Огорчаюсь. Потому что в обмене короткими сообщениями есть своя прелесть.
— Мне это кажется забавным.
— И здорово отвлекает от работы, — парирует Лиля.
— Нельзя же всё время думать о работе. — Ещё быстрее переворачиваю страницы.
— Ты уже выбрал? — указывает на меню.
— Нет ещё.
Она вспыхивает, как будто спохватившись и вспомнив что-то очень интересное.
— Когда мы с мужем в последний раз были в Неаполе... С бывшим, конечно же, — поправляет себя Лиля. — Местечко, кажется, Гессо Вичи. Зашли на ужин. Милый интерьер на десяток столиков. Очень уютно. Музыка просто потрясающая, мы с мужем обожаем джазовые стандарты! В смысле с бывшим, так вот, в зале только местные, — качает она головой и разводит руками. — Неожиданно обширное меню, отличная винная карта. Прекрасное обслуживание и общение. Увы, не познакомились с хозяином, и это ещё один веский повод зайти туда вновь, — смеётся. — Взяли брускетту с томатами, салат капрезе и блюдо дня — пасту фетучини с луковым соусом и говядиной. Ром, умопомрачительно! Вау! Фантастика! В сопровождении монтепульчано д’Абруццо. Превосходный ужин, послевкусие которого не захотелось портить десертом. Я к чему это всё, здесь тоже есть брускетта, — тычет пальцем в листок с золотыми надписями.
Кивнув, продолжаю листать меню и всё думаю о Наташе. Вот же дура! Ведь на бюджете же учится. На её место тысяча желающих найдется. А она с огнём играет. Ни на один даже самый мой элементарный вопрос отвечать не желает.
— А вот и мы! — Спешит к столу мой вечно улыбающийся и довольный жизнью младший брат.
Ох уж этот Макарий, столько шума от него. Почти сметая с пути ресторанную мебель, тянет за руку свою любимую жену Варвару.
Извинившись за опоздание, ребята садятся рядом. Переглядываются, смеются, вот уж кого не нужно проверять на полиграфе, сразу видно: влюблены и виновны в помешательстве друг на друге. Ни минуты не могут посидеть спокойно, надо обязательно жаться к друг другу. Счастливые.
Заказываем еду, и, пока ждём официанта, Лиля расспрашивает Варю о театре, вернее, дает ей сказать два слова, а потом начинает о себе. Раньше я как-то не обращал внимания, что она так много времени уделяет собственной персоне.
— Мы с мужем, вернее, теперь уже бывшим мужем, — исправляется, моргнув, — ездили в Минск и ходили в театр. Я могу описать само здание театра и парк вокруг. Но это не столь важно. Мы были в городе всего два дня, но я смотрела заранее репертуар театра на эти дни. Давали балет «Лебединое озеро». Я его смотрела раз пять точно в Московском Большом театре, а муж ещё до балета не дорос, — хихикает. — Поэтому я не стала бронировать билеты, но была приятно удивлена их стоимостью. Здание театра монументальное, его окружает красивый парк с фонтаном и статуями. Нам очень понравилось. А у вас, Варвара, что сейчас ставят?
— Не знаю. Сейчас я в декрете. — Жмётся она к своему мужу, сияя и вызывая у меня улыбку.
Макар кладёт руку на спинку её стула и как бы случайно наклоняется и целует в висок.
— Так что сейчас мне репертуар нашего театра не особо известен.
Лиля морщится.
— О, дети отнимают слишком много времени, которое можно потратить на саморазвитие, — смеётся она.
— Лиля, ты не хочешь детей? — строго выдаёт Макарий.
— Хочу, конечно, но в будущем.
— Просто я думал, что вы с моим братом ровесники.
— Макарий, твоё воспитание уходит корнями прямо в бетон, — оговариваю я своего братца, уж слишком много прокурорских ноток в его голосе.
— Просто, если вы хотите троих детей, то времени у вас почти не осталось.
— Макар! — останавливаю.
— Троих?! — заливается смехом Лиля и снова фыркает. — Боже упаси. Один — это максимум, на что я способна.
— Пойдём посетим курилку. — Отодвигаю стул, разозлившись на брата за его давление, а может быть устав слушать Лилю. Тут уже и не разобрать, что со мной творится.
— Ты же не куришь?
— Зато ты куришь.
Макар смотрит прямо на меня, потом заговорщицки подмигивает.
— Ах да, как раз вчера начал курить. Конечно, идём, дорогой брат.
И как только мы выходим на крыльцо, покидая здание ресторана, Макар тут же набрасывается на меня.
— Ты слышал — она не хочет детей?! Мне не нужна невестка, которая не хочет детей. Мало того, что она выскочила замуж за кого-то…
— Побереги голосовые связки, меня к ней совершенно не тянет. — Спокойно опираюсь на перила и, оторвав кусочек деревянной доски, швыряю щепку куда-то в темноту позднего вечера.
За спиной слышится приглушенная музыка ресторана.
— Выходит, ты начехлил подружку по старой памяти, а теперь понял, что секс с молоденькой студенткой гораздо круче? Да, мой брат-профессор — чемпион.
— Макарий, напоминаю, твоё потребительское отношение к женскому полу чуть не довело тебя до голодной смерти. Помнишь, как ты лежал под одеялом и отказывался вставать, обрастая шерстью, обливаясь потом и страдая по Варваре, потому что до этого завёл роман с агрессивной самкой лёгкого поведения?
— Всё было совсем не так.
— Как бы там ни было, всё было плохо.
Макар соглашается, опираясь на перила возле меня. И открывает было рот, но я его опережаю.
— Мы с Лилей не были близки.
— Ха, у тебя на неё не стоит! Так я и знал, — широко улыбается брат.
— Я, как всегда, пытаюсь смягчить картину, но ты, Макар, с присущей тебе непосредственностью мажешь салатно-розовыми красками.
— Тебе нужно вернуть свою студенточку, — отрезает брат. — Тебе с ней хорошо, у тебя даже улыбаться получалось.
Я тяжело вздыхаю и резко разворачиваюсь к нему, зажмурившись, потом гнев немного отпускает.
— То, как поступила Наташа в прошлом, претит моим моральным принципам.
— Ты про карнавальный костюм и поцелуйчик в щёку?
— Она следила за нами. Макар, это немыслимо.
— Но она тебе нравится. И прёт тебя именно от студентки, а не от этой давно забытой Лили, я же вижу.
— Возможно.
— Не возможно, а точно. Ты из Керчи на крыльях прилетел, а теперь опять весь будто скукожился.
— Я не могу спустить таких вещей. Это означает поломать себя. Раз она способна на это, то кто его знает, что она выкинет ещё?
— А, по-моему, девчонка крутая.
