Эбби. — Встань на колени, зверушка, пока я буду говорить с Госпожой Анжелой.
На колени? Она возмущенно уставилась на него.
Выражение его лица не изменилось, но он бросил на нее такой красноречивый взгляд, что у нее свело живот, а коленки согнулись, как тонкая проволока. На полпути к полу она потеряла равновесие.
Он поймал ее и легко опустил.
Способ показать свою грациозность, дурочка. Совершенно униженная, она уселась на пол, опираясь на ноги.
— Правильно. Позвоночник прямой. Глаза вниз. Колени дальше друг от друга. Мы поработаем над твоей позой позже.
Как она могла выпрямить позвоночник, который, казалось, исчез?
— Я никогда прежде не видела ни одну из твоих сабмиссивов с таким количеством одежды, — заметила Анжела.
— Администратор в процессе обучения, — пояснил Ксавье. — Еще и новичок.
— Великолепная кожа.
— Так и есть.
Эбби почувствовала, как ее великолепная кожа приобрела розовый оттенок. Пока они тихо разговаривали, Эбби ждала, постепенно осознавая, как каждый вдох заставляет зажимы двигаться, фиксируя ее внимание на груди. На том, насколько она была возбуждена. Она молилась, чтобы не истечь влагой настолько, чтобы намочить юбку.
— Спасибо, Ксавье.
Эбби подняла глаза, и Анджела улыбнулась ей, прежде чем уйти.
Поставив Эбби на ноги, Ксавьер взглянул на свои часы.
— Сейчас я тебя отпущу. Затем отвечу на твои вопросы и дам свод правил, — он приподнял ее левую грудь, поддерживая ладонью ее вес.
Она закрыла глаза, остро осознавая — снова — насколько была обнажена. Как и то, как небрежно он прикоснулся к ней. Жажда раскаленным потоком текла по ее венам. Пожалуйста, не позволяйте ему говорить.
— Может стать больно из-за прилива крови, — он расстегнул зажим и положил его в отдельный контейнер в кожаной сумке.
На секунду она подумала, что он преувеличил, прежде чем кровь хлынула к ее соску, неся с собой взрыв боли. После первого впечатляющего сюрприза ощущение поутихло. Медленно вздохнув, она кивнула, что с ней все в порядке.
У него была интересная улыбка. Не медленная, а… нарочитая. Левый уголок его рта приподнялся немного выше правого, а складка на этой стороне стала чуть глубже. Его одобрение согрело ее до самых кончиков пальцев.
После того как он снял второй зажим, и она втянула воздух сквозь волну боли, он провел пальцем по каждой ареоле. Интенсивный прилив ощущений по горящей, нежной коже заставил ее поджать пальчики на ногах.
— Посмотри, какие красивые у тебя соски. Я никогда раньше не видел такого оттенка розового.
Ее взгляд остановился на его смуглой загорелой руке, поднявшей ее грудь. Ее соски, которые обычно только краснели, теперь же приобрели насыщенный розовый оттенок. Ее лицо вновь вспыхнуло. Честно говоря, она не хотела напоминаний о своей наготе.
— Прекрасно, — его голос был почти таким же темным, как и его кожа, низким и звонким, с намеком на акцент, но слишком слабый, чтобы его определить. Взяв из сумки ножницы с тупыми концами, он обрезал ленту вокруг ее запястий.
Свобода, свобода, свобода. Струйка разочарования была тревожной. Конечно же, она не хотела, чтобы он продолжал.
— Двигай руками медленно, — предупредил он. После того как она целую минуту потягивалась, он помассировал ей суставы, чтобы снять оставшуюся боль.
Это было… приятно. Как будто, раз она сделала то, что он хотел, то теперь, в свою очередь, он будет заботиться о ней.
— Спасибо. Сэр.
— Не за что, Эбби, — он помог ей влезть в корсет, застегнул крючки спереди, а затем поправил ее груди внутри корсета.
Что с ней не так? Почему она позволила ему обращаться с ней, как с… куклой?
Он поднял свою сумку.
— Идем. Держись на шаг позади и справа от меня.
Пока они поднимались наверх в приемную, Доминанты останавливали Ксавье через каждые несколько футов, желая обсудить сцену, задать вопросы или просто поздороваться. Сабмиссивы опускали глаза, изредка бросая на него умоляющий взгляд. И все вокруг смотрели на нее. Оценивающе. Она слышала перешептывания, задающие вопросы, заменяет ли она уважаемую Дестини, или Ксавье действительно привел в клуб свою рабыню.
За стойкой Ксавье показал новой секретарше несколько вещей, в которых она не успела разобраться, и понял, что эта женщина была невероятно умна. Но неопытна.
— Я бы хотел, чтобы ты посещала занятия для начинающих, Эбби. Для твоего же комфорта.
Изучив расписание на настенном календаре, она покачала головой.
— Я не могу. В это время я преподаю чтение.
— Понятно. — Учительница. Он оценил ее в свете новой информации, слегка улыбнувшись. Да, он мог видеть это в ней. Внимательный взгляд ее глаз и то, как она слушала, сосредоточив все свое внимание на том, что он говорил. Странно, что она была совершенно невнимательна, когда он играл с ее телом. Пока ощущения не захлестнули занятый мозг, она вообще не зацикливалась в этом моменте.
Эбби заметила, что он наблюдает за ней, и покраснела, ее взгляд метнулся в сторону, прежде чем она выпрямилась и встретилась с ним глазами.
Она была довольно очаровательной маленькой сабой.
— Ты все еще хочешь узнать больше о БДСМ?»
— Да, — твердо ответила она.
— Ты ищешь Дома? — Многие сабмиссивы в клубе просили, чтобы он познакомил их с Домами, которые, по его мнению, им подойдут.
— Нет. Просто интересуюсь, — она рассеянно поправила стол, выравнивая бумаги, будто была рождена для этой задачи.
— Ясно, — его глаза сузились. — У тебя есть Дом, с которым можно поиграть? Или некто другой? Кто-нибудь, кто будет расстроен, если ты будешь участвовать в сценах?
— Нет, нет и нет, — ее губы сжались. — Но на самом деле я бы предпочла… наблюдать. Посмотреть, что из этого получится.
Понаблюдать? Он получил наблюдателя, а не участника? Это соответствовало тому, что он понимал о ней до сих пор.
— Понятно. Ну, как к сотруднику, к тебе будут обращаться за помощью и демонстрациями. Это часть должностных обязанностей. — То, что нравилось большинству сабмиссивов.
Несмотря на тревогу в глазах, на ее щеках появился румянец. Она хотела играть, но не играла. Интересно.
— Наблюдение за сценами — часть удовольствия, которое получают в этом клубе, но абсолютные вуайеристы не приветствуются. БДСМ — это спорт с участием, — он подошел к полкам позади нее. — Кстати говоря, у тебя есть аллергия на что-нибудь? На еду, ткань, лекарства?
— Нет. Нет, Сэр.
— Аллергия на латекс? Или резину? Или кожу?
— Нет.
— Хорошо, — встав у настенных полок, он натянул латексную перчатку на руку и намазал каждый кончик пальца разными средствами из ящика для образцов. — Протяни руку.
Кожа ее предплечья была кремового цвета. Он провел пальцами по внутренней стороне руки, оставляя четыре длинные линии, и затем
