пометил их маркером.
— Это самые распространенные средства, которые здесь используются. Поскольку не каждый Дом тестирует их заранее, я предпочитаю знать, что ты не отреагируешь аллергией ни на одно из них.
Она уставилась на свою руку широко раскрытыми глазами. Никогда не слышала о химических играх? Мысль о том, чтобы разыграть с ней сцену, казалась почти соблазнительной.
Стащив перчатку, он достал с полки список ограничений.
— Заполни это перед возвращением. Здесь указано то, что ты не позволишь делать Дому. Конечно, вы будете договариваться заранее, но я предпочитаю быть в курсе всех твоих жестких ограничений, чтобы я мог следить за ситуацией.
— Я не планирую…
Линдси вошла через внутреннюю дверь и увидела его. Она склонила голову. Ее каштановые волосы с ярко-рыжими прядями касались ее обнаженных плеч.
— Милорд, — ее мягкий техасский протяжный голос сумел произнести «милорда» в два слога.
— Линдси, это Эбби, которая теперь занимает место Клариссы. У нее могут быть к тебе вопросы. — Он взглянул на Эбби: — Ты подписала форму согласия?
— Да. Милорд, — она обладала приятным низким голосом, и он решительно отбросил всякое любопытство по поводу того, как она будет звучать во время оргазма.
Он достал из ящика розовый кожаный ошейник и ткнул в нее пальцем. Ее изумленное выражение лица заставило его подавить смех. На коже были выгравированы двойные серебряные полоски сверху и снизу. Висящая бирка гласила: «ПОД ЗАЩИТОЙ КСАВЬЕ».
— Это гарантирует, что любой Дом, который захочет поиграть с тобой, сначала получит мое разрешение.
Когда она стала выглядеть оскорбленной, он взъерошил ее шелковистые волосы.
— Нет, зверушка, ты мне не принадлежишь. Это для твоей защиты.
— О, — она задумалась, а затем наклонила голову, чтобы он мог застегнуть ошейник.
У нее была изящная шея с дорожкой пушистых волосиков на затылке. Он застегнул ошейник, а затем добавил крошечный висячий замок. Ей не нужно было знать, что в здании повсюду хранятся мастер-ключи.
— Когда придешь в клуб, надень ошейник и запри его. А перед уходом найди меня, чтобы я мог снять его.
Она сглотнула, что было очевидной и восхитительной реакцией.
Да, ему нравилась эта маленькая нижняя.
— Эбби? — он позвал ее по имени. — Ты все поняла?
— Да, милорд.
— Очень хорошо, — он прошелся взглядом по ее телу. — Завтра жду тебя в подходящем наряде. Корсет — это прекрасно. Но не с юбкой и сапогами. Подойдут стринги.
Он решил проигнорировать ее мятежный взгляд. На этот раз.
— Или очень короткая юбка. Обнаженность — приемлема.
Она провела языком по пухлой нижней губе. На мгновение Ксавье представил, как сидит на кровати, а она стоит перед ним на коленях, и ее губы обхватывают его член, а маленький язычок проводит по головке. К своему удивлению, он затвердел. Секретарша, Ледюк. Она здесь для работы. Он мысленно отметил ее и переместил в отсек под названием «РАБОТА». Она была не для его дома и не для светских свиданий.
Вернувшись в главный зал, он заглянул в бар за чашкой кофе и огляделся. На сцене де Врис давал урок порки. Его ученик, новый Дом, с силой размахнулся и ожидаемо попал мимо подушки.
Ксавье заметил Саймона за столиком и подошел к нему.
— Присаживайся, — Саймон ногой отодвинул стул.
Заняв место, Ксавье заговорил:
— Эта симпатичная секретарша, похоже, воспринимает захламленный стол как личное оскорбление. Где ты ее нашел?
— Прямо здесь. После того, как она научила Диксона распечатывать заявления, она осмелилась предложить ему немного поработать с документами.
Ксавье фыркнул при мысли о возмущении Диксона.
— Компетентная секретарша была бы приятным изменением в организационном процессе. Я уже начал поддаваться отчаянью. — Он даже спросил своего пожилого бухгалтера, не хочет ли она подработать. — К сожалению, миссис Хендерсон отказывается заходить в клуб.
— Какая жалость, — Саймон поднял брови. — Разве из нее не получилась бы чертовски хорошая Домина?
Образ седовласой баптистской бабушки, орудующей флоггером, а не калькулятором, заставил Ксавье ухмыльнуться.
— Компетентная или нет, но Эбби кажется абсолютным новичком в БДСМ, и она не может посещать занятия для начинающих, — Ксавье откинулся на спинку и вытянул ноги. — Ты присмотришь за ней, если меня не будет рядом? Ответишь на ее вопросы? — Кудряшка будет соблазном для любого Дома.
— Без проблем. И Рона, несомненно, удочерит ее.
— Отлично, — Ксавье поморщился, когда Дом-новичок на сцене ударил по подушке с силой достаточной, чтобы выбить почку. Оставалось надеяться, что этот человек как можно дольше будет работать с неодушевленными объектами. Он сделал глоток кофе и вдохнул аромат цикория.
Очевидно, уловив запах, Саймон издал звук отвращения.
— Ты и твой проклятый новоорлеанский кофе.
Если кофе не был густым, черным и достаточно крепким, чтобы растворить ложку, его не стоило пить.
— Есть шанс, что ты захочешь вести занятия для начинающих на следующей неделе?
— Не-а. Меня дома ждет женщина, и я вижу ее не так часто, как хотелось бы.
— Понятно. — Когда Саймон нашел Рону, он преодолел все препятствия, которые она взгромоздила перед ним, чтобы сделать ее своей. Наверное, это была одна из немногих битв, которую женщина проиграла. Они очень сильно любили друг друга. У Ксавье защемило в груди, когда он вспомнил, каково это — иметь такую любовь, а потом потерять ее.
— Ты все еще встречаешься с той блондинкой? — спросил Саймон.
— В обществе? Есть блондинка, есть и брюнетка, — рассеянно ответил Ксавье. Кого бы он мог пригласить провести этот урок? Его бы самого это могло заинтересовать, если бы в нем участвовала маленькая секретарша.
— Как насчет твоей последней рабыни? Удалось найти ей хозяина?
Ксавье кивнул.
— Педро Мартинез. Она с ним уже неделю и, похоже, очень счастлива.
— Так ты потерял свою домашнюю рабыню и бизнес-фаворитку? У тебя осталась только девушка или две? — Саймон не мог терпеть склонность Ксавье держать своих женщин в узде. — Кто станет твоей следующей рабыней?
— Я взял перерыв в отношениях. Иногда быть обслуженным более утомительно, чем делать все самому.
— Дома теперь немного одиноко? — спросил Саймон с проницательным взглядом.
Больше, чем он мог признать
Стоя на богато-вышитом восточном ковре в своей спальне, Эбби натянула джинсы и зевнула так широко, что у нее щелкнула челюсть. Ее кровь словно превратилась в жидкий свинец, отягощая тело до такой степени, что каждое движение требовало усилий. Ей не было и тридцати, а она уже слишком стара для поздних засыпаний.
«Тёмные небеса» не закрывалось до трех часов ночи, и, вернувшись домой, она не спала, чтобы задокументировать свои наблюдения.
И забыла поставить будильник.
Она поспешно натянула лифчик и вскрикнула.
— Ой! — оттянув чашечки
