красивая грудь.
Она моргнула, услышав комплимент.
Он не отводил взгляда, говоря:
— Ренье, как и в большинстве других игр, сначала нужно разогреть кожу. Заставить кровь циркулировать. Особенно в случае с твоей нижней, тебе нужно, чтобы сначала она возбудилась, иначе будет чувствовать только боль, — он покатал сосок Эбби между кончиками пальцев, и от этого ощущения она едва не встала на цыпочки.
— Можно массировать или сосать соски, пока они не станут достаточно твердыми. Но следует иметь в виду, что если грудь маленькая, то влага может привести к соскальзыванию зажимов. Я предпочитаю либо пинцетные зажимы, либо регулируемые «крокодилы», пока не выясню чувствительность груди сабмиссива и степень боли, которая ей нравится, — он поднял то, что выглядело как металлическая пружинная прищепка с винтом в центре. Концы имели черное покрытие.
Когда он усмехнулся, она поняла, что уставилась на девайс.
Затем он надел зажим на ее сосок.
О, было не так плохо.
Затем поиграл с винтом, и ее челюсти сомкнулись плотнее.
— Если хорошо знаете свою сабу, можете просто наблюдать за ней в поисках подсказок, — еще один легкий поворот, и ощущение усилилось до щипка. Он провел пальцем по ее сжатым губам.
— Однако поначалу следует проверять словами, — он приподнял пальцем ее подбородок и задержал на ней взгляд. — По шкале от одного до десяти, где десять — невыносимо, насколько это больно?
Ощущение пощипывания ослабевало.
— Четыре, наверное.
— Очень хорошо, — к ее ужасу, он затянул зажим сильнее, и она пискнула, когда щипок превратился в укус. — Дыши, Эбби.
Она попыталась обхватить себя руками, чтобы стянуть эту чертову штуку, но руки были скованы за спиной. Она не могла ничего сделать. Грудь болела. Но постепенно боль уменьшилась. Щипок сменился пульсацией, а сосок стал… больше, распух. Каждое движение заставляло ее все больше осознавать и определять реакцию собственного тела, включая и то, что клитор тоже начинало болезненно тянуть.
Ксавье сжал ее плечо, делая утешительный массаж, а затем посмотрел на Ренье.
— Поскольку ты не садист, этого будет достаточно, пока не поймешь, что подходит твоему сабмиссиву. Ты хочешь, чтобы она была вовлечена в процесс обработки ощущений, не могла от них избавиться, но не совсем понимала, насколько это больно, — он улыбнулся ей. — Еще, Эбби.
Ой-ой-ой. Она приготовилась к боли, ее глаза слезились, из-за чего контактные линзы поплыли. Но на этот раз она поработала над дыханием, и это помогло. Когда боль стихла до пульсации, она почувствовала, что между ног у нее скользко. Слава Богу, она надела юбку, а не оголилась, как некоторые женщины. Никто не должен был знать, что это ее возбудило.
Палец скользнул по ее щеке.
— Видишь цвет здесь и на губах? Как она быстро и поверхностно дышит, хотя боль уменьшилась? Ласки возбудили ее. А зажимы лишь усилили возбуждение.
Приливная волна жара хлынула ей в лицо.
Его усмешка была низкой и мрачной.
— Она также легко смущается.
Другой Дом засмеялся на это замечание.
— Как только зажим надет, можно приступить в игре, — сказал Ксавье. — Сделать напоминание о том, кто здесь главный, — его длинные пальцы нежно расчесывали ее волосы. — Твои волосы похожи на шелк одуванчика, зверушка, — пробормотал он, прежде чем его рука сомкнулась, захватывая пряди. Он решительно откинул ее голову назад, пока она не уставилась на него, обнажив горло.
Внезапный рывок за зажим на одной груди пронзил ее болью. Она начала задыхаться, инстинктивно пытаясь освободить руки. Но Эбби не могла даже пошевелить головой, так как Ксавье сжимал ее волосы.
— Одних женщин беспомощность пугает, других — возбуждает.
Он потянул за другой сосок с такой силой, что ей стало больно, но пока она боролась, то поняла, что ее трусики стали мокрыми. Эбби хотела секса больше, чем когда-либо в своей жизни.
— Я думаю, Эбби находит это возбуждающим.
О, боже, она выставляла себя идиоткой. Застыв, она попыталась отступить, но ничего не вышло.
Не двигаясь, Ксавье наблюдал за ней хищным орлиным взглядом. Он взглянул на другого Дома.
— Этого достаточно для начала?
— Да. Спасибо, Ксавье. Я облажался.
— Со всеми случается, — сказал Ксавье. — Поговори с ней. Извинения не умаляют твоего авторитета, — он отпустил волосы Эбби, ласково пройдясь по прядям. — Не стоит забывать, что зажимы следует оставлять на короткое время — пятнадцать минут или меньше, пока не оценишь ее выносливость. Если их не снимать очень долго, то потом будет больнее, чем при надевании.
— Принято.
Пытаясь отвлечься от нахлынувших на нее ощущений, Эбби стиснула зубы. Она не могла позволить себе отвлечься от своих наблюдений. Она обратила внимание на соседнюю сцену, где мужчина был привязан к Андреевскому кресту. Но… почему Х-образное приспособление называется крестом? Придется провести дополнительное исследование. У женщины-доминанта было два флоггера, которые били по плечам мужчины, демонстрируя удивительную координацию.
Такая неуклюжая особа, как Эбби, вероятно, ударила бы себя по лицу.
— Ксавье, у меня есть вопрос, — к нему подошла высокая, сногсшибательная Домина.
— Секунду, Анжела, — его мозолистые руки сомкнулись на плечах
